Семья остановилась посреди тротуара. Скучковалась. Засовещалась. Дед тычет палкой в сторону вокзала. Девушка и женщина жестикулируют отрицательно. Уговаривают. Вы бы уболтали на такси своего экономного аксакала… Сергей поежился, оттолкнулся от машины и, обращая внимание на себя, поиграл ключами. Мальчишка-вертун заметил, махнул рукой. Семья плотным строем двинулась в его сторону. — До Ірпеню підвезешь, синку? — Устало и чуть заискивающе спрашивает женщина. По выговору она с Буковины. — Нам ото до шпиталю треба. Знаєшь, де це? Кажуть, що потяг туди ходить, але діду йти тяжко. Скільки візьмешь? Понятно. Ирпенский военный госпиталь. Там лечат тяжелораненых из зоны АТО. Девчонка в слезах — сестра? Невеста? Тело забирать едут? Вряд ли. Двухсотых армия сама доставляет домой. Значит, парень живой, но совсем тяжелый. Да я бы за копейки тебя домчал туда, мать, вместе с твоим семейством. В тридцать-сорок минут по вечерней поре легко бы управился. Если бы не блядская система «Рубеж», установленная на выездах из Киева. Умный компьютер мигом вычислит левые номера, на КП перехватят менты. После чего доживать свой век кормильцу-«Исудзу» на одной из городских штрафплощадок… Сергей скрипнул тихо зубами и проклиная себя, как можно нейтральнее произнес: — Прости, мать, товарища жду… Женщина вздохнула. Увлекая семейство, двинулась вдоль парковки. Сергей вернулся на исходную. По опыту в машину садится в среднем каждый пятый из тех, кто просится. Невзрачный очкастый тип мутного возраста с большим чемоданом был, после урки и семьи, третьим. — Работаете? — спросил он тихим, усталым голосом. Чемодан на колесиках, судя по всему тяжелый, мужик его еле тянет. Стало быть машину ищет реально. — Куда ехать? — спросил Сергей, не размениваясь ответом на риторический вопрос. — Совки, — произнес с одышкой мужик. Совки, не от слова «совок», а от слова «совы» — тихий район с частным сектором, расположен на полпути к Теремкам, где Сергей живет в своей конуре-гостинке. Удачная поездка, нельзя упускать клиента. — Двести? — осторожно поинтересовался Сергей. — Хорошо! — согласился мужик. В его голосе, усталом и каком-то больном, ощущалось явное облегчение. Сергей разблокировал дверь. Клиент, не расставаясь с чемоданом, начал с видимым усилием трамбоваться в корму. Каких-то четверть часа назад на этой сидушке он наслаждался жизнью с Юлой, а теперь туда лезет неопрятный чувак с грязным неподъемным сундуком… — Сейчас багажник открою. — Нет, не нужно, я сюда, — продолжая вталкивать чемодан в салон, ответил клиент. Голос у него совсем слабый, видимо на запрессовывание своего бесценного сокровища потратил остаток сил. Ну нет, так нет. Две сотни гривен на дороге не валяются. Справившись, наконец с ценным грузом, клиент засопел и молча полез в салон. Тоже нетипичное поведение. Пассажиры, которые вещи не доверяют багажнику, всегда садятся вперед, к водителю. От жеж блин повезло на ночь глядя. Может у него там золото-брильянты. Или оружие и наркотики? Ладно, вскрытие покажет. Поехали. Дорога простая — с Петлюры на Жилянскую, там до кладбища, дальше по Кировоградской до пересечения с Краснозвездным, который по-новому проспект Лобановского. А за перекрестком лежат тихие, не избалованные общественным транспортом кормильцы бомбил — Совки. Машина с урчанием завелась. Ожила габаритами, тихой музыкой, светом фар. Тронулась. Дождавшись просвета в автомобильном потоке, выбралась задом с парковки и сразу же влипла в небольшую тянучку. Метрах в двадцати, перегородив две полосы, патрульные полицейские оформляли ДТП — черный «Лендровер» врезался в зад крохотному розовому «ДЭУ Матизу». Вот значит, куда копы с мигалкой ехали… Участники столкновения — здоровый бородач в солидном полупальто и хрупкая миловидная девушка в потертой джинсовой курточке выясняли отношения, размахивая руками. Сергей, дождавшись очереди, протиснулся в узкий проезд, стараясь не задеть фотографирующего место столкновения копа. Водители, наругавшись всласть, разошлись по машинам. Девушка вспорхнула в салон «Рейнджровера», бородач с трудом запаковался в «Матиз». Сергей притопил на газ, и вырвался на оперативный простор. Нет, странный все-таки пассажир. Сергей покосился в зеркало заднего вида и, убедившись, что мужик смотрит в другую сторону, тихо открыл бардачок. Там меж бумаг и салфеток лежал, предусмотрительно высвобожденный из ножен, надежный, еще с войны, «Глок». Жуляны. Их ждали. На аппарели — кормовом опускающемся люке, он же трап, он же мостик для въезда автомобилей, стояли двое в красивой бежевой форме. — Экипаж восемь человек, шесть летчиков и два медика, — пояснил Алексей. — А это второй пилот и бортинженер. В Днепре с пациентом загрузятся еще фельдшер и медсестра. Они передадут вашего товарища израильской медбригаде. Поздоровались с летчиками, в их сопровождении поднялись в небольшой хвостовой отсек с креслами и диваном. Шульга заглянул за дверь, где располагалась главная, медицинская часть. В салоне пахло пластиком и медикаментами. Не обманули представители клиники. Отсек, даже на его непросвещенный взгляд, был оснащен по последнему слову медицинской техники. Куча дисплеев и серьезных приборов с мерцающими лампочками. Две кровати с огромным количеством степеней свобод. Кроме того, удобные кресла для персонала и «ходяче-сидячих» больных. Пока Шульга обживался, Алексей ответил на очередной телефонный звонок. — Все нормально, — переговорив, сообщил он клиенту. — Получили посадочный слот, ну, время, выделенное для приземления в Бен-Гурионе. Оттуда до клиники сто двадцать километров, реанимобиль будет встречать прямо у трапа. В Хайфе уже назначены лечащий врач и хирург. Пациент в Днепре с ночи подключен к системе, которая передает им все данные. Диагноз поставлен, готов план операции и послеоперационной реабилитации. Если все пойдет как нужно, то в семнадцать он уже будет в операционной… — Время по Киеву? — У нас с Тель-Авивом один часовой пояс. — Есть подтверждение. Взлетаем? — спросил, выглянув из кабины пилотов кто-то из экипажа. — Да, конечно! — кивнул Алексей. Аппарель пошла вверх, отсекая их от внешнего мира. Одновременно загудели двигатели, раскручивая винты. Самолет покатился по рулежке на взлет. Поехали, подумал Шульга. И снова нырнул в события, которые происходили в апреле шестнадцатого… Совские пруды Первую половину пути клиент сидел явно в напряге, потом расслабился и притих. Вроде бы задремал, но нет. Когда Сергей ушел на второстепенную улицу, чтобы срезать дорогу, немедленно вскинулся. Город, стало быть, знает… Вечерние пробки уже рассосались, и они быстро двигались к цели, но странный клиент нравился Сергею все меньше и меньше. В пути даже не попытался заговорить. Ни с кем по телефону не болтал типа: «Маня, я уже в такси, скоро буду». Сопел там сзади, хрипел. Возился с одеждой. Один раз тихо, сдерживаясь, застонал. Ну да ладно, еще каких-то пять минут, и странный тип, оставив две сотни гривен, навсегда исчезнет из его жизни. Именно так Сергей и думал в ту ночь. Наивный. Вот и перекресток, поворот на Кировоградскую. — Куда на Совках? — спросил Сергей. Пассажир не ответил. — Уважаемый, приехали! — повторил Сергей громче. Молчок. Так и есть, задремал бедолага со своим чемоданом в обнимку. Сергей притормозил, обернулся. Как выяснилось — не спал, а смотрел на него в упор. Пассажир снял очки, за которыми, прятались желтые волчьи глаза с расширенными зрачками. Так бывает от передоза или же сильной боли. На войне — от того и другого вместе. И это был зырк раненого волка перед броском… Да ну нах! Рука Сергея непроизвольно дернулась к бардачку. Пассажир засек движение, в ответ сунулся под старенькое пальтишко. По салону разнесся характерный щелчок курка. Сергей, не размышляя, скинул передачу, резко затормозил, пригнулся, схватил нож и, как мог, развернувшись, из неудобного положения пырнул в проем меж сиденьями. Пассажир, брошенный вперед торможением, буквально насадился на сталь. «Глок», надежный кинжал, реплика австрийского штык-ножа, легко разрезав плотную ткань, вошел в тело по рукоятку. Одновременно, оглушая в закрытом пространстве, раздался выстрел. Авиатрасса Киев-Днепр Самолет выкатил на взлетную полосу. Постоял, загудел сильнее и побежал, чуть вздрагивая на неровностях бетона. Разогнавшись, грузно оторвался от земли, начал набирать высоту. К счастью никто Сергею в полете не докучал. Летчики закрылись в кабине. Случайные попутчики не спешили общаться. Алексей отсел подальше и с головой залез в ноутбук. Медики — парень лет двадцати пяти и девчонка чуть помоложе — тихо переговаривались о чем-то своем, изредка бросая на него любопытные взгляды. Минут через пятнадцать после набора высоты появился бортинженер, он же по штатному расписанию непассажирских рейсов — стюард. — Чай, кофе? — Кофе. Черный. С сахаром. — Бутерброды? — Можно, спасибо. Обслужив салон, стюард скрылся в кабине. Шульга откинулся в кресле, включил планшет. Связи, понятное дело, в воздухе никакой. Постарался заснуть, но сон не шел. Снова накатили воспоминания. Такие яркие, словно дело было вчера. Совские пруды Сергей, оглушенный, открыл глаза. Навел резкость, поднял голову. Встряхнулся, избавляясь от звона в ушах. Осознал произошедшее и мысленно перекрестился.