Яна переглянулась с Лавром. — Черт! О нем-то я и не подумал, — задумчиво проговорил Лавр. — Вы его знали? — спросила девушка. — Я летела этим самолетом, — ответила Цветкова. — О боже! Так это вы — выжившая? — Не знаю, похоже, что нас кто-то хочет добить на земле, — ответила Яна, и мурашки побежали у нее по коже. — Я возвращаюсь к Ивану! Теперь уже Лаврентий пошел вслед за ней. Хорошо, что Ивана Демидовича уже привели в себя и оставили в своей же палате, только уложили на кровать с высокой подушкой. Рядом хлопотала Валентина Петровна, и уже появился Анатолий, смакующий подробности. — А где?… — спросила Яна и посмотрела на пол, где недавно лежал напавший на них человек в белом халате. — Преступника увезли в реанимацию, — ответил Анатолий. — Яна, доченька! — воскликнул Иван Демидович. — Я снова так испугался за тебя! Спасибо, что не дала сделать мне инъекцию! Наверняка, там был яд. То-то он так рассвирепел! — Эксперты разберутся, — сказал Анатолий Анатольевич. — Яна, у тебя следы на шее. — Еще бы! Этот гад так вцепился в нее, — ответила ему Валентина. — Его-то хоть вы опознали? — спросил Анатолий. — Нет, — покачала головой Яна. — Я тоже нет, — сказал Иван и расплылся в широкой улыбке. — Но зато, когда терял сознание, вспомнил, где я слышал голос бандита, который напал на нас на дороге. У меня получилось прямо по поговорке — «клин клином вышибают», — похвастался Иван, внимательно глядя на окружающих и оценивая, какое впечатление произвела на них его речь. Именно в этот момент в палату вошел Витольд и развернул ватман с мужским портретом. — Вуаля! Хорошо, что и вы здесь, гражданин начальник. Я выполнил задание. Вот так при жизни выглядел нападавший на вас. Схожесть девяносто процентов, как гарантирует профессионал. Смотри, Ваня, ты его знаешь? — спросил патологоанатом. И Яна поняла, что сейчас будет кульминация, что все не зря! Ведь отец только что признался, что вспомнил преступника, и вот сейчас перед ним его портрет. Но на лице Ивана Демидовича особой радости не наблюдалось. Конечно, он был хорошим артистом и мог сыграть любое недоумение и конфуз, но не до такой же степени. Язык у него словно прилип к небу. — Ну же, Иван! — подбодрил его Анатолий. Яна скосила глаза на портрет, и сама несколько обалдела. Более позитивного рисунка она давно не видела. Яркие, сочные краски и милый, улыбающийся человек с розовыми щечками и голубыми глазами. И если учитывать, что это рисовали с трупа… — Я, кажется, знаю, кто маньяк. Ваш художник, — сказала Цветкова. — Это что за роспись под «лубок»? И это с собранного по частям трупа? Вы серьезно? А чего он у него улыбается? Да какое там — улыбается? Просто хохочет. Вот кто получил истинное удовольствие от работы, это просто чувствуется в каждой линии. Может, бандит при жизни был угрюмым человеком? Чего он тут ржет-то? — не понимала Яна. Валентина не сдержалась и рассмеялась. — Извините, а Яна права. Это что за живопись такая? Что это за странные эксперименты? Знали бы его родственники, вас бы уже арестовали всех. — Мы помогаем следствию, — надулся Витольд Леонидович. — Это оригинальная методика опознания. — Успокойтесь! Я все равно не узнаю этого человека, улыбался бы он или плакал, — подал голос Иван Демидович. — Я сказал, что узнал его по голосу, а не внешне. Так вот. Когда мы сели в самолет Мартина, к нам обратились по связи в салоне: «Приветствую на борту… Желаю…» — и так далее. И потом, на горной дороге, этот человек, уже в маске, сказал нам: «Приветствую…» Меня не покидало ощущение, что я уже где-то это слышал. И вот после такого потрясения… — посмотрел он на Валентину Петровну, — я вспомнил. Люди в палате переглянулись. — Ваня, ты серьезно? По одному слову? — спросила Валентина. — Ты же знаешь, что у меня музыкальный, идеальный слух. Мне пары нот достаточно, — ответил Иван, нервно ерзая на подушках. — Может, это получилось, потому что они оба сказали слово «приветствую»? — спросил Анатолий Анатольевич, тоже не очень веря в это опознание. — Нет! Это был один и тот же голос, — упрямился Иван Демидович. — Пилот самолета?! Это же уважаемый человек! — воскликнула Валентина. — Зачем вы ему нужны?! Дичь какая-то! — Второго пилота так и не нашли. Теоретически, если выжили вы, трое пассажиров, то мог спастись и он, — растерялся Анатолий. — Один-то из них выжил и находится в этой больнице. — Уже нет, — похолодела Яна. — Он только что умер, и там подозревают убийство. Анатолий, а ты можешь добыть фото второго пилота, чтобы не гадать? — Конечно, ведь это официальная информация, Мартин нанимал проверенных людей. Я сейчас. — Следователь вышел из палаты, стуча клавишами в телефоне. Вернулся он достаточно быстро и показал на экране смартфона очень четкое фото мужчины в форме летчика, очевидно, человек фотографировался на служебное удостоверение. Все прильнули к экрану, а потом посмотрели на красочный рисунок художника. — Невероятно, — ахнула Валентина. — Обалдеть! — ахнул Анатолий. — Я же говорил! Я не мог ошибиться! — возликовал Иван Демидович. — Это определенно один человек! — согласилась Яна. — Вас хотел замочить пилот самолета? Интересно, что же вы сделали такого-эдакого на борту? — спросил Витольд Леонидович. Яна развернулась к нему. — Что значит «вы сделали»? А ты отдельно летел? Один, на воздушном шарике? Ты же с нами летел и пережил крушение, и прекрасно знаешь, что ничего мы не делали противозаконного. И уж точно ничего такого, за что нас можно было убить! — высказалась она весьма эмоционально. — И в итоге убили выжившего пилота? — уточнил Анатолий Анатольевич. — У меня просто голова пухнет. — Я вас понимаю, коллега, — подал голос Лавр. — Мы, может, смотрим не под тем углом? В конце концов, убили двух пилотов, может, это и есть главное? Может, цель — они? Вы-то выжили. — Не говорите глупостей! Мы выжили чудом, то в первый раз, что во второй, — возразил ему Иван Демидович. — А кто этот мужик? Который хотел убить меня и чуть не придушил Яну? Только не говорите, что это третий пилот. Такого не бывает! — Очнется, узнаем, — ответил следователь и посмотрел на Яну. — У меня к тебе дело. — Говори, — кивнула Цветкова. — Не при всех. — У меня нет секретов, и, особенно, от присутствующих. Мы уже как родственники. — Особенно я! — поднял руку Михаил. — В гробу я видал таких родственников! Иван Демидович расхохотался в голос. — Так что? — спросила Яна у Анатолия. — Хотел тебя спросить. Ладно, давай при всей «семье». А почему ты не рвешься на свидание к Мартину? — А, кстати, да, почему? — поддержала его Валентина. — Вот! И мама интересуется! — обрадовался следователь. — Я? — округлила свои большие голубые блюдца Яна. — Нет, я! — парировал Анатолий. — Я его навещал, и он был не очень счастлив меня видеть. Он только и спрашивал о тебе. Как ты себя чувствуешь? Все ли хорошо? Надо ли тебе что-нибудь? — Какая забота, — покачала головой Яна. — Яна, он не похож на мужчину, который будет изменять непонятно с кем. Он не просит снисхождения, особого разбирательства, он не выясняет отношения. Он спрашивает про тебя. И про эту девушку, не зная ее имени, — сказал Анатолий. Яна отвернулась, ей хотелось бы смотреть в стену, но она наткнулась на очень внимательный и умный взгляд своего отца. Укоризненный взгляд. — Я навещу. Честно, навещу. — Я выпишу пропуск? — тут же зацепился за ее ответ Анатолий Анатольевич. — Да, выпиши. Но не надо меня обвинять! Я же не сижу на месте, я расследую, чтобы докопаться до истины. Я хочу доказать, что он не мог убить, что его подставили. Я это чувствую и действую, — быстро ответила Цветкова. — Как вы действуете, я вижу, — тут же вступил следователь. — Вы объединились непонятной шайкой-лейкой и, по-моему, только запутываете всех и все. — Мы хоть что-то делаем! — огрызнулась Яна. — Извините, что вмешиваюсь, но почему никто не выясняет, кто убил пилота, который лежал здесь в больнице? — спросил Лаврентий. — Почему это никто не выясняет? Еще как выясняют! Там работает местная полиция, да и я сейчас пойду и узнаю, — сказал Анатолий.