* * * Помощница Джона была приветливее, чем он, да и глаза ее смотрели с участием. Я начала было задавать ей вопросы про Софью, но из кабинета показался Заборски. Не обратив на меня никакого внимания, он попросил ее пройти в кабинет. Мне ничего не оставалось делать, как попрощаться и уйти. Если не считать пропавшей маски, следствие мое за последние сутки мало продвинулось. Правда, я окончательно, после разговора с Марией, убедила себя в том, что у Креченской был любовник или друг, но как его найти? Здравый смысл подсказывал, что искать надо было в кругу знакомых. Хотя Люся и уверяла меня, что Креченские ни с кем близко не общались, но где-то же эта Софья подцепила себе кавалера. Поскольку плана у меня не было, идей тоже, я решила съездить в мастерскую и еще раз поговорить с Георгием. Вполне возможно, он знал несколько больше, чем сказал мне. Я развернулась и поехала в сторону мастерской. Машин утром было не очень много, и я доехала быстро. Дверь в мастерскую была заперта. Я постучала. Мне никто не ответил, тогда я обошла здание и попробовала зайти с черного хода, который показал мне Георгий в предыдущее мое посещение. Геогрий сидел на потрепанном кожаном кресле, которого я не заметила в прошлый раз, и курил. — Ха, следователь пришел, — замахал он мне рукой. — А я думаю, кто там ломится? — А если это клиент? — спросила я. — А что мне клиент? Я по ихнему все равно не калякаю. То есть, калякаю понемножку, а вот понимать, совсем не понимаю басурман этих. Как там Володька? Скоро выйдет? — Не знаю, — честно призналась я. — А, что пришла? — Поговорить хочу. — Ну, говори, коли пришла, — разрешил он. — Курить не начала? — Нет пока. — Это хорошо. — Георгий, — начала было я, но он перебил меня: — Че уж, зови меня Гошей. Какой я теперь Георгий? Эти басурманы меня Джоржем прозвали. Тьфу, противно, — и он сплюнул на пол. — Хорошо, Гоша. Вы знали, что у Софьи был друг? Он никак не отреагировал. — Друзья. У кого их нет-то? — Нет, я имею в виду друга, с которым она, вероятно, и ездила в Миннеаполис на выходные. Он присвистнул. — Ну, Сонька дает! Рога, значит, Володьке наставляла, — он расхохотался. — Гоша, и все-таки, подумайте. Кто бы это мог быть? Он закурил новую сигарету, затянулся глубоко, выдохнул и сказал: — Не знаю. Она ведь с нами больно не яшкалась. Так, придет, бывало и не поздоровается. Пройдет в контору, там за компьютером посидит, бумаги какие поперебирает, с Вовкой потолкует и уйдет. — Постойте, Вы же говорили, что видели ее пару раз, — насторожилась я. — Ну она и приходила пару раз, — пояснил Гоша и забавно развел руками. — А на какой машине она ездила? — На этой, синей. Как ее? «Мазда». — А почему она масло меняла не здесь, а в другой мастерской? Он пожал плечами. — Вот, чего не знаю, того не знаю. Здесь бы ей все сделали в лучшем виде и бесплатно. Это навело меня на мысль, что надо бы съездить в мастерскую, где Софья меняла масло. Шансов на успех было немного, конечно, но, поверьте, в детективном деле никогда не знаешь, где и как найдутся улики, родятся версии или найдутся подозреваемые. — А Володя знал или догадывался, что у жены роман? — продолжала я пытать Георгия-Гошу. — А кто ж его знает? Может и знал, но мне не говорил. — Даже не намекал? — Не-а. — Смотрите, забавно получается: у мужа была любовница, у жены — друг, и они оба ни о чем не догадывались. Так, что ли? — Получается, что так, — согласился он. — А, как Вы думаете, если Володю выпустят, он женится на Анне? — еще раз решила спросить я. — Дак ты ж еще в прошлый раз меня про то спрашивала, — напомнил он мне. — Говорю ж тебе, на кой она ему сдалась? Ни кожи, ни рожи, да еще басурманка. Басурманами у него, похоже, были все, кто не говорил по-русски. Вопросов у меня к нему больше не было, но я еще посидела, поговорила с ним, что называется, за жизнь, пообещала в очередной раз, что Володю выпустят и пошла было к машине, но вернулась и спросила, где остальные работники. — Так не ходят, хозяина нет, вот и не ходят. — А Вы, чем заняты? — Да я машины ремонтирую. — А кто дела ведет? — Никто не ведет. Я отмечаю, что сделал и где, а уж кто потом разбираться будет, не знаю, — он тяжело вздохнул и встал: — Ладно, мне работать пора. Да и тебе тоже. Я, по привычке, пожелала ему успехов и ушла. Времени было около половины двенадцатого, и я поехала в мастерскую, где Софья, судя по наклейке на ветровом стекле ее автомобиля, меняла масло. Я знала, куда ехать, поскольку это была довольно крупная мастерская местного автомобильного дилера. Мне повезло, я была единственным клиентом. Наверное, мои сограждане перед Рождеством не тратят время на такие пустяки, как смена масла, они заняты покупкой подарков и поиском распродаж. Впрочем, не мне было жаловаться — торговля в лавке последнее время шла более, чем бойко. Еще по дороге я решила поменять масло в своем «Додже» и проверить что-нибудь, например, тормоза. Поговорив с менеджером, которого звали Алвином, и отдав ему ключи, я села в холле, где стояли стулья, работали два телевизора, а на стойке, рядом с кофеваркой, горкой лежали всякие печенья и сладкие батончики. Я взяла один и налила себе жидковатого кофе без кофеина. Надо было решить, с кем разговаривать. Наверное, все-таки с менеджером. Он, очень кстати, появился из боковых дверей, ведущих, видимо, в саму мастерскую и подошел ко мне сказать, что подождать придется минут двадцать. — Конечно, — согласилась я. — Вы не могли бы уделить мне несколько минут? Он удивился, довольно холодно на меня посмотрел и спросил, чем еще может мне быть полезен. Я объяснила, что веду расследование убийства женщины, муж которой владеет автомастерской, но она, почему-то, меняла масло три недели назад у них. — И что в этом странного? — не понял Алвин. Он был не очень высокого роста, крепкий мужчина, наверное, средних лет. Стараясь быть приветливым, он улыбался, но в душе, наверное, проклинал меня за то, что я пристала к нему с какими-то вопросами. — Может, и ничего. Вы не помните ее? — спросила я, дала ему номер ее автомобиля и показала фотографию Софьи. Он посмотрел на фотографию, почесал за ухом и, ничего не сказав, пошел к себе за стойку. Я поспешила за ним следом. Покопавшись в компьютере, он назвал мне точную дату визита Софьи, которую я ее и без него знала. — Алвин, а Вы ничего не обычного не заметили? — спросила я вкрадчиво. Он явно колебался. — Алвин, эта женщина была убита. Я знала ее немного, характер, конечно, еще тот… — Не то слово, — подхватил Алвин. — Вы бы слышали, какой она нам тут скандал закатила! — Из-за чего? — А не из-за чего, просто так. — Но повод-то должен был быть какой-то? — Да не было никакого повода! У нас в тот день работы было много, вернее, парень один на работу не вышел — заболел, и мы ее машину не сразу в ангар завели, а минут через пятнадцать. Вот она и разоралась. — А потом? — А потом, к счастью, ей кто-то позвонил, и она проговорила по телефону минут двадцать. Мы за это время ей масло и поменяли. — А с кем она говорила? Не знаете? — Нет, она не по-английски говорила. — По-русски? — догадалась я.