— А что Вы жене сказали? — Сказал, что неважно себя чувствую после аварии и пошел спать в библиотеку. У нас что-то наподобие небольшой квартиры в доме, — пояснил он. — Вы знали, что она убила Тома? — продолжала я. — Да, она сказала мне. Но позже. — Когда? — На следующий день. — А нож в гостиницу Грегу Лойсли кто подбрасывал? Вы? — Нет, я даже не знал про него. — А Эми Джонсон? Вы знаете, что она арестована по подозрению во всех последних убийствах? — Эми? Жена Джонсона? — губы у него скривились то ли в усмешке, то ли в улыбке. — Ничего смешного. Ей подбросили нож, которым пытались меня убить и ботинки со следами грязи или грунта с дорожки около вашей клиники. — Это не я. — Но Вы знаете про все предыдущие убийства и Вы знаете, кто их совершил. По-моему, это тянет на уголовную ответственность — сокрытие информации об убийстве и пособничество в сокрытии преступления, как минимум. Он закрыл лицо руками. — Я же говорю Вам, что я не при чем. — Это Том, Ваш сын, был не при чем. Или почти не при чем, но его убили. Вас, может, и не посадят даже, если адвоката хорошего найдете, — обнадежила его я, не знаю зачем. — Кстати, Джина Вас тоже узнала или только ее? — Нет, только ее. Она ее случайно в клинике увидела и, как я понял, начала шантажировать. — А на приеме десятого октября она Вас не видела? — спросила я из чистого любопытства. — Нет, я заметил как она заходила, и решил не рисковать и не попадаться ей на глаза. — То есть, Вы уже про нее знали тогда. — Да, я видел письмо. — Это? — и я вынула из блокнота сложенный листок — письмо Джины. Он обомлел. — Откуда оно у Вас? — вырвалось у него. — Я же сказала Вам, что я — детектив. Это моя работа. — И что теперь будет? Мне было его жаль немного, но, вспомнив, что этот лощеный доктор мог вполне предотвратить убийство как минимум одного человека — Тома Лойсли, если бы… Впрочем, не мне было его судить. — Теперь надо будет повторить весь этот рассказ полиции, — сказала я. — Да Вы что? Это же конец, — и он допил свое вино. — Конец или не конец, но рассказать все равно придется, если Вы, конечно, не хотите взять все убийства на себя. Он смотрел на меня какими-то пустыми глазами. — С чего это? Я никого даже пальцем не тронул. Она всегда была сумасшедшей, — устало сказал он. И добавил: — Наши предки, наверное, стрелялись в такой ситуации. Я не смогу. Да и пистолета у меня нет. Я постаралась незаметно выключить диктофон, потом достала мобильник и стала набирать номер инспектора Нормана. — Загляните в бар напротив, инспектор, — пригласила я. — Дженни, у нас уже почти все… Я не дала ему договорить: — Вы не поняли. Я раскрыла убийства, подготовила Вам доказательства, нашла свидетеля. Вам осталось только перейти через дорогу… Он не дослушал меня, и через минуту я увидела, как он переходит дорогу. Выслушав меня, переговорив с Криком и взяв мой диктофон с кассетой, он вызвал патрульную машину. Крика арестовали. Потом они поехали получать ордер на арест Кэти Олсен, жены доктора Дарсена. Это ее шипящим от ненависти голосом называла котенком Сара Андерсон, и это ее отпечатки пальцев были найдены в доме убитого старика-нумизмата много лет назад в Сиэтле. Эпилог Кэти арестовали, отпечатки ее пальцев, действительно совпали с теми, что были в деле об убийстве Аарона Адамса, дяди Стива Адамса. При обыске в доме Олсена в одной из курток Кэти нашли ключи от квартиры Лойсли. В ходе следствия выяснилось, что Джина случайно увидела и узнала Кэти в клинике еще в конце августа, когда приходила на профилактический осмотр, а слепки с ключей Джины были сделаны в конце сентября, когда Джина в последний раз приходила на прием в клинику доктора Дарсена. Другими словами, складывалось впечатление, что Кэти заранее планировала избавиться от Джины и тщательно к этому готовилась. Идея подбросить нож в гостиницу пришла ей в голову, когда она случайно, во время презентации в клинике, услышала телефонный разговор Дарсена с Грегом Лойсли, где упоминалось, что Грег на время переселился в Холидей Инн. Однако подбросить нож она смогла его только в среду, после того, как расправилась с Томом. Том, действительно, был в курсе всех дел — вопросы возникли, когда он, уже будучи большим мальчиком, стал изучать в колледже медицину и выяснил, что у ребенок с его группой крови никак не мог родиться у Джины с Грегом. Тогда Джина ему все или почти все рассказала, а когда выяснилось, что настоящая мать Тома женщина богатая и успешная, то Джина, которой, вероятно, хотелось, чтобы у Тома все хорошо в жизни сложилось, уж не знаю какими словами, но рассказала ему о шантаже. Когда Том узнал, что Джину убили, он, не долго думая, напомнил своей настоящей матери о себе и несколько повысил ставки. Она убила его на небольшой стоянке в парке, тело спрятала в машине, укрыв его пуховым дорожным одеялом, и отправилась на вечеринку, где ее видела вся семья. Потом, уже поздно вечером перегнала машину Тома в Брукингс, припарковала на стоянке около дома, номер которого был в водительских правах Тома, вытащила тело из машины, забрала его бумажник, чтобы представить все как ограбление. Забрал ее из Брукингса Кен Крик. В пятницу, когда Кэти пыталась меня убить, Эми сама позвонила Крику и сказала, что я интересовалась адресом Сары. Для чего? Спросите Эми. Вероятно, для того, чтобы как-то обратить на себя внимание или быть полезной. Не знаю. Так вот, Крик немедленно сообщил об этом Кэти. Стало ясно, что от меня надо было избавляться, но, когда она поняла, что не до конца меня зарезала, ей пришла в голову еще замечательная идея — подбросить нож и ботинки в сад Эми. Резонов было, как минимум, два — Эми знала, что я собираюсь ехать к Саре, и поговаривали, что у доктора Джонсона был роман с Джиной, а Кэти сама видела как они вместе уезжали с вечеринки десятого октября. Вообще-то она рассчитывала, что про роман Джины с Джонсоном полиция или я узнаем от доктора Дарсена, но тот, надо отдать ему должное, не стал сплетничать про своего бывшего товарища ни со мной, ни с полицией. Духи с приятным запахом, которые я унюхала во время нападения, были духами Кэти. Такое вот получилось совпадение — Эми и Кэти душились одинаковыми духами. А про книгу Эндо с кровавой обложкой я так и не выяснила. Я думаю, что прислала мне ее Кэти, а, может быть, и нет. Но тогда кто?