— Не ссоримся. У них же задача — общественный порядок. А никто и не буянит. — А этот… чекист? — Пьет, — лаконично осветил вопрос телохранитель босса. — Хорошо. Разбежались. До Стокгольма… Всем — счастливой охоты! В кормовом баре привычно расположились два милиционера в форменных рубашках с коротким рукавом. Тот, что помоложе, с наслаждением доедал башнеподобный сэндвич. — Не чавкай так… Неприлично. — Да брось ты! Ерунда. Почему милиционеры всегда по трое ходят — знаешь? Потому что один немного умеет читать, другой немного умеет писать, а третьему просто приятно побыть в обществе интеллигентных людей! Второй милиционер и бармен лениво рассмеялись. — Тихо. Тоска-а… — протянул молодой. — Типун те на язык! Сколько раз говорить — лучшее дежурство, когда со скуки пухнешь. — Да уж, рейс на рейс не приходится, — подтвердил бармен. — Помнишь, в тот раз, когда с Виноградовым… В музсалоне официанту башку проломили, потом драка — сибиряки с этими, носатыми… с гор. — Это когда вы американке ожерелье краденое нашли? — Нет, раньше. Еще в первых круизах. — Как там, кстати, Владимир Александрович? Давно его не видел. — Шеф — в порядке. В академию будет поступать. — Может — по паре капель? Коньячку? За его здоровье? — Разве что… За Виноградова — грех не выпить. Давай! Ночь. Кому положено — на вахте. Остальные спят. Спит, уткнувшись в теплое плечо дебелой официантки, офицер безопасности — в недавнем прошлом грозный чекист, неудачливый ловец диссидентов. Спит блаженным сном морфиниста Долгий, витая в заоблачных далях среди цветов и попугаев. Спит перед трудовым днем и вся его суетливая рать. Спят упившиеся и натанцевавшиеся вусмерть скандинавы. Тревожно всхрапывает полулегальный иммигрант-румын — Бог весть, что ему уже пришлось пережить и что предстоит. Ирина Правшина, утомленная, делит ложе с чистяковским охранником, — как всегда, она сама выбрала себе партнера. В девичьих кроватках крохотных кают беззащитно притихли ее кадры — сорок ко всему готовых отчаянных проституток. Ровно дышит во сне Игорь Чистяков — вдохновитель и организатор криминального вояжа. Держись, Европа, — наши едут! Как назло, в Стокгольме судно поставили на причалах «Силья Лайн». Стоя у трапа, Чистяков невозмутимо наблюдал, как жидкой пешей цепочкой потянулись в город особо экономные члены экипажа и две группки отечественных туристов — путь предстоял неблизкий, километров пять, но тратить кроны на автобус!.. — «Я просто мою голову и иду!» — процитировал популярную телерекламу пассажирский помощник. — Вам их не жалко? — Жалко, — насмешки в голосе не было. — Но всем не поможешь. Ваших, впрочем, встречают? Чистяков хмыкнул — ничего на этих чертовых «коробках» не скроешь! Действительно, роскошный двухэтажный автобус принял в свое прохладное чрево пестро раскрашенную стайку Ириных девиц. Профессионалки держались дисциплинированно, но не робко — прямо престижный фольклорный ансамбль застойных времен. Увезли их только не в концертный зал — по разного класса борделям столицы. Вслед за девицами разъехались воры — по два-три человека, в такси или частных машинах. За рулем сидели в основном эмигранты, подобранные Степаненко, — кое-кто даже встретил знакомых. …Командир покинул борт судна последним. Навстречу ему предупредительно распахнулась дверь малинового «мерседеса». — Куда прикажете? — шутливо изогнулся Мастер. — За водкой, на «пьяный» угол. А потом — в общагу, к девкам. Четвертной, больше не дам! — Старые знакомые крепко пожали друг другу руки. Потом, чуть помедлив, обнялись. — Ладно, садись! Или за руль хочешь? Для полноты ощущений? — Ну его к бесу. — Зря, зря. Надо привыкать. — К чему? — Твоя теперь машинка… Презент фирмы. Устраивает? — Как тебе сказать… Лучше бы деньгами. — Деньгами — тоже! Не ломайся, поехали — ждут. — Степаненко кинул Чистякову ключи. — Простите… — У «мерседеса», отражаясь в никелированном радиаторе, стоял с ошалелой физиономией давешний рыжий поэт-практикант. — Простите, до города — никак! Не подкинете? — Это — кто? — Так… Чудо природы. Садись, Мастер, — дорогу показывать будешь! И ты тоже… не бросать же. …Рыжего высадили в центре, у «Эн-Ka», универмага, способного удовлетворить даже самые изощренные потребности творческой натуры курсанта-недоучки. У бокового входа уже шустрили долговские мазурики — грузили в такси непостижимым образом упертую микроволновую печь. — На девочек за работой не желаешь посмотреть? — Далеко? — Нет, одна «точка» — на Артиллеригатан, рядом… Впрочем, все равно не успеем — Спектор ждет. Через несколько минут Чистяков плавно притормозил у отеля «Шератон». Началась новая, интересная жизнь. 7 Человек зла наших дней, возможно, человек удачи прошлого. Тогда он был необходим, однако ныне такая необходимость отпала, он опасен. Агата Кристи — Говорил же я, Владимир Александрович, — все эти игры в шпионов… Все эти оперативные комбинации… — Что ж, оперативная комбинация — это удавшаяся провокация. И, естественно, наоборот. — Вот именно! Наоборот… — Генерал, нервно переминая кисти рук, шагал по комнате. Был он без пиджака, с красными после бессонной ночи глазами, но, как всегда, одет безукоризненно — даже подмышечная кобура в тон галстуку. Виноградов поймал себя на мысли, что сегодня это его почему-то раздражает. — Вот вы, капитан, думаете — суетится старый пердун, полные штаны наделал… Да не перебивайте! Думаете. Может быть, не так грубо, но… Успели прочитать? Начальник ГУВД вдавил палец в бордовый дерматин фирменной папки, вытеснившей с журнального столика привычный кофе. Коньяка сегодня тоже не предвиделось. — В общих чертах. — Виноградов не слишком тщательно складывал разнокалиберные газетные вырезки, компьютерные распечатки переводов, фототаблицы, и теперь содержимое папки в нескольких местах вылезало наружу, придавая ей неопрятный и растрепанный вид. — Суть уловили? — Разумеется. Но пока, по-моему, ничего страшного. Журналисты — народ впечатлительный… — А вот теперь это прочитайте. — Генерал протянул Виноградову стандартный бланк с гербом и лиловыми штампами. — Да-а… В совокупности с материалами репортерских расследований обыкновенный депутатский запрос приобретал убийственную силу… Неделю назад сначала западные, а затем и свои, доморощенные газетчики подняли шум по поводу деятельности «НВК». «Криминальная экспансия русских», «Преступные круизы», «Гастроли под пиратским флагом» — вопили заголовки. Как обычно — минимум фактов среди бури эмоций: кто-то, где-то, приблизительно, предположительно… Покусывали за пятки Спектора, пару раз упоминались Степаненко и морской пассажирский начальник Ковалев. Да и черт с ними — в конце концов, это их бизнес и их проблемы! Но вот двадцать машинописных строк на фирменном бланке… «…B связи с сообщениями средств массовой информации… создать депутатскую комиссию в составе… о возможной причастности органов внутренних дел… обязать предоставить имеющиеся документы… по результатам подготовить заключение в срок до…»