— Да. — А вы ему кто? — Побратим! Это слово как и «ветеран», Шульга не любил, но не раз уже убедился, что действует оно безотказно. — Понятно. Вынужден вас огорчить. Случай неоперабельный. Даже в наших условиях. Пуля засела так, что трогать её нельзя. — Выживет? — Непонятно. Но полный паралич гарантирован. Если только… Я вашему офицеру уже объяснял… — Что!? Говорите… — Есть две клиники, которые подобное оперируют. — Где? — Боюсь сказать. Одна в США, другая в Израиле. Но у вашего побратима, я так понимаю, нет медицинской страховки, а цены там мировые, если не выше… — Какую посоветуете? — Ну, если таки чисто теоретически, ту, что в Хайфе. У неё статистика позитивнее. — К кому там обращаться? — Ой простите, молодой человек, меня совсем вызывают… В любом случае оргвопросы это уже не ко мне… Шульга матюкнулся, услышав гудки отбоя. Спрятал телефон, потопал в сторону ближайшей «Пузатой хаты». Там можно будет спокойно достать планшет и порыскать по Интернету. Долбанный Ричер, не мог хотя бы названия клиник узнать… В памяти снова всплыл февраль пятнадцатого. Война. Дебальцевский Крест Военный обошёл машину, встал у правой двери. Слева нарисовался тот же самый боец. — Вот, товарища капитана подкинь! — потребовал-попросил он. — Ему в ту же сторону, на позицию. Подвозить своих — дело в АТО обычное. Сергей пожал плечами, кивнул. С офицером даже лучше — меньше будут по дороге цепляться. Попутчик резким движением дёрнул дверь, бросил тело на пассажирское место. И занял тесную кабину почти целиком — здоровый бугай. Протянул руку, пожал, будто тисками сжал. Не представился. — Едем? Сергей надавил на газ. Блокпост промелькнул в боковом зеркале и исчез. Побежала под колёсами щербатая дорожная лента, затрясло «шишигу» на мелких ямах. Вокруг расстилался привычный пейзаж. Серные стрелы тополей вдоль дороги, за ними покатые волны пашни с оврагами, перелесками и кустами. В мирное время — раздолье зайцам с фазанами, на войне — отличная местность для работы диверсионных групп. Дорога была пустой, и Сергей косился вправо, осторожно рассматривая попутчика. Одет богато, не в натовский секондхенд. Флисовая шапка с подвёрнутыми краями, так обычно носит спецура. Автомат потёртый, ухоженный, с длинным цилиндром табельного пламегасителя. Стечкин в набедренной кобуре. Никаких новомодных приблуд. Разгрузка, правда, крутая, американская с креплениями МОЛЛЕ. На груди и животе ничего, весь обвес по бокам. Даже рация и та на плече. Так размещают снаряжение те, кто привык не в машине сидеть, а под обстрелом на брюхе ползать, где каждый сантиметр может стоить жизни. Они приближались к тянущемуся в глубину полей перелеску. — Пакеты на кустах! — предупредил Сергей офицера. Кульки и «случайно запутавшиеся» ленточки на ветках служили маркерами для снайперов. Вообще-то обнаруживать такие вещи — обязанность наблюдателя, даже если он в звании генерала… — Не ссы, арта! — ухмыльнулся капитан. — Это мои. Спецназовец отцепил рацию от плеча, нажал на тангенту. — Ричер, Стэну! — Отвечаю! — прохрипел в динамике неведомый Стэн. — Мы у точки. «Шишига» с военными номерами. — Плюс! Рация хрипнула, замолчала. Капитан с позывным Ричер обернулся к Сергею. — Сразу за посадкой — съезд с дороги. Туда повернёшь, — произнёс он подчёркнуто ровно. И положил руку на пистолет. Киев, «Пузата хата» на Контрактовой Кофеина был уже перебор. Шульга взял бутылку воды, устроился в дальнем конце обширного зала. Достал планшет, полез гуглить. То что нужно нашёл быстро Сайт клиники в Хайфе. Иврит, английский, ага есть и русский вариант. Нет украинского, но то дело такое. Страница серьёзная, без понтов. Адрес, контакты, список услуг. Цен нет, но есть длинный перечень представительств по всему миру. Он докрутил скроллинг до Украины, поколебался между Киевом и Днепром. Выбрал Киев. По ссылке открылась форма для заполнения. «Оставьте свои координаты, и мы свяжемся с вами». Понятно, шифруются. Ладно. Он допил воду, сложился, пошёл на выход, искать ближайший салон мобильной связи, за новым телефоном и симкой. И желательно, чтобы рядом никаких камер наблюдения. Если неведомые представители дорогой клиники не желают светиться, стало быть и ему не резон рабочие номера раздавать. Чему — чему, а нормальной спецназовской паранойе Ричер начал его обучать ещё тогда, при первом знакомстве. Война. Дорога Дебальцево-Углегорск Дискутировать с вооружённым пассажиром было опасно. Сергей молча кивнул, высмотрел за стеной деревьев раскатанный спуск с дороги, сбросил скорость, свернул. За посадкой обнаружился плотный кустарник, рядом с которым тихарился видавший виды «Исудзу Трупер». Модель древняя, но общепризнанно надёжная и проходимая как УАЗик. «Шишига» встала. Тут же, не дожидаясь команды, от кустов к машине метнулись тени. Трое или четверо. Сергей наблюдал в зеркало, как они вытащили из багажника «Паджеро» и забросили ему в кузов под тент что-то длинное и тяжёлое. Снова нырнули к своей машине, приволокли второй тюк. Сергей дёрнулся. из кабины, хозяйским глазом поглядеть, что и как, но был жёстко, за рукав, остановлен: — Сержант! Фамилия? — Велецкий. — С этого момента поступаешь в моё распоряжение! Сергей наскоро оценил ситуацию. В плюсе то, что это однозначно свои. Ричер, будь он сепарским диверсантом, дав лишь остановить машину, грохнул бы его, или, как минимум, связал. Значит разведчики. «Трупер» у них сломался, вот и отработали вводную привычным для АТО способом — творческим отжатием. Группа затихарилась в кустах, чтобы не светиться, а старший пошёл на блокпост. Мудро в принципе поступил. На пустой дороге в десятке километров от передовых позиций вряд ли кто остановит вооружённым людям. Втолковывать спецуре, что его батарея ожидает снарядов — все равно как пытаться разжалобить старого прокурора историей про трудное детство. Придётся соглашаться. Но и безропотно подчиняться нельзя. Чтоб окончательно не сели на шею. — Позвоните командиру дивизиона! — произнёс он туповато-упрямым тоном записного службиста. — У меня боевой приказ, орудия почти без снарядов. Вот телефон. Если он изменит решение, тогда уж конечно… — Твой комдив далеко пошлёт, — ухмыльнулся Ричер. — Так что никуда звонить мы не будем. Ты, сержант, не трепыхайся. Мы пленных на обмен везём. Шли на точку встречи, а тут, бля, сцепление накрылось к херям собачьим. Сергей нахмурился и всем видом изобразил тяжкое непростое раздумье. — Короче! — подытожил Ричер, не дождавшись ответа. — Работы у нас — до конца дня. Как закончим — свободен. Если получится, то поможем тебе по дороге бе-ка отжать. — И добавил. — Ну а, если не нравятся наши рожи, или ссышь по нулю кататься, то давай, вали. Мы отъехали от блокпоста недалече, минут за сорок дотопаешь до Креста… Выбор, предложенный Ричером, находился строго между «хреново» — и «полный пэ». Или, как пишут в дешёвых боевичках, «представлял собой дьявольскую альтернативу». Идея топать несколько километров по пустой дороге вдоль посадки, из которой в любой момент могут вылезти сепары, Сергея совсем не грела. Но и таскаться со спецурой по их делам — то ещё удовольствие. Проблема не в страхе, пусть не гонит этот понтарь. Сергей навидался за прошедшее лето такого, что многим суровым воинам, наверное, и не снилось. Просто очень уж ему не грело с этим народом вязаться. Спецура — закрытый клан. Для них он, как ни крути, чужой, случайный попутчик. И обещанной помощи в поиске боекомплекта вряд ли дождёшься, выполнят свою задачу, а потом исчезнут из его жизни так же резко, как появились. Сергей ещё пару секунд «подумал». — Что докладывать, если спросят, кто приказал? — Ничего! Я — Ричер, достаточно…