Пролог Глава I. Микульшин городец Глава II. Приглашение Глава III. Сирота Глава IV. Волчья стая Глава V. Щедрый дар Глава VI. Отчаянье Глава VII. Зимний град Глава VIII. Малая глупость Глава IX. Ярость Глава X. Иней Глава XI. Поминки Глава XII. Званый обед Глава XIII. Думки Глава XIV. Гонец Глава XV. Чужой нареченный Глава XVI. В ночи Глава XVII. Совет Глава XVIII. Проводы Глава XIX. Разочарование Глава XX. Бирюза Глава ХХI. Нареченная Глава XXII. Сани Глава XXIII. За снежной стеной Глава XXIV. Выбор Глава XXV. Страх Глава ХXVI. Новая хозяйка Глава XXVII. Кони и люди Глава XXVIII. Ночка Глава XXIX. Светлый князь Глава XXX. Похлебка Глава XXXI. Обиды Глава XXXII. Колечки Глава XXXIII. Ледяной ветер перемен Глава XXXIV. Не оборачиваться Глава XXXV. Новый дом Глава XXXVI. Пропасть Глава XXXVII. Западня Глава XXXVIII. Пролом Глава XXXIX. Новгород Эпилог Историческая основа книги * * * Дар ушкуйнику Пролог Октябрь 1236 г. – А что, Сбыслав Гордеич, хозяин любезный, коли посватаюсь, отдашь за меня дочь? В хмельных очах гостя плескалось наглое веселье. Любопытная тишина разом накинула невидимые платки на рты пирующих, создавая в душной гриднице тревожное напряжение. Тридцать пар глаз уставились на хозяина застолья – что ответит, как выкручиваться станет? Откажет сразу, резко и грубо, или станет юлить и выворачиваться, чтобы не обидеть почетного гостя, ради которого выставил, не скупясь, на широкий стол лучшие яства и обильное питье. Сбыслав чуть нахмурился, явно размышляя о том же. Гость терпеливо ждал, расслабленно облокотившись о лавку, словно и не понимал, что загоняет хозяина в угол. – Ты, Микула, рода славного, и отца, и деда твоих я знавал, царствие им небесное, а уж прадед, что и говорить, – на распев начал Сбыслав, крестясь на красный угол. – Да и сам ты в бою храбр, многими добродетелями украшен… «Значит все же выкручиваться», – попрятали в бородах улыбки пирующие, выдыхая. Оно и верно, зачем же в открытую ссориться с могучим ушкуйником? Не лучше ли ласково отказать, нехотя, да побольше лести подлить, чтоб и не понял медведище этот, что ему «путь указали»? Ишь куда взлететь надумал, младший да в опальном роду, а туда же, с богатейшим боярином Торжка лезет родниться, которому незазорно и за посадника новгородского дочь пристроить! Хмель в голову ударил, али и вправду считает, что ровня? Все этим Мирошкиничам былые времена мерещатся, когда они великим градом ворочали да против князей перли. – Видит Бог, хотел бы такого зятя иметь, – полился сладкий голос хозяина, – да что там зятя, сына родного, – Сбыслав раскрытой ладонью ударил себя в грудь, – но только дочь моя уж сговорена. Прости, – при этом он сокрушенно мотнул плешивой головой. – А кто ж сговоренный тот? – подался вперед Микула, словно не расслышав. – Мнится мне, дочь твоя про своего сговоренного и не ведает. Сбыслав потер вспотевшую шею, кашлянул. Гости затаили дыхание, понимая, что представление еще не окончено. – Ладно, буду откровенен, – хлопнул себя по колену хозяин. – Вот ежели бы ты поселился здесь, в Торжке, подле меня, а не лез в леса дикие, то отдал бы дочь за тебя тут же, не глядя. Но ты ж все равно не останешься, в городец свой уйдешь и жену с собой заберешь, так ведь? То-то же, – довольно заулыбался Сбыслав, видя, что гость не возражает. – А она у нас одна, кровиночка. Ты уж не обессудь, Микула, а в глушь я ее не выдам, среди нехристей поганых жить. – Стало быть, брезгуешь, – по-своему оценил отказ гость, прищуривая очи. – Тут ты не прав. Обидеть не хочу, вот нет у тебя пока детишек, чтоб правоту мою понять, сердце отцовское разуметь. А появятся, так поймешь. И опять оглушающая тишина. Что ушкуйник ответит, не схватится ли за меч, с него станется, буян тот еще? «У-у-у-у», – зловеще завыл пес на дворе, заставляя невольно вздрагивать. Недобрый знак! – А и верно, – усмехнулся Микула, показывая крепкие хищные зубы, – на кой мне боярышня, жениться, так сразу на княжне. Громкий хохот потряс стены, гости разом разомлели, расслабились. Шутит, стало быть, не в обиде, пронесло, можно дальше наслаждаться жирным мясом да пить сладкий сбитень. – А чего ж, Микульша, княжну-то? Жениться, так на самой царевне царегородской, – решился подковырнуть один из крепко пьяных горлопанов. – Я добродетельной скромностью украшен, так высоко не лезу, – усмехнулся Микула, поднося к губам чарку.