Глава пятьдесят первая О делах минувших дней – Что с Пашкой? – в голосе человека, с которым совсем недавно без сожаления расстались, отчетливо звучала тревога. Весьма странно в таких обстоятельствах. Хотя, надо заметить, что-то совсем не походил господин Ермилов на невинно пострадавшего от хозяйского произвола. И оттого страдающего. И выглядел не так, как должен был человек в его ситуации. Загорелый, подтянутый, просто-таки пышущий здоровьем мужчина лет пятидесяти. Обитал уволенный без рекомендаций в большом двухэтажном кирпичном доме на окраине небольшого подмосковного городка. С подземным гаражом и бассейном во дворе. Кофе, кстати, он нам тоже предлагать не стал, зато угостил чаем со вкусными горячими пирожками. – Итак, – я потянулся было к тарелке, но смог силой воли остановиться. Чтобы перекус не перешел в обжорство. – Как вы узнали об исчезновении Павла Валентиновича? – Он уже четыре дня мне не звонит. – Вы до сих пор общаетесь? – удивился я. – После всего, что было? – Ерунда, – усмехнулся тот. – Ничего такого не случилось. – В смысле? – Никто никого не увольнял, просто у меня закончились силы терпеть закидоны мадам. – Поясните, если не трудно. – Начнем с того, что фирму создал именно Пашка. И спас ее в трудное время тоже он. Если бы не его мозги… – махнул рукой. – А мадам сидела в бухгалтерии и сводила себе дебет с кредитом. А потом, никто и не заметил как, превратилась в железную леди и принялась определять внутреннюю политику фирмы. Вплоть до цвета носков и галстуков персонала. – И Кораблин все это терпел? – Сначала просто хихикал. Смешно ему, видите ли, было. Потом попытался ее вразумить, да куда там, – поморщился. – Все без толку. Теперь Витка у нас аристократка, «новая дворянка», по ее словам. Через слово «наш круг», «в нашем кругу». В общем, плюнул Пашка и махнул на все это рукой. – Может, из чувства вины? – осторожно спросил Витя. – С чего бы? – Ну как, у него же любовница. Слышали о такой Милане? – Я вас умоляю, – отмахнулся тот. – Мадам сама уже не первый год крутит романы. Сначала с личным помощником, сейчас с начальником юридического отдела. – А Кораблин об этом знал? – Вся фирма в курсе. У этой, – едва не сплюнул, – аристократки даже ума не хватает, бл…, в смысле, гулять по-тихому. – Тогда почему не развелся? – На то много причин. В том числе и дети. Не хотел их травмировать. – А сейчас? – А сейчас детки выросли. У каждого свой бизнес и своя жизнь. Глава пятьдесят вторая Highly весьма likely – Что, по вашему, Алексей Владимирович, мнению, могло случиться с Кораблиным? – Боюсь, ничего хорошего. – На то есть причина? – Была и, вполне возможно, до сих пор есть. – А можно подробней? – В конце девяностых, когда фирма более-менее раскрутилась, на нас обратил внимание некто Мухин, – начал он. – Сейчас таких называют авторитетными бизнесменами. – Из бандитов? – Хуже, из ментовских полковников. Со всеми сопутствующими связями и прихватами. Пожелал стать Пашкиным равноправным партнером с долей прибыли в каких-то жалких семьдесят процентов. Заявился к нам в офис и сделал предложение, от которого настоятельно не советовал отказываться. Объяснил, что в случае согласия у фирмы не будет никаких проблем. И, наоборот, возникнут все и сразу в случае отказа. – И Кораблев, получается, отказался? – Не просто отказался, он еще этого Мухина послал. – И что было дальше? – полюбопытствовал Чернов. – Все, как тот обещал, даже более того. Для начала мухинские быки отловили Пашку и накидали тому банок. А потом нас вообще обложили со всех сторон: налоговая, ОБЭП, пожарные и даже санитарный контроль. – И? – И Пашка сдался. Хотя уже было поздно. Этот гад пожелал уже не партнерства, а всю фирму целиком. И, кстати, через некоторое время получил ее за очень смешные деньги. Вот с тех-то пор Пашку он и ненавидит. – Прошу прощения? – удивился я. – Кораблев не просто так тянул резину и типа сопротивлялся, – пояснил Ермилов. – За то время он успел зарегистрировать за границей другую фирму и перевести на нее всех партнеров и клиентов. – Получается, – догадался я, – Мухин приобрел пустышку. – Самую что ни на есть настоящую, – хихикнул Ермилов. – Да еще со взятым на фирму кредитом. Я покачал головой. – Лихо. – Ага, – он кивнул. – Мы съехали из России и вернулись только тогда, когда уже Мухин ушел в бега. – А он-то почему? – Наехал, дурилка, по беспределу на тех, на кого не стоило. Вернулся в Россию где-то лет через пять, а в шестнадцатом году вдруг взял, да и приперся к нам в офис. Крутой такой, с пятью мордоворотами типа охраны и самым настоящим полицейским полковником. – Да уж, – согласился я. – Действительно круто. – Только вышел ему самый настоящий облом, – злорадно молвил Ермилов. – О визите мы узнали заранее. Поэтому в приемной их встретили бойцы СОБРа, а в Пашкином кабинете сидел другой чин МВД, самый настоящий генерал, непосредственный начальник того полковника. – Действительно облом, – признал я. – По всем правилам. – В общем, ушел от нас Мухин как обосранный и, говорят, пообещал оформить ответку. А мужик он, чтоб вы знали, до жути мстительный. Предупреждал Пашку, чтобы поберегся, но куда там, – махнул рукой. – А имя и отчество у этого Мухина есть? – спросил я. – А как же, Михаил Сергеевич, как Горбачев. – Фу, гадость какая, – скривился я. – Еще бы хотелось спросить, – я обвел взглядом дом и участок. – Откуда дровишки? – догадался Алексей Владимирович. – В общем, да. – На тот самый кредит Пашка приобрел кое-какую «недвижку» в престижных районах Москвы. Как страховку на всякий пожарный. – Однако, – я покачал головой. – Это же пропасть деньжищ. – Не очень. Именно тогда квартиры в столице здорово просели в цене. С тех пор подросли в разы. Он оформил обе, – продолжил Ермилов, – на Старостина. За полгода до моего ухода из фирмы Женька… – Кто?