— Это почему? — В голосе прозвучала обида. — Да потому, что у меня аллергия на собачью шерсть! — Девушка опять попыталась схватиться за кончик носа, но на этот раз не успела и громко чихнула. — К тому же дома меня практически не бывает. Апчхи! Так что не пройдет и месяца, как кто-то из нас умрет — или я от аллергии, или пес от голода. — Ну так бы сразу и сказала. Стас опустил ротвейлера на пол и дал ему несильного пинка. — Пошел вон отсюда, образина. Только обслюнявил меня всего. Сволочь прожорливая, чуть грыжу с тобой не нажил... — Ты что, с ума сошел? Рона невольно шагнула вслед за псом. — Ты выгоняешь собаку на улицу? — А что мне с ним прикажешь делать? У тебя же аллергия. — Нет, ты точно чокнутый. — Девушка с возрастающим беспокойством следила за понуро удаляющейся вниз по лестнице собакой. — Куда бедный пес теперь пойдет? — «Куда, куда», — молодой человек вздохнул, — к своему хозяину, конечно... Моему брату. Его, кстати, Никита зовут. — Очень приятно. — Рона скрестила руки на груди. — Значит, ты украл у брата собаку, чтобы подарить ее мне? — Ну да, такую тварь, пожалуй, украдешь. — Стас хмыкнул. — Не переживай, Никитка стоит внизу, у лифта, дожидается своего Джульбарса. Рона посмотрела на ночного визитера недоуменно: — А если бы я согласилась его взять? — Пф-ф! Какой дурак согласится взять восьмилетнего ротвейлера? Девушка потерла лицо руками: — Надеюсь, что мне это снится... А принес-то ты его зачем? — Затем, что я воспитанный человек, — важно ответил Стас. — ?! — Ну не могу же я прийти к малознакомой девушке в два часа ночи без всякого предлога. — Сейчас два ночи?! Стас глянул на левое запястье: — Я бы даже сказал, четверть третьего. Еще полчаса проговорим, и утро наступит. Схватившись за голову, Рона простонала: — Какой ужас! Быстро говори, что тебе надо, и уходи, мне спать осталось всего ничего... — Вообще-то, если ты помнишь, я пришел сделать тебе подарок, но поскольку ты мне грубо отказала, то неплохо было бы извиниться и загладить неловкость, ну, скажем, чашечкой кофе, а потом... Договорить Стасу не удалось. Дверь захлопнулась перед его носом. Но неудача юношу совершенно не расстроила. Он улыбнулся, сделал самому себе ободряющий жест и снова нажал кнопку звонка. — Кто там? — послышался ровный тихий голос. — Хозяюшка, простите, что так поздно. — Согнувшись, ночной гость пытался говорить в район замка, вероятно, полагая, что именно это место является наилучшим проводником звука. — Вас беспокоят из общества защиты животных. Только что из вашей квартиры выбежал пожилой ротвейлер. У него был такой вид, будто он получил пинка. Вы не могли бы дать объяснения по этому поводу? Дверь распахнулась, да так резко, что Стас едва не рухнул на пол. — Ты чего тут цирк устраиваешь? — сдавленным шепотом прошипела Рона. — Не хватало еще соседей перебудить. Время — третий час, лично я хочу спать... — А я, думаешь, не хочу? — Так иди и спи! — А мне негде. — Стас понурил вихрастую голову и весьма правдоподобно закручинился. Но Рогнеда рассердилась еще сильнее: — Прекрати немедленно! Если не ошибаюсь, тебя внизу брат дожидается. — Черта с два! Никита и так меня ругал последними словами, что я его посреди ночи сюда притащил. И предупредил: как только Ричард вернется — они сразу же уедут. — Какой еще Ричард? — Пес. — Ты же назвал его Джульбарсом? — Ну это я так, для красного словца... Рогнеда обреченно вздохнула: — Сумасшедший дом какой-то... Я не понимаю, зачем он вообще с тобой поехал? Стас глянул удивленно: — Интересно, а кто бы его спрашивал? Собаки — существа подневольные. — Я имею в виду твоего брата. Смазливое лицо моментально растянулось в довольной улыбке. — А у него тем более выбора не было. Я обещал не давать Никитке спать до утра, если он мне не поможет. Вот он и согласился. Правда, еще пришлось пообещать, что я неделю у него дома не появлюсь... Девушка широко распахнула глаза. — Подожди, уж не хочешь ли ты сказать, что собираешься эту неделю ночевать у меня? — Разумеется, собираюсь. Во-первых, мне больше негде, во-вторых... — А ну заходи. Стас радостно просочился в прихожую и уже собрался было прорваться дальше, но хозяйка остановила его грозным окриком: — Ботинки снимай. — Не могу. У меня носки с дырками. — Тогда снимай с носками. Гость хмыкнул и снял мягкие замшевые туфли. Носки были чистые и без дырок. Рогнеда перевела взгляд с белоснежных носков на его довольную физиономию: — Опять соврал? — Даже не думал. Просто попытался вызвать у тебя жалость. — Угу. Тебе это почти удалось. — Девушка задумалась. — Ладно, иди на кухню, там диван, хочешь — раскладывай, хочешь — так спи. Стас всполошился: — Как диван? Что значит — диван? Не, я на диванах не сплю... — С чего вдруг? — Диван имеет татаро-монгольское происхождение. Что я, хан, что ли?.. У меня ночной сон больше ассоциируется с французской культурой: софой, кушеткой... — Знаешь что, — оборвала Рогнеда, — я сейчас уйду, а ты сможешь продолжить свои занятия этимологией на любом предмете французского происхождения — мне все равно. Спи хоть в мойке. Если, конечно, вспомнишь, как это будет по-французски. — Понятно. — Стас вздохнул, как человек, попавший с лекцией о винограде к оленеводам. — А белье? — Что — белье? — Постельное белье мне полагается?