– Работает, работает, – пробормотал он и, поднявшись под своды, жестом попросил Валеру помолчать. Некоторое время он прислушивался к тому, что происходит над землей, а потом провел ладонью по камню, и люк над его головой открылся. – То есть кто-то сейчас этой лестницы лишился? – шепотом уточнил Валера. – Да с чего бы? Эти лестницы хранятся в подземелье, и я перемещаю их, куда мне нужно. Просто так забирать что-либо у кого-либо – это и негуманно, и небезопасно. Кто его знает, что ты там наколдуешь? Никита поднялся еще выше по лестнице, и факелы во всем подземелье погасли. Видимо, чтобы «человечки» быстрее из него выбирались. От свежего воздуха у Евы закружилась голова. Они оказались на опушке леса. Поодаль виднелась дорога, длинной лентой уходившая в предрассветные сумерки. – Куда теперь? – хмуро уточнил Жаров и потер ушибленное плечо. – Вы минутку здесь постойте. Я отойду поздороваться, – сказал Никита и направился к ближайшему дереву, оказавшемуся огромным дубом с раскидистыми ветвями, нижние из которых были не меньше полуметра в диаметре. У дерева никого не было видно, но, судя по опыту пребывания в этом мире, это ничего не означало. – Ты когда-нибудь научишься появляться дома не так эффектно? – раздался женский голоc из кроны, и спустя секунду с нижней ветки свесилась девушка. Валера дернулся вперед, будто собирался ее подхватить, но заметивший его движение Никита предупредил: – Близко не подходите. Тут змеи, – и, обратившись уже к девушке, добавил: – Я не специально. Оно само выходит. Он обнял ее здоровой рукой. Она же в ответ обвила его шею своими двумя и звонко расцеловала в щеки. Проделала она все это, свисая с дерева вниз головой. – Дурдом какой-то, – оторопело произнес Жаров. – Ты правда привел человечков? – девушка выпустила Никиту из объятий и посмотрела на них. Только тут Ева заметила, что это не совсем девушка. Вернее, совсем не девушка. Из-под длинной, задравшейся от неудобной позы рубахи тянулся… змеиный хвост, обвивая толстую ветку кольцами. Так вот почему она так свободно висела, даже не пытаясь держаться руками. – Доброе утро, – сказал Валера. – Доброе утро, человечек, – улыбнулась девушка. У нее была очень красивая улыбка. Она окинула веселым взглядом всех присутствующих и потрепала стоявшего рядом Никиту по волосам. – Какие славные человечки. Подари мне одного. – Ну начинается, – протянул Женька и неожиданно взял Еву за руку. Она удивленно посмотрела на него и переступила с ноги на ногу, не зная, что делать. – Я бы с радостью, но они мои, – развел руками Никита. – Жадина, – рассмеялась девушка, ничуть не огорченная отказом. – Ты откуда здесь? – меж тем спросил Никита. – Ну так весь лес только и говорит о твоем возвращении, о человечках, которых ты увел из-под носа у Яги, и о бое со Змеем. Говорят, дядя за тобой анчутку посылал, а ты его вокруг пальца обвел. – Врут, – махнул рукой Никита. – Ну, почти. От Змея мы сбежали, а анчутка сам виноват. Как ты так быстро все узнаёшь? – Птички на хвосте приносят, – вновь улыбнулась «девушка», но сразу посерьезнела. – Я дожидаюсь тебя с ночи. За горкой – сани. Убирайся отсюда поскорее. Твой дядя в ярости. – Я понял. Спасибо за помощь! Никита обнял ее на прощание, и она снова потрепала его по волосам, а потом молниеносно исчезла в ветвях. Тут же трава вокруг дерева будто ожила, зашевелилась и зашуршала. В свете зарождающегося утра Ева с ужасом увидела десятки разноцветных змей, исчезнувших в лесу вслед за своей хозяйкой. – Ничего себе, – выдохнул Валера. – Это Вужалка – дочь ужиного царя, – предвосхищая вопросы, пояснил Никита. – Идемте скорее. Нужно убираться отсюда. – А я смотрю, тебя тут все любят. Встречают прямо с фанфарами, – съязвил Женька, но Никита, ничего не ответив, направился к дороге прямо по высокой нехоженой траве. – А змей здесь нет? – опасливо спросила Лика. – Не-а. Они с Вужалкой все ушли. Ну, максимум парочка осталась проследить, удастся ли нам уйти, но вреда они не причинят. Вы же со мной. – А без тебя бы причинили? – уточнила Лика, прибавляя шаг, чтобы держаться к Никите поближе. – Ну, как видишь, народ здесь не очень дружелюбный. – Особенно если забирать человечков у Яги, – каркнул догнавший их ворон. – Это точно, – Никита поднял здоровую руку, и ворон сел на его плечо. – Сани на месте. Вокруг никого. Но мне здесь не нравится, – произнес он. – Да мне тоже не нравится, но куда ж деваться? – философски заметил Никита. Укрытая после ночи росой трава доходила до пояса. Хоть первым и шел Никита, невольно сбивая большую часть росы на землю, Еве, идущей вслед за ним и Ликой, все равно доставалось. Кроссовки и джинсы довольно быстро промокли, но мысль о том, что в траве есть наблюдатели в виде змей, даже дружелюбно настроенные, не давала думать о холоде и сырости. Потому что Ева так до сих пор и не поняла, можно ли доверять Никите и какую именно игру он ведет. – Никит, а вот там, под землей, реально был анчутка? – наконец подал голос Валера. – Ага, – отозвался Никита, не сбавляя шаг. – Но он же должен быть маленький и мохнатый, – растерянно пробормотал Валера. – Кому должен? – спросил Никита, выходя на дорогу и шагая по ней с такой скоростью, будто у него открылось второе дыхание. – А кто такой этот анчутка? – спросила Лика, оглядываясь на пройденный путь с таким видом, будто ожидала, что анчутка бросится за ними в погоню. – Это черт в славянской мифологии, – пояснил Валера. – Но здесь он какой-то странный. – Они разные бывают. Этого мой дядя использует для особых случаев. – Твой дядя? – ошарашенно спросила Ева, едва поспевая за темпом Никиты. – Ну да. Мой дядя Вий. Милый такой дядя. – А зачем он его прислал? – выдохнула Ева. – Потому что человечки здесь редкость, и он хочет забрать вас себе. Ну и в идеале избавиться от меня. После этого заявления все как-то приуныли, поэтому разговор заглох сам собой. Дорога пошла в горку, и Еву теперь поддерживала только мысль о том, что за горкой находятся обещанные сани. Как сани будут ехать по дороге без снега, она не знала и знать не хотела. Она хотела уже куда-нибудь сесть и вытянуть ноги. И выбросить из головы информацию о том, что кто-то здесь хочет кого-то забрать и от кого-то избавиться. На спуске с пригорка Никита негромко свистнул, и тут же из высокой травы выкатились деревянные сани, расписанные красными и золотыми цветами. Все бы ничего, но сани были сами по себе, без коней. Лихо подкатив к Никите, они остановились, едва не ткнувшись ему в ноги. – Спасибо, Вужалка, – негромко сказал Никита с улыбкой, и Еве почудилось шевеление в траве. Вероятно, это «спасибо» странной девушке-змее обязательно передадут. Никита протер рукавом расположенные друг напротив друга сиденья и, повернувшись к ребятам, сообщил: – Они четырехместные. Так что кто-нибудь может сесть ко мне на колени. Шутливо подмигнув то ли Лике, то ли Еве – было непонятно, поскольку они стояли рядом, – он забрался в сани и устроился на одном из сидений против хода движения. Ворон уселся ему на плечо. Ева посмотрела на Лику, ожидая, что та может воспользоваться предложением. Но Лика тряхнула челкой и сообщила: – Мы с Евой вполне уместимся на одном посадочном месте. Заявление было смелым, потому что Ева хрупкостью не отличалась, но Ликины слова ее очень тронули. Прежде всего тем, что Лика, кажется, решила оставаться на их стороне и не поддаваться обаянию Никиты. Жаров молча устроился рядом с Никитой, всем своим видом демонстрируя отсутствие радости от такого соседства, а Валера вдруг сказал: – Не нужно никому тесниться. Я сяду на полу. Не дожидаясь возражений, он залез в сани и устроился у Женькиных ног. Лика уселась напротив Никиты, и Ева расположилась рядом с ней. Стоило ей сесть, как Никита щелкнул пальцами, и сани тронулись. Какое-то время она была занята тем, как уместить ноги, чтобы не стеснить Валеру и не сильно прикасаться к Женьке. От обоих вариантов было неловко. Хоть и по разным причинам. Никита молча наблюдал за их телодвижениями, и Ева с раздражением думала о том, что вообще его не понимает. И Жарова не понимает. И Валерку не понимает. Ну нельзя же быть таким милым! Лика прижала свои колени к боку саней, бесцеремонно пихнув при этом Никиту, чтобы тот тоже подвинулся. Никита насмешливо приподнял брови, однако послушно устроил ноги рядом с Ликиными. И после этого все наконец перестали копошиться. – А чем ты тут всем насолил? – спросил Валера. Он облокотился о Женькины колени, и тот ни словом не возразил. – Тем, что я служу порядку, в то время как остальные хотят предать все хаосу, – театрально взмахнул рукой Никита.