Глава 3 — Самое главное — ты должна молчать, — сказала Лили. — Он обратил на это особое внимание. — Да, — отозвалась Джорджи. — Ты уже говорила. Спокойный голос противоречил внутреннему смятению. У нее недурно выходило казаться невозмутимой. Пока Лили суетилась вокруг нее со щеткой для одежды, Джорджи изумленно и вместе с тем испуганно разглядывала свое отражение. Она походила на мужчину сильнее, чем считала возможным. Но вдруг гладкие щеки придавали ей очень уж юный вид? Вдруг в камердинеры она не годилась? Спасибо Господу за фигуру, доставшуюся от матери. Благодаря мальчишеским бедрам и стройным ногам ниже пояса все смотрелось достоверно. Джорджи вшила немного наполнителя в плечи длиннохвостого фрака, дабы стать шире, и затянула корсет, чтобы торс стал плоским и твердым. Однако если она получит должность, придется придумывать что-то для груди. Помогать шнуровать корсет будет некому. Волосы теперь стали короткой, блестящей серебристо-золотой шапкой. Лили сделала самое ужасное — отрезала длину, — а Джорджи привела в порядок. Волосы она оставила чуть длиннее, чем было модно. Временами она будет близко находиться к графу; за волосами удобно прятаться. Джорджи всегда ненавидела свои белесые брови и ресницы; обычно, дабы придать глазам глубину, она их затемняла, однако сейчас порадовалась, что они почти неразличимы. Она превратила лицо в безликую маску, при помощи пудры выровняла розоватость губ, скрыв естественный оттенок и полноту. Было нечто андрогинное в лице, что смотрело на нее из зеркала. Единственный цвет, если не считать шапки ярких волос, остался в глазах. И то они стали почти бесцветными. Глаза у Джорджи ясные, сине-зеленые, напоминавшие прозрачное стекло. В прошлом необычный оттенок нередко восхваляли, но сейчас она самой себе казалась бледной тенью. Невидимой. Безмолвной. То ли женщина, то ли мужчина. Лили наконец-то закончила ее чистить и, нахмурившись, воззрилась на Джорджи. — Напомни, зачем я это делаю, — попросила Джорджи. — Ты Джорджиана Найт, сестра графа Дансмора. — Да. Я Джорджиана Найт. И это мой шанс сыскать доказательства. — Она сделала глубокий вдох. — Ну как, выйдет? На миг Лили задумалась. — Ты похожа на миловидного мальчика, но все-таки на мальчика. Так, пожми мне руку. — Он не станет жать мне руку, — проговорила Джорджи, обхватив ладошку Лили. — Он граф. — А может и пожать. Он ненавидит влажные ладони и, вероятно, решит тебя проверить. Попробуй пожать по-мужски. Джорджи крепко стиснула руку Лили и слегка качнула. Засим Лили перевернула руку Джорджи и провела кончиками пальцев по ладони. — Хорошо. У тебя шероховатые руки. Возня с декорациями не прошла бесследно. Рукопожатие тоже хорошее. Хотя лучше немного укоротить ногти. — Лили наклонилась и вдохнула, закрыв глаза. — Ты пахнешь неправильно. Подожди… у меня кое-что есть. — Она поспешно удалилась и вернулась с маленькой баночкой. — Помада, — пояснила она. — Сэр Найджел оставил. Джорджи нахмурилась. — Не хочу пользоваться помадой. — Я не предлагаю обмазать волосы. Лишь нанести чуточку для запаха и убрать волосы за уши. Джорджи окунула пальцы в банку и, разогревая, принялась растирать восковое вещество между большим и указательным пальцами. Аромат усилился. На ум тут же пришли леса, темные и дремучие. Сосны. Совершенно неженский запах. Она растерла вещество между ладонями и быстро пробежалась пальцами по волосам, за ушами и по шее. Остатки она нанесла на запястья. Закончив помадиться, Джорджи улыбнулась. — Ну как? Лили, шагнув вперед, принюхалась. — Гораздо лучше. Теперь ты пахнешь как мужчина. Вообще-то ты похожа на Гарри, когда ему было лет пятнадцать-шестнадцать. — Пятнадцать? — ужаснувшись, изрекла Джорджи. — Я выгляжу на пятнадцать? — Не волнуйся, — быстро успокоила Лили. — Тебе можно дать больше. В пятнадцать Гарри выглядел на двадцать. Джорджи окинула ее скептическим взором и снова повернулась к зеркалу. На самом деле Лили была недалека от истины. Она походила на младшего, менее мужественного брата Гарри. Она остановила взгляд чуть ниже талии и насупилась. — Есть старые чулки? Лили, захохотав, принялась рыться в ящике, вытащила розовый шелк и протянула Джорджи, которая его распутала и привела в должный вид. Как только Джорджи все устроило, она расстегнула пуговицы на бриджах и заправила чулки внутрь, привела в порядок кальсоны и застегнула пуговицы. Засим она повернулась к Лили. — Что думаешь? — Восхитительно. Но лучше поправить чулок, если не хочешь, чтобы у Харланда глаза на лоб полезли. — Милорд, к вам пришел молодой человек. Мистер Феллоуз. Говорит, у вас назначена встреча насчет должности камердинера. — Голос Тейлора звучал немного укоризненно, собственно, как всегда. Харланд вскинул глаза. Должно быть, пришел кузен Лили Хокинс. — Приведите его, пожалуйста. Несколько минут спустя Тейлор вернулся с молодым человеком и тотчас удалился, закрыв за собой дверь. Феллоуз отвесил поклон и снял шляпу, встав в нескольких шагах от стола, где сидел Натан. — Милорд, — тихо проговорил он. — Спасибо, что согласились встретиться. Натан молча на него смотрел. Вряд ли Феллоузу больше двадцати. Невысокий, стройный, белокурый. Юный и хрупкий юноша с легкостью мог приглянуться джентльмену, коим, как сообщалось, был его предыдущий господин. Феллоуз стоял безмолвно и неподвижно, покуда Натан его рассматривал. Рубашка хорошо накрахмалена, превосходно завязанный платок, без сомнений, извещал о навыках. Лили не обманула про манеру держаться. Феллоуз казался невозмутимым и спокойным, без смущения сносил испытующий взор Натана и не чувствовал необходимости говорить. Натан встал и обогнул стол, сцепив руки за спиной. — Мистер Феллоуз, вы хотите служить у меня камердинером? — Хочу, милорд. Он стоял как статуя, шляпа повисла на кончиках пальцев. Судя по всему, он не нервничал. — Почему? Ответил Феллоуз лишь спустя несколько секунд: — Мне нужна работа. А у вас репутация очень элегантного джентльмена, милорд. Прислуживая вам, я сделаю себе имя. В ответ на эти дерзкие слова Натан промолчал. Тянувшуюся все дольше тишину он умышленно не заполнял. Однако Феллоуз не издал больше ни звука. И не обернулся. Он стоял смирно, просто ждал. Минуло две минуты. Натан долго беседовал с другими восемью кандидатами, но в случае с Феллоузом в этом не имелось надобности. Он уже чувствовал, что сумеет вынести спокойного тихого юношу. Что же до навыков, был лишь один способ выяснить. — Назначу вам срок испытания — месяц, — сказал Натан. — Приступаете в понедельник. Изумившись, Феллоуз вздрогнул. Он скосил светлые глаза влево, а затем снова перевел в центр. — Что… не могли бы вы рассказать про условия найма, милорд? Натан равнодушно пожал плечами. — Об этом позаботится Тейлор. Будьте любезны, загляните к нему по пути к выходу. — Он отвернулся с намерением устроиться в кожаном кресле за столом. — Милорд? Натан обернулся, недовольно сведя брови. Он отпустил юношу. О чем еще здесь говорить? Феллоуз уже получил работу, разве нет? — Да? Феллоуз прикусил губу. А затем протараторил: — Я… хотел обговорить… кое-какие детали. — Детали? Феллоуз закашлялся, и на щеках расцвел алый румянец. Тем не менее он продолжил: — Я надеялся, у меня будет своя комната, милорд. И… — Он замолчал, заметив, как Натан приподнял брови и напустил на себя скептический вид. — И? — И свободные полдня раз в неделю, — выпалил он.