— Да, поэтому я подумал, что речь идет о моих пассажирах. А меня бы все равно убрали как свидетеля. — Значит, приходили по вашу душу, — посмотрел на Яну Анатолий. — И честно скажу тебе, Цветкова, почему-то меня это не удивляет. Способна, наверное, ты вывести из себя любого. — Много ты меня знаешь! — фыркнула Яна. — Достаточно. Но вы их не знаете? Может, это был какой-то сумасшедший поклонник? — Нет, не знаем, — покачала головой Цветкова. — Нет у меня никаких поклонников! Тем более таких сумасшедших… Я давно уже… отошла от дел… — А по молодости веселилась? — засмеялся следователь. — Не смешно. Человек вон лежит с ножевым ранением. Хорошо, что мы живы остались, — надулась Яна. — Судя по словам Михаила, они упоминали Мартина, — предположил Анатолий Анатольевич. — Уж женщины на него вешаются пачками, это правда. Я не видел большего ажиотажа вокруг никакого другого мужчины. И этот погибший захотел изнасиловать тебя, чтобы понять, что в тебе особенного. — Или просто отомстить Мартину, — закончил мысль Иван Демидович. У Яны, как всегда при разговорах о Мартине, участился пульс, и от ревности зашумело в ушах: так неприятно ей было слушать про вешающихся на него женщин. — Такое впечатление, что свет клином сошелся на Мартине. У меня были такие достойные мужчины, что за каждым из них могла бегать толпа женщин, а выбирали они меня! — многозначительно посмотрела она на следователя. — Больше, чем за Мартином? — отозвался Анатолий. — Не поверю. Ну хорошо, значит, поклонников у тебя было много и, что и требовалось доказать, ты и есть — гвоздь представления! — Думаю, что Анатолий прав, — подал голос Иван Демидович. — Этот убитый точно как-то связан с тобой, мне очень знаком его голос. Я точно его слышал, правда, до сих пор не могу вспомнить, где именно. А тебя я знаю лучше, чем Мартина, общался с тобой чаще, чем с ним. Значит, вероятность, что этот преступник как-то связан с тобой, а не с Мартином, намного выше. Яна потрогала свой лоб. — У меня уже голова пухнет. Я не знаю, кто таким образом мог напасть на меня, из-за меня или ради меня. Думайте, как хотите. Ладно, расслабьтесь. Наметился хоть какой-то прогресс в расследовании. Мы выяснили самое главное: это не было спонтанное нападение обдолбанных наркоманов. Скорее всего, это личностное преступление, что значительно сужает рамки. Будем искать подельников, которые нам все объяснят. Город небольшой, они должны попасться, — успокоил всех следователь. Видимо, окрыленный этой мыслью и желанием найти злоумышленников, Анатолий Анатольевич покинул компанию. На прощание он предостерег троицу, чтобы они больше никуда не влезали и ничего не делали. Яна с отцом и Михаилом остались наедине. — Ты принесла? — спросил у Яны Иван Демидович, странно поддергивая глазом. — Чего? — не поняла Яна. — Чего?! — передразнил ее отец. — Выпить! Ты же в больницу шла. Где гостинцы? — С каких это пор водка у нас считается гостинцем? И потом, когда я сюда шла, я вообще не знала, живы вы тут или нет. Чего бы я с водкой шла? — возмутилась Цветкова. — Ну, во-первых, спасибо тебе, дочка, за позитивный настрой, и, во-вторых, почему же сразу водка? Предпочитаю коньяк! — тряхнул шевелюрой Иван Демидович. — Я это учту на будущее. Также учту, что вы очень живучи. Рассчитывать можно только на позитивный исход. Михаил захихикал. — Интересные вы ребята. Вот уж мне «повезло» с вами встретиться. Ой, только чтобы шов не разошелся от смеха. Попали вы в странную историю, вижу по вашим лицам, что вы не врете и на самом деле не понимаете, что делать. — Нет! Мы такие хорошие артисты, что можем сыграть роль и всех обмануть! — ответил ему Иван Демидович. — Черт… я реально артист и смог бы сыграть, да и Яна тоже. Но чего бы нам перед тобой прикидываться? Мы были искренни и тоже не понимали, что происходит и что делать. — Вам не разобраться самим. Я бы сильно не рассчитывал на Анатолия Анатольевича. Что-то мне подсказывает, что не сильно он вам поможет в этой ситуации, — сказал Михаил. — Вот, видишь! Не только мне он не нравится! — обратился к Яне Иван. — Другие, абсолютно незнакомые люди, тоже видят его фальшь. — Не ссорьтесь, вам нужна помощь профессионала, и он у меня есть, — веско сказал Михаил. Яна с Иваном вопросительно посмотрели на него. — Да-да, друзья. Я же местный, я здесь всех знаю. И у меня есть один товарищ, который служил в полиции, а потом ушел оттуда. Занимался частным сыском, потом и это забросил. Но это было его решение. А так он — гений. Он и ситуацию, и людей видел просто насквозь. Распутывал самые сложные дела, самые невероятные и самые фантастические. — Фантастики нам не надо, — отреагировал Иван Демидович. — Только он вам поможет, — твердо заявил Михаил. — Но я не настаиваю, как хотите. — А пузырь он может принести? — спросил Иван. — Он может все. — Яна, ну а что нам от помощи гения-то отказываться? — посмотрел на хмурую дочь Иван Демидович и захохотал в лучших традициях Театра юного зрителя. Глава двенадцатая — Никаких условий, никаких условий. Как так-то? В больнице люди лежат, и не поговорить, и не покормить… «Наверное потому, что «и не напоить», — подумала Яна, с интересом разглядывая сидящего напротив нее человека. Редко встречаются такие люди, что даже их возраст трудно определить: навскидку где-то от двадцати пяти до сорока пяти лет. Невысокого роста, очень худой, даже субтильный. Белая кожа, светлые короткие волосы и небольшие, очень внимательные карие глаза. Узкие губы, острый нос и живая мимика, словно живущая отдельно от него. — Лаврентий Виссарионович, но я предпочитаю просто Лавр, — представился он и сразу же добавил: — Да, мои и дедушка с бабушкой, и родители были ярыми приверженцами идеологии ленинизма-сталинизма, что можно понять по моим имени и отчеству, но я к этому уже отношения не имею, а вот… — Имечко осталось, — помог ему Иван Демидович. — Именно, — кивнул Лавр. Они сидели на двух сломанных лавках, поставленных одна напротив другой в двухстах метрах от корпуса больницы. Убогая территория больницы была огорожена по всему периметру проржавевшим и прохудившимся забором. С торца здания забор отсутствовал, потому что здесь сама природа организовала какой-то ров с мелко текущей речкой — не сказать канавой — и зарослями кустарника. Там и были свалены эти две лавки на вытоптанной земле. Больным пациентам здесь нечего было делать, а докторам ходить сюда на перекур было далековато от корпуса больницы. Но вот Яна, Иван и этот странный человек Лавр все же встретились, и именно на этом месте. Предварительно с Лавром по телефону поговорил Михаил и очень попросил прийти на встречу. — Вы частный сыщик? — спросила Яна. — Можно и так сказать. Раньше я этим занимался. Здесь я по просьбе Михаила. Он — мой друг, и его здоровье пострадало. Я не мог не отреагировать, — сказал Лавр. Он расстегнул свой рюкзак и достал бутылку коньяка с пластиковыми стаканчиками, поясняя: — Миша попросил. Иван Демидович просто преобразился в одну секунду. Словно щелкнули выключателем и включили человека веселого и любознательного. — Наливай, конечно! — сглотнул он. — Я не буду, — сказала Яна. — Я тоже, — ответил бывший детектив. — Так что, я один буду, что ли? — расстроился Иван. Яна переглянулась с Лавром. — Мы пригубим… немного, — успокоила Яна отца. — За знакомство! — Вот именно с вами я бы не очень хотел знакомиться, — Лавр посмотрел на нее своими ничего не выражающими глазами. Иван усмехнулся, а вот Яне было совсем не до смеха. — Не могли бы вы пояснить? Почему вы так говорите? Это же невежливо, в конце концов. — Я не хотел вас обидеть. Но именно из-за таких вот ярких, неординарных женщин мужчины пускаются во все тяжкие да так, что потом и не разберешь! — пояснил он. — Опять! — всплеснула руками Яна. — Да как так можно заранее-то? Я, может, тут совсем не при чем! — А вот это мы узнаем, — обнял ее одной рукой Иван, а в другую руку взял пластиковый стаканчик. — Ты выпей и успокойся. — Не хочу ни пить, ни успокаиваться! — ответила Цветкова, не понимая, почему они тратят время на этого не совсем вменяемого, судя по всему, человека. Поверили Михаилу, что он — гений. А они знают этого Михаила? Кто этот Михаил? — У вас проблемы? Кто-то под следствием? — спросил Лавр. — Ко мне часто с этим обращались. И нервничаете вы так показательно. — Это вам Михаил сказал? — спросила Яна. — Он только попросил помочь вам. Больше мы ничего не обсуждали. Я был занят, я выделял мед из сот. У меня пасека здесь, — пояснил мужчина.