— Ну конечно! Ведь в двадцать три года жизнь уже прожита! Только запомни, если тебе' вдруг не повезет и окажется, что кантоваться осталось еще лет пятьдесят, то, поверь, будет чертовски тяжело найти кошку, которая проживет с тобой эти пятьдесят лет... Стас принялся яростно дергать замок, пытаясь открыть дверь. — Черт, что за конструкция? Таких уже лет сто не выпускают... Ты его у динозавров, что ли, из пещеры выломала?.. Впервые за все время их недолгого знакомства он даже не улыбался. — Подожди, — вдруг окликнула Рогнеда. — Что? — Стас даже не обернулся. — Выбросить по дороге мусор? — Нет... — она кусала бледные губы, — я только хотела сказать... Тимур, он не был преступником... Это был мальчик, пионер, он помогал старым и одиноким людям, у него была команда, и они рисовали на калитках такие красные звезды... — Я понял, — Стасу наконец удалось открыть замок, — клевый был пацан. Тебе звезду на подъезде нарисовать? — Нет. Я вообще не хотела, чтобы ты... — Рогнеда замолчала. По щекам вдруг покатились крупные слезы. Ни слова больше не говоря, девушка подошла к шкафу и достала конверт. — Это письмо, которое мама не успела отправить... Сразу стало очень тихо. Слышно было даже, как где-то льется вода в ванной. Стас отпустил ручку двери, вид у него был по-прежнему хмурый. — Что за письмо? — После секундного колебания Стас шагнул обратно в комнату. — Я не знаю. Я нашла его в маминых бумагах. Уже после... — Голос девушки беспомощно угас. — Там на конверте адрес Интерпола, и я не знаю, что мне делать. — Ты хочешь отдать его мне? Рогнеда неуверенно кивнула. — Зачем? Юноша смотрел то на нее, то на конверт. — И что ты хочешь, чтобы я с ним сделал? Рогнеда села в кресло, обхватила плечи руками. — Понимаешь, еще с утра я была уверена, что письмо следует отослать прямо так, не читая. Но теперь... — Она вытерла слезы. — Теперь мне кажется, там находится что-то очень важное, то, что я должна знать. — И?.. — Стас вопросительно поднял брови. — Прочти, пожалуйста. Я... боюсь. Осмотрев письмо со всех сторон и даже зачем-то на свет, Стас аккуратно распечатал конверт. Несколько раз пробежал глазами текст. Рогнеда из-под ресниц следила за ним. Однако кроме легкой озабоченности на красивом лице нового знакомого ничего прочесть было невозможно. — Ну? — наконец не выдержала девушка. — В каком смысле? — Юноша продолжал над чем-то размышлять. — Что там написано? — Послушай, — Стас поднял глаза и попробовал улыбнуться, — я тут вот о чем подумал. В принципе, если твоя мама не хотела, чтобы ты об этом знала, то... — Я уже приняла решение, — оборвала его девушка. — О чем письмо? — Желание понятное, но... — Если не хочешь говорить, тогда верни письмо. — Рогнеда протянула руку. — Один момент. — Стас спрятал конверт за спиной. — Предлагаю для начала обсудить сложившуюся ситуацию. — Сначала расскажи, что там написано. Синий глаз неодобрительно прищурился: — Но ведь твоя мама не хотела этого. — Откуда ты знаешь? — Оно адресовано не тебе. К тому же запечатано. — Что там написано? Стас принялся растирать подбородок, как обычно делают люди, желающие оттянуть время. — Скажи, сколько раз твоя мама была замужем? — Один. Почему ты спрашиваешь? — Ну, если иных мужей у твоей мамы не было, то получается... — Стас слегка запнулся, при этом он старался смотреть в сторону. — То получается... Получается, что... — Да говори же! — Получается, что в этом письме речь идет о твоем отце. Рона слегка побледнела. — Там... что-то плохое? — Ну почему сразу плохое? — На конверте адрес Интерпола... Речь идет о преступлении? Да? — Да. — Стас взял ледяные ладони девушки и крепко сжал. — К сожалению, это так. Твоя мама обвиняет бывшего мужа, сиречь твоего папу, в убийстве. — Что?! — одними губами выдохнула Рогнеда. Стас пересел ближе, почти вплотную, и обнял дрожащую девушку за плечи. — Послушай, на самом деле это еще ничего не значит. Во-первых, все произошло очень давно, двадцать с лишним лет назад. Во-вторых, как мне показалось, в ее словах нет стопроцентной уверенности. Она пишет приблизительно следующее: если вы хотите раскрыть такое-то преступление, то обратите внимание на такого-то человека. А это можно понимать, как хочешь. Может, он был просто свидетелем. Глотая слезы, Рона отрицательно покачала головой: — Не был он свидетелем. — Почему ты так думаешь? — Потому, что я знаю, о каком убийстве идет речь. Стас слегка отстранился: — Вот как? И о каком же? — Двадцать два года назад, ночью, при ограблении музея был убит мой дедушка. Стас все еще смотрел недоверчиво: — Ну и что с того?.. Девушка вспыхнула: — Что с того, что убили моего деда? — О, Господи, конечно, нет... Я не понимаю, зачем твоему отцу понадобилось убивать своего тестя, да еще в музее? Дед там сторожем работал? — Директором. — А что тогда он в музее ночью делал? — Кто-то бросил ему в окно камень с запиской, мол, в замок проникли грабители. Дедушка сразу же оделся и поехал выяснять, в чем дело. — Чушь какая-то. Зачем кидаться в окно камнями? Что, телефонов не было? И зачем твоему отцу ночью лезть в этот замок? — Потому что там когда-то жили его предки. Стас присвистнул: — Черт побери... Значит, твой дед был директором музея в замке Гедиминов?