— Так что Вы хотели мне рассказать? — Откуда Вам известно, что я встречалась с Джиной, — довольно агрессивно начала она. — Эми, это мне известно доподлинно, — я была достаточно уверена, поскольку она сама упомянула о встрече, а не о телефонном разговоре. — Откуда? — Джина была моей клиенткой. Эми, давайте не будем терять времени. Речь идет уже не о двух, а о трех убийствах, — я старалась припугнуть ее, хотя понимала, что даже если она и убила Джину из ревности и еще медсестру, как возможного свидетеля, то убивать Тома Лойсли ей не было никакой надобности. К тому же, у нее было алиби на вечер среды, впрочем, железным алиби это не было. — Боже мой! А третий кто? — она еще больше побледнела. — Сын Джины и Грега Лойсли. Вы с ним знакомы? — Нет, я не знала, что у нее есть, то есть был, сын, — она, не отрываясь, смотрела в свой стакан. — Эми, расскажите мне о Вашем последнем разговоре с Джиной. — Только не говорите Роберту, пожалуйста, — взмолилась она, на глазах у нее были слезы. — Эми, не плачьте. Я не преследую цель поссорить Вас с доктором, мне нужна правда о Джине. Я по крупицам восстанавливаю ее последние дни. Итак, когда и где Вы с ней встречались. — В прошлое воскресенье. Я позвонила ей утром. Рано, часов в девять. Сказала, что хочу с ней поговорить. Она сначала и слушать не хотела, но я ей сказала, что если она со мной не встретится, то я все про нее и про доктора расскажу ее мужу. Она согласилась. — Где вы встретились? — В кафе, в моле, — слова ей давались с трудом. — Эми, в каком кафе? — В Карибу Кофе. Я ее еще кофе там облила, — и она расплакалась. — Зачем? — Ну, она так нагло себя вела. Сказала, что приехала только для того, чтобы сказать мне, что мужа у нее нет, пока нет и, что я со своими рассказами могу идти куда угодно и к кому угодно, — она говорила совсем тихо, я едва ее слышала. — А Вы знали, что у нее есть муж? — Я знала, что она не работает, то есть не работала. — Откуда? — Ну, мы, когда договариваемся о времени визита, всегда спрашиваем, как пациент работает. Она сказала, что она не работает. Я сделала пометку. — А как она собиралась оплачивать услуги? — Первую консультацию она оплатила картой. — Кредитной? — Нет. Дебитной. — Вы так про всех пациентов можете рассказать. — Ну нет, конечно. Я, когда все это началось, ее файл изучила. Узнала, где она живет, выяснила, что живет с Грегом Лойсли. — А как выяснили. — Да поехала по адресу и посмотрела почтовый ящик. — У них подъезд закрывается. — Знаю. Я на интеркоме набрала чей-то номер и сказала, что Fedex. Меня впустили. — Ловко. О чем еще вы говорили с Джиной в прошлое воскресенье. — Да ни о чем. Она меня отчитала, обозвала всяко, а ей кофе на светлый жакет вылила. Она завизжала. Девчонки из-за стойки повыскакивали, а я убежала. — Хорошо, а на следующий день, в понедельник, Вы с ней разговаривали? — Нет. Но я знала, что Роберт должен был ей позвонить и порвать. Он сам мне об этом сказал вечером. Я не знала, что они в рестора-а-а-не встречались, — она снова заплакала. — Эми, как Вы думаете, на чьи деньги Джина хотела сделать пластику? — Не знаю. Мне кажется, что ее муж столько не зарабатывал. — А Ваш? — Роберт? Боже, Вы хотите сказать, что это Роберт…, - я опять сморозила глупость, и было уже поздно. — Да ничего я не хочу сказать! У меня от этого дела голова кругом идет. В вашу клинику она пришла уже с деньгами. Где Вы были сегодня ночью? Она полностью была поглощена мыслью о том, что это ее Роберт собирался оплачивать Джинину пластику, и никак не прореагировала на мой вопрос. — Эми, бросьте, это точно не Роберт. Где Вы были сегодня ночью? — Вы знаете, мне уже все равно. Даже, если это и он, то ее-то уже нет, — вдруг выдохнула она. — Эми, мне нужно знать, где Вы были во вторник вечером и прошедшей ночью, — как можно тверже сказала я и раскрыла блокнот. — Во вторник? Вы говорили, что ее убили в понедельник, — она равнодушно посмотрела на меня. — Да, но еще одно убийство произошло во вторник вечером, поздно вечером. Мысль о том, что Тома могли убить и, наверное, убили во вторник, пришла мне в голову, когда я, открыв блокнот, я увидела распечатанную заметку из онлайн газеты. Там было сказано, что нашли его в среду, но не было уточнения — утром или вечером. Я знала, что вечером Джонсоны ходили в ресторан. Но, если Тома нашли в среду утром, то убить его могли и во вторник вечером. Темнеет в октябре рано, тело могли до утра не обнаружить. — Во вторник? Мы работали часов до семи, а потом я гуляла с собакой. Да, мы ездили в Спенсер парк на площадку. Рори любит играть там другими собаками. — Надолго? — Часа на два. — А сегодня ночью? — я, не отрываясь, смотрела на нее. — Сегодня? Дома. Роберта опять вызвали к пациенту. Обычно его редко вызывают, а тут два раза за одну неделю. — Вы не спали, когда его вызвали? — Вы Роберта подозреваете? — В чем? — Ну, в том, что сегодня ночью произошло, — казалось, она была искренней. — А что произошло сегодня ночью? — Ну, я не знаю. А почему Вы тогда спрашиваете? — Сегодня кто-то хотел пробраться ко мне в квартиру, но сработала сигнализация. Вы спали, когда доктора вызвали? — Да. — А когда Вы узнали, что его вызвали? — Я проснулась часов в пять, его не было, но на своей подушке он оставил записку, — она допила кофе и смяла стаканчик. — Когда Вы в последний раз были в Брукингсе? — Давно. Я там начинала учиться. Выудив из нее все, что могла, я поблагодарила, попрощалась и, так и не определив для себя, могла ли Эми быть убийцей, пошла к машине. Я решила вернуться домой и не ездить в Брукингс — я понятия не имела, как найти подружку Тома. В лавке кипела работа — Алик развешивал на стене фотографии, на которых были какие-то расплывчатые очертания чего-то таинственного в коричневых тонах. По тону фотографии очень хорошо вписывались в интерьер лавки. — Это чьи фотографии? — спросила я вместо того, чтобы выяснить во сколько мне это обошлось. — Мои, — Алик слез со стула. — Я понимаю, надо было раньше спросить, но мне показалось, что они сюда хорошо впишутся. Не возражаете, тетя Дженни? Я не возражала. Кот, похоже, тоже. Он сидел на куче мусора и с чем-то играл. Шерсть у него приобрела седоватый оттенок.