– Потому что ей можно как согреть человека, так и навредить ему, – тут же прозвучал зазубренный постулат. – В то время как… – В то время как, – перебила мисс Периот и повернулась к Алексу. А вместе с ней повернулся и весь зал. – Профессор Думский, не могли бы вы призвать, будьте так любезны, свое пламя. Алекс молча протянул перед собой ладонь, и на его пальцах вспыхнул хоровод лиловых вспышек. – Что может ваше пламя, профессор Думский? “Запомни раз и навсегда, Алекс. Тебя ненавидят и будут ненавидеть. Смирись с этим”. “Но почему, Робин? Я не сделал никому ничего плохого”. “Это неважно. Достаточно того, что ты родился черным магом. А черная магия умеет лишь вредить. Она не спасает. Лишь убивает. Уничтожает. Это даже не смерть. Это хуже. Это бездна”. “Но я этого не выбирал…” – А кого это волнует, – прошептал Алекс слова Робина, а вслух, с лихой улыбкой какого-нибудь пирата, ответил: – Могу сжечь мисс Лэнг. – Давайте обойдемся без этого, профессор Думский. Но, надеюсь, суть вы уяснили. Свет может как причинять страдания, так и избавлять от них. Исцелять. Помогать. Согревать. Но черная магия… она умеет лишь уничтожать. И поэтому она – тьма. Пожалуй, на этом закончим сегодняшнее занятие. Студенты зааплодировали, после чего начали собираться. Мисс Периот, выключив дисплей-доску, повернулась к Алексу и, окинув его взглядом, остановившись ненадолго на папке в руке, спросила: – В “Шхуне” подают кофе? – Только растворимый. – Хм… ну, я всегда за неоправданный риск. Угостите девушку? “Нет! Уходи от нее! Немедленно!” – кричало все внутри Алекса. Но он ведь был другом самого Робина Локсли. Он не мог не ответить. – Да, конечно. С удовольствием. Глава 47 В дневное время в “Шхуне”, как всегда, кроме работников и редких проезжавших мимо детективов, почти никого не было. Что же до служителей закона, то они останавливались здесь, дабы взять с собой стереотипных пончиков. Просто потому, что пончики быстро готовились, долго оставались теплыми и свежими, да и продавались в “Шхуне” по самой адекватной цене на весь центр. – О, Алекс, привет! – Стоило только прозвенеть настоящему корабельному колокольчику, как из-за стойки тут же выпорхнула Вишенка. Да, эту девушку с алыми волосами, приятной фигуркой, круглым лицом и большими глазами действительно звали Вишенка. Причем по паспорту. Несмотря на внешность чуть лучше среднего, она обладала удивительной харизмой и женственностью, которые притягивали мужчин, как магнит. А вместе с ними и ночные потасовки и разборки. С чем и приходилось разбираться Думу. – А, Дум, – махнул ему рукой Джей, высокий, дрищеватый, смуглокожий парень с дредами, – сегодня ты рано. – Ой, с тобой гостья, – расплылась в хозяйственной улыбке Вишенка. – Что будете? – Двойной латте и эклер, если можно, – заказала Периот. – Конечно можно! – И Вишенка унеслась в сторону громоздкой, часто ворчащей и иногда заедающей кофе-машины. – Алекс, а ты… – Ему я сам сделаю. – Джей, едва не оттолкнув Вишенку, подошел к простому электрическому чайнику и вставил штепсель в розетку. – Черный чай с лимоном, да? – Спасибо, – поблагодарил Алекс. Периот удачно выбрала столик в самом дальнем углу зала. Так что Алекс, миновав нагромождения стульев на настоящих, аутентичных, корабельных кубриковых столах, спокойно сел напротив. – Что не так с этим парнем? – Лея внимательно разглядывала происходящее за баром. – Он ее едва не зашиб. Чем она ему так не угодила? – Наоборот. – В смысле? – Парнишка – Джей. Он сохнет по девочке, а она его френдзонит. Периот неопределенно помахала рукой в воздухе. – Как это банально. Алекс плутовски улыбнулся. – Не совсем, – протянул он и замолчал. Когда пауза затянулась на слишком уж долгий срок, Периот закатила глаза. – Не интригуйте, профессор Думский. Дайте девушке насладиться сплетнями. – Ваше право, – Алекс поднял ладони в “сдающемся” жесте. – Вишенка – да, так зовут девушку, она играет… ну – за другую команду. Так что Джею изначально ничего не светит. – А он об этом знает? – Ну, если бы знал, то, может, и не вел бы себя как мудак. Лея нахмурилась. – А почему ты ему не расскажешь? Плутовская улыбка Алекса стала кровожадной. – Потому что я-то – мудак на самом деле. Что удивительно, Периот не стала читать нотации, а засмеялась в голос. – Ой, Алекс у нас просто кладезь искрометного юмора. – Источая флюиды, Вишенка подпорхнула к столу и поставила поднос с заказом. – Алекс, ты сегодня вечером на кухонной смене или в зале? – В зале, а что? – Ну, просто в департаменте полиции у кого-то день рождения, и они сегодня будут у нас и отмечать, и… – Не беспокойся, роковая ты девушка, позаботиться о том, чтобы фара… доблестные стражи порядка тебе не докучали, я смогу. – Спасибо. – Вишенка наклонилась, открывая вид на декольте, клюнула Алекса в щетинистую щеку и упорхнула куда-то в сторону кухни. Она была молодой девушкой лет восемнадцати, ветреной – парней меняла чуть ли не каждую неделю, – но очень… хорошей. Насколько вообще черный маг может пользоваться подобным словами – “хороший человек”. – Ты действительно здесь работаешь, – удивленно не спрашивала, а утверждала Периот, – а я думала, это только слухи. Но зачем? Вряд ли работник бара получает больше, чем профессор Первого магического университета. Улыбка на лице Алекса померкла. Нельзя забывать. – Мисс Периот, – максимально холодным и отстраненным тоном продолжил Дум, – ваш кофе перед вами. Даже с эклером. А у меня, кроме чая и разрыва парадигмы бытия, больше ничего. Потрудитесь, пожалуйста, выполнить вашу часть сделки и исправить эту ситуацию. Подобный резкий переход от приятельского small talk к насквозь деловой беседе явно удивил Периот, но она вовремя опомнилась. – Как вы уже, скорее всего, узнали от ректора, ваша группа, профессор Думский, является первыми и единственными выпускниками проекта “Райзен”. Школы-интерната для детей света с уникальными способностями. И если честно, я понятия не имею, почему именно вас назначили ее куратором. Лея замолчала. Алекс, не будь он мудаком, тоже промолчал бы, но… – У меня высокая квалификация, – с ехидной, ядовитой улыбкой ответил он. Лея так и не донесла эклер до рта.