Тарас? Значит, в кабинете — Денис. — Отпустить! — резкий окрик сзади. К нам направляется как раз он, с моим рюкзаком в руках. Меня отпускают. Потираю плечи. Могли и вывих сделать. Оля ойкает и шокировано смотрит то на одного, то на другого. — Это он Тарас, — тот, что с кофе, широко улыбаясь, указывает на брата. — Меня Денис зовут. — Ты вещи забыл, — Тарас отдаёт мне рюкзак. Белка всё ещё в шоке. — Всё нормально, Ольга. Мы просто близнецы. На залив вас он водил. — Не понял? — врезаюсь в него взглядом. — Угомонись, амурский тигр. Они только гуляли. Он женат. — А ты? — А я с чужими женщинами не сплю. Забирайте его, Оля. Она послушно кивает и указывает мне на пассажирское место в своей машине. Пальчики на руле подрагивают от пережитого, лицо белое. — Давай, я поведу, — предлагаю, понимая, что она себя не очень хорошо чувствует. — Я сама. Ты город не знаешь, и здесь движение интенсивное. — Справлюсь, не маленький. Ты бледная. — У меня гемоглобин низкий. — Что случилось? Эти мне сказали, что ты получаешь какое-то лечение, — киваю немного головой назад. — Не сейчас, хорошо? — поворачивается и улыбается. Проводит нежно рукой по щеке. — Нет, рассказывай. Тяжело выдыхает. — Аксенов в аэропорту подсунул мне в сумку витамины, которые пропитал ядом. А перед этим внушил, что я должна их обязательно принимать. — Как это — внушил? — У него специализация — гипнотерапевт. Или что-то в этом роде… Через две недели меня увезли в больницу при смерти. Тарас поднял своих знакомых врачей, нашёл профессора, который этот препарат придумал. Меня долго лечили. И сейчас я прохожу терапию. Чтобы поймать Аксёнова, в Благовещенск сообщили, что я умерла. Ну, а он тебе сказал. И ты поверил… — Убедительно говорил. Теперь понятно, почему в аэропорту он мне сказал, что ты не вернёшься. Он был уверен: тебе не выжить. Она удивлённо приподнимает красивые бровки. Она как красивая куколка. Тонкая, хрупкая и воздушная. И белые волосы ей очень идут, хоть и стрижка очень уж короткая. У меня всё внутри бурлить начинает от желания. Прямо сейчас поцеловать хочу. — Я люблю тебя, — выпаливаю очарованно. — И я тебя, — сжимает руку на пару секунд. На светофоре не выдерживаю и набрасываюсь с поцелуями. Крыша едет от прилива крови к голове и паху. Сигналят сзади. — Глеб! Надо ехать… — когда сигналят чаще. — Пошли они на хуй, — не отрываясь от любимых губ. — Потерпи немного, скоро до дома доедем, — выворачивается из моих объятий и успевает прошмыгнуть, пока не включился красный. Зажмуриваюсь, откинувшись на подголовник. Внизу тянет, пиздец. Всё налилось и в боевой готовности. Поэтому когда доезжаем и поднимаемся в квартиру Белки, я, не осматриваясь, сразу подхватываю её на руки и впечатываю спиной в стену. Губы жадно впиваются, а я язык пробивает дорогу в рот. Руками нащупываю пуговицы на пальто и нервно расстёгиваю. — Хочу тебя, — шепчу, вжимаясь губами в хрупкую шею. Хихикает. Слышен звук молнии на моей куртке. Скидываю её на пол. Обхватывает за пояс, выдергивая рубаху. Прохладными пальчиками скользит по моей горячей коже на животе. Выше. Слегка царапает. У меня болезненный спазм. — Я так скучала…- целуя в скулу. — А как я скучал. — Идём, — берёт за руку и ведёт за собой. Я плохо соображаю, но квартира огромная. Заводит в спальню и толкает рукой, я падаю спиной на большую и мягкую кровать. Пританцовывая, снимает платье, оставаясь в черном кружевном белье и чулках. — Вау…- выдыхаю, облизываясь. Такой я её ещё не видел. Это очень сексуально. — Ты с причёской и имидж сменила? — обхватываю руками её бедра, когда она садится на меня сверху. Игриво улыбается, расстёгивая пуговицы на рубашке. — Цццц, — издаёт беличьи звуки и проводит ноготками от плеч до пояса, оставляя горящие огнем дорожки на коже. Член толчком пытается распороть ткань на брюках. Белка закусывает губку и водит по нему пальчиком. Меня сейчас порвет, и я кончу, даже не начав. Расстёгивает брюки, спускает резинку моих трусов, наклоняется и облизывает язычком головку. Пизде-е-ц… У меня сознание отлетает. Я уже с трудом понимаю, что происходит. Просто перехожу на инстинкты. А они требуют взять эту девочку и получить удовольствие. Захват, переворот и Белка подо мной. Пока целую, снимаю одной рукой с неё трусики, второй ласкаю грудь. И беру своё. Жестко, грубо и беспощадно. Но ей нравится. Мне кажется, что она раньше никогда так не стонала во время нашего секса. У меня тоже тормоз исчезает. Стоны. Шепчу ей что-то пошлой на ушко. Не уверен, что она даже слышит. У неё сейчас такое лицо, словно она плавает в эйфории. И кончает. Раз, второй, третий… А потом вместе. И это феерично: со звёздами в глазах, и сердцем, бьющемся на пределах возможности. Белка почти не двигается. С волнением прижимаюсь к ней. — У тебя губы побелели, — обвожу пальцем припухшие губки. Дышит прерывисто и глубоко. — Алина?