Оливия встала и подошла к подруге: – Ты выглядишь волшебно, Руби. Она с искренней улыбкой пощупала ткань, и взгляд ее все говорил без слов. Руби прищурилась, чтобы дать Оливии знак. Волоски на коже встали дыбом, от накатившего страха проступил пот. В этой комнате слишком много людей. Она не может признаться матери прямо здесь. Хотя, возможно, лучше сделать это сейчас. Ведь мама ни за что не станет устраивать сцену в магазине мадам Шери. Ох, как же хотелось уже покончить с этими недомолвками! – Чего-то не хватает, – заметила миссис Тремейн. Мать Руби склонила голову набок, прищурилась, сжала губы. – Ну не знаю, – сказала миссис Дэйвенпорт. – Я согласна с Оливией. Это будет великолепное платье. Помощница вздохнула. Мадам Шери лучше сумела скрыть свое раздражение. Они торчали здесь с обеда. В каждом платье миссис Тремейн находила какой-нибудь крошечный недостаток. То цвет не тот, то покрой. – Мама, на меня никто не будет обращать особого внимания, – сказала Руби. – Это же сбор средств. Люди придут для того, чтобы послушать папу, узнать о его планах. А не для того, чтобы посмотреть на мое платье. Миссис Тремейн хмыкнула: – Там будут репортеры из газет «Дефендер» и «Трибьюн». Которые могут захотеть сделать фотографию кандидата с его семьей и, возможно, услышать от нас какие-нибудь новости. – Она многозначительно взглянула на дочь. – Надо максимально продемонстрировать наши таланты и наш успех. Руби подобрала юбки и сошла с возвышения. – Пойду посмотрю, моего ли размера красное платье, которое мы видели при входе. – Надеюсь, не то, которое с высокой талией, – сказала мать. – Такие больше подходят девушкам с более узкими бедрами. Миссис Тремейн пошла вслед за Руби, как та и предполагала. Девушка сделала Оливии знак оставаться на месте. Возле входа в магазин, подальше от остальных, Руби приготовилась открыть матери всю правду. – Мама, я хочу поговорить насчет Джона. – Мать при упоминании о нем оживилась. «Спокойно». – Мы с Джоном так давно знакомы. Мы несколько раз ездили на прогулку перед его отъездом в университет… – Да, милая, я знаю. – Миссис Тремейн недовольно фыркнула, косясь на красное платье. – Должна сказать, он то интересовался тобой, то охладевал к тебе, но он стал куда внимательнее, когда за тобой стал ухаживать мистер Бартон. – Вообще-то, я хочу поговорить и о нем. – Час пробил. Руби сделала глубокий вдох. – Мы с Харрисоном Бартоном сблизились. Это не входило в мои планы, я знаю… – Руби, ты очень красивая и обаятельная девушка. – Мать пощупала лиф платья. – Тебе надо будет просто как можно мягче расстаться с мистером Бартоном. Я уверена, он найдет кого-то, с кем свяжет свою жизнь. А такие девушки, как ты, заслуживают только лучшего. Мы с твоим отцом иного варианта не потерпим. Признание о чувствах к мистеру Бартону так и застыло у Руби на языке. А сам язык превратился в кусок сухой веревки. «Значит, родители другого не потерпят?» В груди ее нарастала паника. Ведь они же должны видеть, насколько счастливее их дочь стала с мистером Бартоном. Оливия сказала, что все становится ясно, просто когда Руби и мистер Бартон смотрят друг на друга. Руби ошеломленно уставилась на мать. Что будет с нею, если она откажется выходить за Джона? Желудок девушки сжался. Судя по этому походу к модистке, для финансирования кампании Тремейнам больше не требовался приток средств от бизнеса Дэйвенпортов. Но фамилия Дэйвенпорт была куда известнее, чем Бартон. Герб Дэйвенпортов украшал роскошные экипажи, на которых разъезжали обеспеченные люди со всего города и даже со всей страны. Дэйвенпорты вращались в разных социальных кругах и имели больше влияния благодаря успеху их компании. Женщины, разговор которых она услышала на вечеринке родителей так много недель назад, были правы. Для победы ее отцу необходимо заручиться поддержкой белых избирателей. Миссис Тремейн надула губы, изучая красное платье на манекене. – Примерь его. Мне любопытно. Руби молча посмотрела вслед матери и негнущимися пальцами потянулась к платью. Стыд скопился у нее внутри, прямо под драгоценным камнем, украшавшим ее шею. Девушка коснулась рубина и вспомнила, какой растерянной чувствовала себя без него. Возможно, инстинкт подсказывал ей правильно. Это не лучшее место и не лучшее время для такого разговора. «Позже. Сразу и маме, и папе. Сегодня». Руби перекинула красное платье через руку и направилась обратно к примерочной. Глава 35 Оливия Через полчаса после того, как Оливия поднялась к себе в спальню, она взяла туфли и на цыпочках прокралась вниз по лестнице для прислуги. Доски под ее ногами скрипели, пока она спускалась. Перед ужином девушка снова сослалась на головную боль и беззвучно мерила шагами свою комнату, прислушиваясь к тиканью часов над каминной полкой, пока не настала пора уходить. Она то и дело перечитывала записку от Вашингтона ДеУайта, которую Гетти передала ей утром. Оливия прижимала письмо к груди и старалась угомонить разряды молний, пробегавшие по нервам. Записка пахла его одеколоном, табаком и свежими чернилами. Девушка вообразила, как он писал ей в уголке переполненного кафе. Когда она получила записку, сказаться больной стало проще простого. Она думала только о предстоящей вылазке. Пока Оливия собирала свои вещи в гостиной, соединявшей комнаты сестер, вошла Хелен. Оливия посмотрела на испачканное смазкой лицо младшей и вздохнула: – Если папа обнаружит тебя в таком виде, уроки миссис Милфорд покажутся тебе раем. – Кто бы говорил, – парировала Хелен, стягивая повязку с волос и запихивая ее в карман комбинезона. – Почему ты вечно убегаешь в город вместе с прислугой и возвращаешься с пустыми руками? – Оливия скрестила руки на груди. – Ладно, можешь не говорить. Главное, вот об этом, – Хелен показала на свою одежду, – не болтай. Хотя бы до тех пор, пока Джон снова не поговорит с папой о наших планах насчет собственной линейки моторизованных экипажей. Эта договоренность между сестрами была основана на странной смеси желания слушаться родителей и стремления участвовать в общественно-значимом начинании. Оливия согласилась. От одного взгляда на Хелен она вновь мысленно вернулась к своей работе. Оливия была благодарна женщинам, которые поделились с ней историями своей жизни. Одни рассказывали о каторжных условиях труда на предприятиях и жалкой плате, которую получали. Другие передавали новости из южных штатов. Десятки травмированных, голодных людей каждый день прибывали с Юга на поездах, ища возможности начать жизнь с чистого листа. Оливия помимо воли представляла себе, как выглядел ее отец несколько десятилетий назад, когда на его спине еще не зажили раны и в его памяти еще были свежи ужасы Юга. Но у него были мастерство, зоркий глаз и желание работать. Стремление не просто выживать, а жить и процветать. Только вживую увидев лица мигрантов, их страх и растерянность, Оливия по-настоящему осознала, сколько трудностей ему пришлось преодолеть, чтобы добиться нынешнего положения. Сердце у нее разрывалось при мысли о юном Уильяме Дэйвенпорте. Ей так хотелось бы поделиться своими переживаниями с Хелен. То, что работать приходиться втайне, было для нее тяжким бременем, но так было безопаснее всего. Она напомнила себе, что вечно прятаться ей не придется. Как не придется прятаться и ее младшей сестре. – Ладно, – сказала Оливия, скопировав интонацию, с которой минуту назад говорила Хелен. – Я никому не скажу, что ты ремонтируешь автомобиль Джона. Пока что. Но вам надо придумать более надежный план. Я помогу. Если вы мне позволите. Хелен бросилась к сестре на шею: – Спасибо, Ливи. Она крепко стиснула старшую в объятиях. – От тебя воняет, – заметила Оливия. Хелен прижала ее к себе еще крепче и рассмеялась. * * * Оливия еще чувствовала тепло этих объятий, когда вышла из трамвая на людном перекрестке, чтобы встретиться с Вашингтоном ДеУайтом. Она заметила его сразу же. Адвокат с Юга поднял лицо к садящемуся солнцу, шляпа готова была вот-вот упасть с его головы. В закусочной за его спиной было людно. Столы были расставлены на тротуаре, за ними сидело много посетителей. Запах еды пьянил. Желудок напомнил Оливии, что она пропустила ужин, чтобы приехать на эту встречу. Она убрала ладонь с сердито урчащего живота, подошла к мистеру ДеУайту и похлопала его по плечу. – Ты приехала. Лицо молодого человека озарилось улыбкой. От этого ее сердце так и затрепетало в груди. – Приехала, – сказала она и улыбнулась в ответ. Мистер ДеУайт подал ей руку: – Хочешь перекусить? – Умираю с голоду. Его пальцы сомкнулись на ладони Оливии, и электричество, которое гудело в ней весь день, будто ударило ее. Молодой человек повел ее, обходя столы на тротуаре, в крошечную закусочную, каждый квадратный сантиметр которой, казалось, был кем-то занят. Повар за стойкой размахивал лопаткой для жарки, точно дирижер палочкой перед целым оркестром. Со всех сторон звучали десятки голосов. Закусочная прямо-таки кипела. Здесь не было великолепия и безукоризненного этикета, к которым девушка привыкла. Все сидели, уложив локти на стол, то и дело хватали еду с тарелки соседа, говорили громко, чтобы перекричать других. В этом хаосе была душевность. И Оливию это привело в восторг. – Что-то не так, Вашингтон? – спросила она, когда тот резко остановился. Все стулья вокруг был заняты, у стойки не было свободных мест. Мистер ДеУайт по-прежнему держал ее за руку. Его ладонь была похожа на факел, она излучала тепло, которое поднималось по руке девушки. Мистер ДеУайт понизил голос: – Они потеряли друг друга в 1906 году во время беспорядков в Атланте. Оливия проследила за его взглядом и увидела в углу пару. Эти двое склонили головы друг к другу. Они так смотрели друг на друга, что Оливия покраснела, почувствовав, будто стала свидетелем чего-то сокровенного. – Их вновь свела случайная встреча на станции возле Уобаш-авеню. Скромную свадебную церемонию ты пропустила, а сейчас пришло время праздновать. В этот миг Вашингтон ДеУайт был полон надежды, и эта грань его личности нравилась Оливии больше всего. – Счастливый конец, – сказала она. – А мой отец все еще ищет своего брата. Трудно поверить в то, что он еще жив, ведь столько времени прошло. – Она подумала о письмах и встречах, наводках, которые не дали результата, и постоянных разочарованиях. – Им повезло, что их не разлучили еще в детстве. Они потеряли друг друга уже после побега с плантации. Папа нанял людей, которые пытаются найти дядю, опираясь на слухи о том, где его в последний раз видели. Ищут тех, кто похож по описанию. Мы молимся, чтобы он вернулся. Но с каждым годом, похоже, шансов все меньше. Мистер ДеУайт рисовал круги на ее ладони. – Но эта пара доказывает, что найти друг друга все же возможно. Главное – верить. Его взгляд еще на мгновение задержался на молодоженах, а потом мистер ДеУайт потянул девушку за руку, чтобы пойти дальше. Оливия тоже еще раз взглянула на них, надеясь, что молодой адвокат прав.