Ну ничего — так ничего. Киев, «Пузата хата» на Контрактовой Свежеприобретённый телефон ожил ровно через десять минут. — Шалом! Это ви тут вот оставляли свой номер для клиники? — Оставлял, — по привычке Шульга чуть не сказал: «Так точно». — То есть вам нужна таки операция или ви просто интересуетесь? В речи говорившего было слишком много наигранного еврейства. Похоже, он таким образом привычно «пробивал» клиента на предмет серьёзности намерений и платёжеспособности. Что же, попробуем его не разочаровать. Шульга сухо и кратко, без эмоций изложил ситуацию. Голос на другом конце канала связи ненадолго притих, слышалось лишь частое щёлканье клавиатуры. — Да, это таки решаемый вопрос. Но ви же должны понимать, шо стоить будет как квартира, и никто не даёт стопроцентных гарантий. — Но это возможно? Оперативно и с транспортировкой? — Таки да… — Мои действия? — Таки давайте встречаться, разговаривать и подписывать договор? — Где?… Когда?… Хорошо, понял, буду. Ну что же, возвращение домой и отдых временно отменяются. Шульга зашагал к метро. С Ричером было бы, конечно, спокойнее, но где он сейчас, тот Ричер? Война. Дорога Дебальцево-Углегорск Завершив «вербовку» водителя, спецназовец начал действовать. — Стэн, Воля, ко мне! Шаман, оставайся с грузом! — коротко скомандовал Ричер. Из-за «трупера» вылетели двое. Первый по ухваткам и снаряжению — уменьшенная копия своего офицера. В закрывающей лицо балаклаве, с изготовленным к стрельбе автоматом. Второй — кручёный, худенький и, судя по блеску глаз, молодой. Если за двадцать, то совсем чуть. Подскочили, замерли, ожидая дальнейших распоряжений. Ричер выдернул из разгрузки гаджет, оказавшийся спутниковым телефоном в бронированном корпусе. Набрал номер, коротко доложился: — Мы уже на колёсах. Обстановочку проясните. Выслушав ответ, удовлетворенно кивнул. Отключившись, сказал: — Правы были на блокпосту. Триндец коту, Углегорск потерян. Но дорога на Дебальцево ещё наша. Командование сектора ротную группу бросило на Савеловку, так что сегодня они точно дальше не сунутся. Все. Выдвигаемся к месту встречи. Ричер прыгнул в кабину, Стен и Воля залезли в кузов, где уже сидел неведомый Шаман. — Куда? — По грунтовке, на север! — сориентировавшись по навигатору, сказал Ричер и рубанул крепкой ладонью в направлении, перпендикулярном оставленной трассе. «Шишига», урча, двинулась в неизвестность. Киев. Бизнес-центр на Кловском Встреча была назначена в кафе дорогого бизнес-центра на Кловском спуске. В оговорённое время созвонились-определились, благо человека в камуфляже прозевать трудно. По выходному дню кафе пустовало, так что нашлись без проблем. Представитель клиники, по телефону казавшийся чуть ли не хасидом с пейсами в чёрной шляпе, оказался невысоким интеллигентнейшим человеком лет пятидесяти. Худенький и подвижный, в джинсах, кроссовках и свежайшей белой футболке. В волосах лёгкая седина. Представился Алексеем. — Да, мы по вашему товарищу все уточнили, — сказал Алексей, ничуть не удивившись человеку в потёртой военной форме, и уже не изображая никаких еврейских акцентов. — Диагноз подтверждён. Остаётся решить главный вопрос. С оплатой. — Расскажите, как все происходит. — Вы будете платить как фирма, физическое лицо, или желаете выступить анонимным пожертвователем? — Последнее, — сказал Шульга, чуть подумав. — В таком случае внесёте средства на счёт благотворительного фонда, а фонд, по вашему распоряжению, заключит с клиникой соглашение. Сначала подписываются все документы, только потом деньги. Простите ради бога, но я бы хотел убедиться, что они у вас есть. — Сколько? — Семьдесят-восемьдесят тысяч. Долларов. С транспортировкой и всеми комиссионными. — Наличные подойдут? — Доллары, гривны, евро? — Доллары. — Вполне. — Гарантии? — Я буду с вами до тех пор, пока пациент не окажется в Хайфе на операционном столе. Но в таком случае, простите, вся сумма должна быть при вас, и передаваться нам поэтапно. Часть оплаты на счёт фонда потребуется провести через банк. Вы же понимаете, это Израиль. Работать в чёрную там не принято. — Хорошо. Где будем подписывать документы? — В нашем офисе. Он в этом же здании. — Отлично. Все подготовим, и я привезу деньги. О том, что вся сумма у него на руках, Шульга говорить не стал. Они поднимались куда-то на самый верх на скоростном лифте. От ускорения втягивался желудок, и опять вспоминалась дорога, по которой они с Ричером ехали в тот промозглый февральский день. Война, окрестности села Лозовое Грунтовка оказалась одним названием. Не дорога, а направление, лишь местами укатанное, по большей части изрытое колеями буксовавших машин. Двигались молча. Сергей сосредоточился на вождении, до рези в глазах вглядываясь в чёрную грязевую колею на рыхлом снегу и стараясь не ухнуть в очередную рытвину. Ричер изредка штурманил, предупреждая о поворотах. Для людей, на войне не бывавших, зона проведения антитеррористической операции — в обиходе «АТО» — представляет собой нечто из фильмов про Вторую мировую войну. Траншеи, танковые прорывы, солдаты, цепью поднимающиеся в атаку. И главное — линия фронта, кишащая своими и вражескими войсками. На самом деле это не так. Сплошной линии нет. Боевые действия очаговые и сосредоточены вокруг дорог и важных узловых пунктов. В тех местах, которые на любительских картах отмечены «непрекращающимися боями», порой можно полдня проехать, не встретив ни единого человека с оружием, а меж нашими и вражескими опорными пунктами и блокпостами, на сформировавшейся к сентябрю четырнадцатого «линии разграничения», расстояние порой до десяти километров. Странная, короче, война… У Сергея ожил телефон. Он вопросительно дёрнул подбородком, спрашивая у Ричера разрешения. Тот кивнул: «Ответь!» Звонил командир дивизиона. — Нет, пока бе-ка не достал, — доложил Сергей, не дожидаясь вопроса. — Углегорск захвачен, склады теперь хрен знает где. — Не нужно бе-ка, — сказал подполковник. — Потому и набрал. Дан приказ сниматься и уходить. — Куда? — Пока на Крам, к аэродрому. Если что — туда возвращайся. — Принял. Только, наверное, не сегодня. Меня тут… одно подразделение мобилизовало… — Сергей сделал паузу и посмотрел на Ричера. Тот снова кивнул: «Продолжай!» — … на выполнение задачи, поставленной начальником сектора. — Добро! — подполковник не стал уточнять детали, видно не до того было. — Ты там давай, береги себя. И не вздумай, если что, ни в какое «другое подразделение» переводиться. У нас у самих толковых сержантов нет почти…