Ева с интересом остановилась напротив двух костяных зубцов. «Фрагмент волшебного гребня из Камня-на-Оби». Ева знала, что если кинуть этот гребень оземь, то «встанет пред врагом войско невиданное». – Интересно, его еще можно восстановить? – спросила она у Никиты, и тот, подойдя ближе, оказался у нее за плечом. – Как видишь, в попытках восстановить его уничтожили, – в голосе Никиты прозвучала горечь. – Волшебство не прощает глупости. «Волшебство не прощает глупости». Кажется, папа говорил так же. – Да и зачем его восстанавливать? – подал голос Валера. – Что это войско невиданное сделает против современного оружия? – Ну, воины же волшебные, – повернулась к нему Ева. Валера засунул руки в карманы вязаной кофты. – А смерти у них настоящие, – заметил он. Ева нахмурилась и оглянулась на Никиту. – Волшебное войско должно быть непобедимым, – упрямо сказала она, потому что так было в сказках, а еще потому, что ей хотелось верить в непобедимость волшебства. – Да никому оно ничего не должно. Валера прав. Идемте, – с этими словами Никита двинулся в сторону бокового коридора. Ева вновь повернулась к стене. Правее гребня под стеклом висел кусочек ткани. «Фрагмент плаща-невидимки. Ирландия, XVII век». Ева протянула руку к стеклу, будто желая коснуться обрывка, и вдруг вспомнила, что так же нерешительно застыла в воздухе Ликина рука перед ручкой из дома Бабы-яги. – Идемте, – настойчиво позвал Никита, – а то у нас не так много времени. Наш распорядок строится в зависимости от светового дня. Ева направилась было за мальчишками, успевшими пропасть из виду в коридоре, ведущем направо, но остановилась и обернулась. Лика не спешила их догонять. Она стояла по центру холла, засунув руки в карманы джинсов, и исподлобья смотрела на волшебные предметы. Где-то вдалеке Жаров сказал: – Так сейчас же лето. – Здесь темнеет раньше, чем в округе, – ответил Никита. – Идем за ними, а то потеряемся, – подала голос Ева, и Лика, будто очнувшись, уставилась на нее. – Я такая дура. Зачем я только сюда поехала? – выдохнула она и поежилась. Еве Лика не понравилась с первого взгляда. Она посчитала ее глупой и заносчивой. Но сейчас, стоило ей увидеть искренний испуг в глазах напротив, вся антипатия испарилась. – Я могу тебе помочь? – спросила Ева. – Девочки! – закричал Никита. – Не уходи далеко, – жалобно попросила Лика. – И если можно, прикасайся к волшебным предметам вместо меня. Глава 5. Найди в себе волшебника Класс, в который привел их Никита, выглядел так, будто они вправду находятся в сказочной избушке: слева стоял деревянный буфет с расставленными на полках глиняными горшками, а по всей стене были развешаны обереги из бересты и дерева, плетеные узелки и пучки сухих трав. Над входом висела подкова, на крючке у двери – связка больших ключей. Справа из высоких окон лился яркий свет, падая на кафедру преподавателя. Здесь пахло деревом, медом и луговыми травами. На стенах кое-где виднелись резные детали, будто к доскам приклеили изображения двухмерных животных. Еве удалось разглядеть большую лягушку, рыбу, а на потолке по центру – небольшую змейку. Всего здесь было девять парт: по три в каждом ряду. – Это группа из Москвы! – заявил с порога Никита, и сидевшие в классе ребята помахали им руками. Ева вновь подумала о том, что из многомиллионной Москвы только они вчетвером решили пойти в школу при академии. Впрочем, в рамках целой России ситуация выглядела еще печальнее. Здесь было семеро человек: три девочки и четыре мальчика. То есть вместе с ними насчитывалось всего одиннадцать желающих стать профессиональными волшебниками. – Главное правило: ничего здесь без спроса не трогать, потому что все без исключения предметы волшебные, – сказал Никита, обращаясь преимущественно к Жарову. – Жар-птицу ни за что не дергать. Это не чучело. Она просто спит. Оказывается, свет, лившийся справа, шел вовсе не от окон, а из угла помещения, где на подвешенной к потолку жердочке сидела неподвижная жар-птица. Она действительно выглядела как чучело. Завораживающе красивое. Ни художественные фильмы, ни фотографии в интернете не могли передать то удивительно теплое свечение, которое от нее исходило. Ева невольно улыбнулась, чувствуя, как к ней возвращается утреннее воодушевление. Она – волшебница, и она в своей стихии. Это ли не счастье? – Я вас оставляю. Скоро придет Мария Марковна. Она расскажет об академии и о программе летней школы. В общем, будете все знать. Всем удачи. – А ты насовсем уходишь? – выпалила Лика, и Никита, на миг застыв в дверях, развернулся. Несколько секунд он смотрел на Лику, а потом улыбнулся: – Ну куда ж я денусь с рабочего места? В планах на сегодня у вас экскурсия в нашу лабораторию. Так что мы еще обязательно увидимся. Ева, как и Лика, огорчилась, поняв, что Никита их здесь бросает. Впрочем, она все еще наивно рассчитывала на то, что сможет подружиться с другими девчонками. Где еще случиться чуду, как не в волшебной школе? Однако завязать знакомства она ни с кем так и не успела, потому что, стоило Никите выйти, в аудиторию вошла женщина лет сорока в сером брючном костюме. Первое, что бросилось Еве в глаза, – зеленые камни в ее крупных серьгах и зеленый многогранный кулон. И только потом она обратила внимание на ее лицо с высокими скулами и миндалевидным разрезом глаз. Темные волосы были собраны в высокую прическу. Таких красивых женщин Ева раньше не видела. – Садитесь поскорее, – строго сказала женщина, и Валера с Ликой поспешили к свободным местам. Ева бросилась за Ликой и устроилась рядом с ней за предпоследней партой. Валера занял место через проход от Лики, а Жаров сел позади них. – Добро пожаловать в нашу летнюю школу. Меня зовут Мария Марковна, и я директор Российской академии волшебства. Сегодня вы впервые переступили порог нашей академии, а это значит, что каждый из вас решил связать свою жизнь с волшебством, – Жаров демонстративно хмыкнул, но Мария Марковна сделала вид, что не услышала. – Это означает, что вы понимаете всю важность места волшебства в современном мире. Нет, оно не уходит и не исчезает, как бы нас ни пытались в этом убедить все вокруг. Оно ждет своего часа, чтобы заявить о себе во весь голос. Науке неподвластно то, что может сделать волшебство, – женщина говорила с таким жаром и такой верой в свою правоту, что Ева почувствовала, как по коже бегут мурашки. Она была согласна с каждым словом. – Наука не способна спрятать предмет так, чтобы никто никогда его не нашел, наука не способна в секунду поставить в ружье сотни тысяч человек, наука, наконец, не способна оживить умершего. – А волшебство вправду на все это способно? – спросила рыжеволосая девочка, сидевшая перед Евой. – Способно, моя милая. И каждому из вас предстоит узнать его тайны. – Прямо все? – неуместно нагло поинтересовался Жаров. – Почти все, – улыбнулась Мария Марковна, и улыбка сделала ее строгое лицо будто моложе. – Все свои тайны волшебство не раскроет никому. С губ Евы сорвался разочарованный выдох. Но тут же внутренний голос сказал, что она сможет узнать больше, чем остальные. Потому что она любит волшебство, как никто другой, и неистово желает, чтобы оно вернулось. – Мы с вами находимся в здании, принадлежащем факультету реставрации волшебных артефактов. Здесь изучают механизмы работы всех волшебных предметов, которые когда-либо были созданы на земле. Для нас нет разницы, создавал предмет человек или волшебное существо. Нам неважно место его происхождения. Мы стремимся понять глубинную сущность волшебства и научиться возвращать этим предметам функциональность, а также воссоздавать на их основе новые артефакты. Не всем дано это освоить, потому что у каждого из нас есть определенные способности. Даже после того, как вы отучитесь в нашей школе с девятого по одиннадцатый класс и окончите нашу академию, кому-то из вас будет легче наколдовать ураган, а кому-то – поднять в воздух гору. Мария Марковна замолчала и не спеша оглядела каждого ученика. Когда ее взгляд на миг задержался на Еве, та перестала дышать. Ей казалось, что волшебница узнает в ней себе подобную, но женщина скользнула взглядом по Лике, по притаившемуся за ними Жарову и улыбнулась: – Я вижу способности каждого из вас. По классу пронесся вздох. – А нам скажете? – снова подал голос Жаров. – Вы должны сами обнаружить их в себе. Я лишь скажу, что у некоторых из вас очень редкие способности, которые довольно сильно развиты уже сейчас. Ева изо всех сил прислушивалась к себе, отчаянно желая оказаться в числе этих счастливчиков. Но она не чувствовала никакой особенной силы. По факту за всю свою жизнь Ева смогла лишь однажды наколдовать воду, когда Илья в деревне у бабушки случайно подпалил скатерть. И она даже не поняла, как это произошло. Мама быстро прибежала на их вопли и, кажется, испугалась наколдованной воды сильнее, чем пожара. Она просила Еву повторить, но у той так ничего больше и не получилось. И повторить колдовство из видео в интернете не получалось тоже. – Предстоящие две недели вы проведете здесь, прислушиваясь к себе, общаясь со своим внутренним волшебником. Это первый шаг к тому, чтобы постичь науку колдовства. Вам разрешено ходить по территории без ограничения в неучебные часы вплоть до отбоя. За периметр вас все равно никто не выпустит, – улыбнулась Мария Марковна, задержав взгляд на Жарове. – Если у вас есть вопросы, можете их задать. Она выжидающе посмотрела на Жарова, но тот ни о чем спрашивать не стал. – Нет вопросов? Отлично. Тогда приступим к знакомству со своими способностями. Попробуйте сдвинуть по парте листы бумаги. Ева уставилась на совершенно пустую парту. Спустя секунду стопка бумаги, лежавшая на кафедре, взметнулась в воздух, и перед каждым учеником опустился белый лист. – Посмотрите на него, подумайте о нем, представьте, какой он на ощупь, а потом просто подвиньте его. Хоть чуть-чуть. Ева медленно выдохнула и посмотрела на лист бумаги, сосредоточившись на словах Марии Марковны. Лист должен сдвинуться. Хотя бы на полсантиметра. Ну же! Она вглядывалась в белую бумагу так, что глаза начали слезиться, но ничего не происходило. Вообще. Ева покосилась на Лику и с ноткой облегчения поняла, что у той тоже ничего не получилось. Зато листок на парте у Валеры не просто сдвинулся – он скользил то туда, то сюда, будто танцевал. – Смотри! – Ева толкнула Лику под локоть и указала на Валеру. Увидев, что девочки смотрят, он тут же остановил листок. Так просто, будто прижал его пальцем к столу. Они синхронно повернулись к Жарову. Тот лежал, распластавшись грудью на парте, даже не пытаясь выполнить задание.