Любое копирование и размещение перевода ЗАПРЕЩЕНО! Публикация данных материалов не преследует никакой коммерческой выгоды. Дамский секрет Джоанна Чемберс Автор перевода: Валерия Стогова Бета-ридер: Елена Рыбалко Для группы: https://vk.com/book_fever Аннотация Лондон, 1810 год Бывшая актриса Джорджиана Найт всегда считала, что они с братом — внебрачные дети. Но однажды выясняется, что их родители все же были женаты, а значит, они наследники богатого имения. Дабы подтвердить свои притязания, Джорджи нужно отыскать доказательства родительского союза, для чего под видом камердинера лорда Натаниэля Харланда она проникает на светский прием. Несмотря на то что выдавать себя за мужчину — задача не из легких, это меркнет в сравнении с тем, что она вынуждена жить рядом со статным соблазнительным дворянином. Натану тоже не дает покоя присутствие Джорджи. Поначалу необычный камердинер его интригует, однако разгадав шараду Джорджи, Натан увлекается еще сильнее. Желание, что чурающийся супружества граф испытывает к своей загадочной служащей, дает надежду на нечто большее, нежели отношения между хозяином и прислугой… Но будет ли Джорджи по-прежнему нужна Натану, когда он выяснит, кто она такая? Или их будущее уничтожит тот, кто изо всех сил пытается помешать Джорджи узнать правду? Глава 1 Октябрь 1810 года Театр «Камелот», Лондон — Вряд ли нам это нужно, — произнес Макс. — Крушение происходит за кулисами. Джорджи силилась вытянуть из груды пыльные простыни. — Будь добр, поднеси свечу ближе. Почти ничего не видно. Макс вздохнул. Постукивая тростью, он приблизился, и слабый отсвет свечи стал ярче. — Ага! — воскликнула Джорджи, наконец-то вытащив простыни. — Я уже говорила, что все будет идеально? Речь шла о двухметровой копии корабля с высокой мачтой и хитрым оснащением — это всего лишь бесполезная в открытом море бутафория, но смотрелось славно. — Я нарисую новые декорации, — продолжила Джорджи. — Мы задействуем механические волны, вспышки молний, звуки грозы. Можешь себе представить, Макс? — Все равно не думаю, что нам это нужно. — Теперь Макс говорил не столь уверенно. — Разумеется, нужно. Надо добавить острых ощущений. Чуточку эффектного зрелища для галерки. Поэтому люди и ходят в «Камелот». — Может быть. — И это почти ничего не стоит, — пустила она в ход свой козырь. Выдержав долгую паузу, Макс вновь заговорил: — Ладно, но чем дешевле, тем лучше. Она победоносно ухмыльнулась. — Хочешь посмотреть, какие костюмы я выбрала? Макс покачал головой и побрел к лестнице, а Джорджи устремилась следом. — Мне нужно поговорить с Лили. Чую, она будет мной недовольна. Она рассчитывала на роль Виолы, а получит Оливию. — Но почему? Она бы замечательно сыграла Виолу! Макс застопорился на первой ступени и обратил на Джорджи пристальный взгляд. — Как бы ни была талантлива Лили, для исполнения брючной роли ее зад непомерно огромен. Зрители позволяют нам некие вольности и доверяют, но, боюсь, задняя часть Лили их оттолкнет. Джорджи ухмыльнулась. — Но говорить об этом ты ей не станешь? Макс чуть улыбнулся. — Конечно, нет. Я ее уговорю, скажу, что только истинная актриса сумеет показать терзания Оливии в комедийном спектакле. К моменту окончания речи она станет умолять исполнить эту роль. Вместе они поднялись по ступеням. Шагал Макс не спеша, должно быть, бедро причиняло боль. Она держалась позади, стараясь не мешать. На первом этаже в окна проникал дневной свет, отчего свеча стала не нужна. Макс ее задул. — А кто сыграет Виолу? — осведомилась Джорджи. — Странно, что ты задаешь этот вопрос. — Улыбаясь, Макс повернулся к ней. — Я подумал, ты исполнишь эту роль. Остолбенев, Джорджи округлила глаза. Не услышав ничего в ответ, он продолжил: — Ты изумительно перевоплощаешься в мальчика. Когда ты играла Дика Уиттингтона в сказке… — Не могу поверить, что ты в принципе меня просишь, — перебила она. Макс нахмурился. — Джорджи, минуло два года. — Я никогда не вернусь на сцену. Я говорила совершенно серьезно. При одной лишь мысли наступала дурнота. Годы обучения и эпизодические роли привели ее к единственной ведущей роли. Весь спектакль зависел от ее выступления, и она осознала, что обычная мерзостная нервозность обратилась в парализующий мучительный страх, что вызывал потливость и тошноту перед каждым поднятием занавеса. — Но ты была великолепна. — Макс пребывал в недоумении. Как он мог позабыть? Она-то по-прежнему помнила во всех красках долгие секунды паники, когда строки не приходили на ум, тишина тянулась все дольше, а сотни людей смотрели и ждали. Во рту пересохло, сердце колотилось, покуда она копалась в темных уголках памяти в поисках слов. — Прости. Не могу. Макс смерил ее долгим взглядом. — Мне казалось, однажды ты это преодолеешь. Ты такая же актриса, как и твоя мать. Жаль, ты не горишь желанием выходить на сцену. Джорджи покачала головой. — Извини. Знаю, ты разочаровался во мне, Макс… Он от нее отмахнулся. — Нет, не разочаровался. Слова против не скажу, если ты больше никогда не ступишь на сцену. Ты и так заработала себе долю в прибыли. А даже если б и не заработала, мать оставила вам с Гарри свою долю. А попросил я, ибо желаю тебе счастья. Подумал, ты захочешь снова играть на сцене. Она покачала головой. — Не захочу. — Прозвучало грубо, будто она все восприняла в штыки.