— Замазку, — рыжий ткнул ложкой в отделение с пастой. — Мы её в «Вереске» так называли. Она вкусная и калорийная просто до ужаса. Ешь, маленькая. Поправляться тебе действительно надо. — Сил моих на тебя нету, — пожаловалась Берта. Отобрала у Скрипача ложку. — Ты ведь понимаешь, что впустую потратишь время. — Не-а, не понимаю, — безмятежно отозвался Скрипач. — Или — или. Или Ит окажется в Бурденко, или я наложу на себя руки. — А ты Ита спросить не хочешь? — Нет, не хочу. Потому что знаю, что он ответит. Что ему всё равно. Ну так вот, маленькая. Ему, может, и всё равно. Мне нет. А теперь доедай замазку, и пошли искать воду. На пару чашек чая эта коробочка еще вполне способна. Заряда точно хватит. * * * То, что происходит нечто из ряда вон выходящее, они поняли еще тогда, когда катер только подваливал к причалу. Скрипач привстал, Берта тоже — зрелище оказалось завораживающее. Госпиталь сиял огнями, как новогодняя елка. К нему подходили блоки, светящиеся в ноябрьской темноте, как фантастические огромные глубоководные рыбы. Блоки швартовались к стенам, замирали, а потом отходили прочь, растворяясь в подступающей мгле. Все верхние этажи были непривычно ярко освещены, свет горел даже там, где его отродясь не бывало — например, в холлах восьмого и девятого, в них (Скрипач это знал точно) находились резервные энергетические накопители, которые подключать никто в ближайшее время точно не собирался. Зрелище было поразительным — темный речной берег, ни одного огня, и световая феерия вокруг одинокого здания. — Что там такое? — с тревогой спросила Берта. — Понятия не имею, — отозвался Скрипач. По узкой дорожке они едва ли не бегом поднялись наверх — Скрипач впереди, Берта следом — и направились к госпиталю. На подходах к крыльцу они увидели Дослава, который скорым шагом шел им навстречу. — В вошегонку, быстро, — распорядился он. — Бегом! — Что случилось? — Скрипач остановился. — Илья расскажет. Быстро, я сказал. Где вас носило столько времени? — В городе… Черт, да что такое-то?! — Скрипач с всё нарастающей тревогой смотрел на Дослава. — Объясни! — Сказал же, Илья объяснит, — рявкнул тот. — Времени нет. В вошегонке они положенные десять минут пытались понять, что же всё-таки происходит, но так ни до чего и не додумались. — Рыжий, что там эти блоки делали? — недоуменно спросила Берта. — Это… чушь какая-то. Не знаю. Доставляли раненых? — Скрипач задумался. — Столько сразу? Ничего не понимаю. Да нет, не доставляли. Ты заметила, куда они подходили? — Ну да. К шестому и пятому этажам, там… — Там послеоперационные и палаты. Зачем они туда? — Не знаю. — Вот я тоже не знаю. Черт, что ж так долго-то, — раздраженно сказал Скрипач, вставая. — Малыш, давай переодеваться. — Так вроде рано еще. — Нормально, две минуты осталось, — Скрипач потащил через голову рубашку. — Помочь комбез подогнать? — Справлюсь, — Берта расстегивала пуговицы на кофточке. — Рыжий, мне что-то не по себе. — Это ты очень мягко сказала, — проворчал Скрипач. — Давай быстрее. Минутой позже вошегонка, наконец, открылась, и они вышли в совершенно пустой коридор седьмого этажа. — Ну и где все? — Скрипач заозирался. — Сейчас гляну… Внутригоспитальной сетью им пользоваться разрешили, поэтому Скрипач вывел визуал и кинул вызов Киру — это показалось ему в тот момент наиболее приемлемым вариантом. Кир ответил тут же. Причем по голосовой связи. Это в госпитале, мягко говоря, не приветствовалось. — Идите в южное крыло, — приказал он, даже не поздоровавшись. — Рыжий, учти, тебе сейчас вломят так, что мало не покажется. — Но… — Бегом! * * * — В чем дело? — Скрипач стоял напротив Ильи. Тот буравил его таким взглядом, что Скрипачу сделалось жутко. — Что происходит? Илья молча сделал шаг вперед, схватил Скрипача за плечи и швырнул к стене. Берта, стоящая рядом, испуганно вскрикнула, попыталась вцепиться Илье в локоть, но в этот момент в холл вошел Кир, и успел перехватить её за руку. — Маленькая, не надо, — попросил он. — Сейчас Илья немножко позверствует и успокоится… — Илья, в чем дело? — Скрипач всё еще ничего не понимал. — Ты объяснишь, наконец?! — Нет, это ты мне объясни, в чем дело и что происходит, — приказал Илья. Еще раз зло тряхнул Скрипача за ворот комбеза, потом отпустил, отступил на шаг. — Полтора часа назад пришел приказ, час назад — сюда привезли комплекс седьмого уровня. При комплексе было сообщение. Читай. В воздухе перед носом Скрипача повисли строки. «Это максимум, который я сумел сделать. В переводе они отказали. Комплекс выделили на месяц, к сожалению, на больший срок договориться не вышло. Понимаю, что верить мне у вас нет оснований, но мне действительно очень стыдно за своё бездействие и за то, что получилось в результате. Надеюсь, следующая наша встреча будет лучше сегодняшней. С надеждой на восстановление былой дружбы. Т.» — Какой комплекс? — спросил ничего еще не понимающий Скрипач. — Такой комплекс! Семерка высокой градации!.. Неделя на доращивание, потом две на все операции, потом неделя на реабилитацию! Ты смерти нашей хочешь, а? Был нормальный план, шли по этому плану, всё было спокойно! А теперь что?! Восемьдесят процентов раненых за час перевести в разные места — это вообще как, по-твоему?! Этот комплекс жрет столько энергии, что сейчас дополнительные блоки подключают, госпиталь этот месяц будет работать вообще без резерва! Рыжий, ты хотя бы иногда думаешь, что ты делаешь?! — Я ничего не делал, — Скрипач был растерян. — Просто… мы поговорили с Томановым… я… я сорвался, накричал на него… потом мы… всё было нормально вроде бы… мы просто уехали… Берта, скажи ты, — попросил он. — Ты же сама говорила, что ни я, ни Федор Васильевич… мы оба были неправы, и поэтому… у меня и в мыслях не было подобного… — Томанов посмотрел на тебя, и, как мне кажется, решил, что сейчас любые средства хороши, — Берта старалась говорить спокойно, но видно было, что её трясет. — Ну и вот… вот так. Если вспомнить, о чем мы с тобой говорили по дороге… — По дороге мы говорили о том, что я буду требовать перевода Ита в Бурденко, — твердо сказал Скрипач. — Чего? — Илья растерялся. — Зачем? — Затем, что там нормальные условия. Но про такое я даже не думал. — Хорошо ты человеку вынес мозг, если он убедил кого-то очень высоко стоящего принять это решение, — проворчал Илья. — Ладно. Месяц нам предстоит — мама, не горюй. Авось прорвемся. — Илюш, погоди, — попросил Скрипач. — Объясни толком, что за комплекс. — Слушай, давай не сейчас. Двигайте оба к нему. С ним Фэб сидит, вас ждут. Они, как мне кажется, за это время даже помириться успели, — Илья укоризненно покачал головой. — Ну и заварил ты кашу, рыжий. * * * Фэб действительно находился у Ита, но если бы там был один только Фэб! Народу и в коридоре, и в палате ходило множество: сновали туда-сюда старшие и младшие врачи, у двери стояли три механиста (Скрипач и Берта удивленно переглянулись), еще несколько человек обрабатывали стены в коридоре. Скрипач тут же узнал «среду», и понял, что Илья торопил их не просто так. Максимум полчаса, и начнется работа. Они вошли в палату. Рядом с комплексом, в котором лежал Ит, сидел Фэб, который держал Ита за руку и что-то тихо говорил. Ит кивал в такт, потом что-то еле слышно переспросил — Фэб отрицательно покачал головой и улыбнулся. — Берта и рыжий пришли, — сообщил он. — Зря ты волновался. — Боялся, что они не успеют, — Ит перевел взгляд на вошедших, попытался улыбнуться, но улыбка получилась какая-то кривая и жалкая. — Привет. Маленькая, зачем ты там стоишь? — Смотрю, — ответила Берта. — Очень давно тебя не видела. — Видела, — отрицательно покачал головой Ит. — И я тебя видел. — Но ты спал. — Я записи смотрел. Почти каждый день. Когда мог. — Ит, зачем ты так? — безнадежно спросила Берта. — Зачем ты гонишь Фэба, меня? Ведь мы же тебя любим… — Думаешь, я вас люблю меньше? — горько спросил в ответ Ит. — Вот потом и гоню. Потому что боюсь за вас. Как никогда в жизни не боялся. Маленькая, ты всё равно прости меня, ладно? Если что-то случится, я не хочу… чтобы между нами это всё было. Непонимание, обиды. То, что так надо, не значит, что я не люблю тебя.