— Я не знаю ничего, кроме того факта, что внезапно моя тихая маленькая жизнь рухнула, и у меня появились враги, возникающие из ниоткуда, — я делаю ещё глоток виски. — Между твоим сумасшедшим кузеном и твоей сумасшедшей бывшей… — Это не в стиле Бретта, — его слова звучат определённо, он говорит по собственному опыту. — И, солнышко, если чей-то сумасшедший бывший несёт ответственность за это… то, это явно не мой. Замок не был сломан. У кого-то был ключ. — Эм… — я вздрагиваю, глядя на свои руки. — Есть крошечный шанс, что я забыла вытащить ключ из-под коврика. — Чёрт возьми, Джемма, — рычит Чейз. — Я же ещё несколько дней назад говорил тебе позаботиться об этом. — Ну, я и забыла! — я защищаюсь. — На этой неделе всё было немного безумно, если ты не заметил! Вероятно, услышав истерику в моём голосе, он останавливается и не упорствует дальше. — Ничего не было взято. Ноутбук лежал прямо на полу, разбитый вдребезги. Это, в сочетании с краской из баллончика и явным разрушением… — его голос становится мягче. — Это было личное. — Тебе не нужно ходить на цыпочках вокруг правды, — я потираю лоб и устало вздыхаю. — Мы оба знаем, что это был Ральф. Он сжимает челюсти, но он не выглядит удивленным. — Ты уверена? Я киваю. — Мы вроде как… повздорили прошлой ночью, когда я уезжала к маме. Тяжелая пауза. — Повздорили? Я нервно сглатываю и спешу произнести следующие слова: — Он считает, что я разрушила его жизнь. Так что он вроде как… угрожал мне. Снова долгое, каменное молчание. — У Ральфа всегда была склонность к драматизму, — быстро шепчу я. — Он сказал, что я должна заплатить за то, что превратила его в интернет-мем. И, честно говоря, я не знаю, как он может винить меня. Я ведь не контролирую Интернет. У "Тамблер" вообще своя собственная жизнь! Всё, что требуется, это одно странное выражение лица, пойманное на камеру, и БУМ! Мгновенный мем. Достаточно спросить ту девушку из олимпийской команды по фигурному катанию… — Он угрожал тебе, — его слова вылетают, как пули из пистолета — резкие, отрывистые, вызывающие дрожь. — И ты не сочла это достаточно важным, чтобы упомянуть. — У меня не было ни малейшего шанса, — я начинаю ёрзать на стуле, чувствуя себя неловко под тяжестью его сверкающих глаз. — Не было подходящего момента. — Чушь собачья. — Прошу прощения? — Я сказал чушь собачья, Джемма. Ты могла сказать мне в любой момент, чёрт, это даже не обязательно было делать при личной встрече. Ты могла бы позвонить мне по грёбаному телефону, который я тебе дал. — Это не мой телефон. Несчастный звук вырывается из его горла. Я закатываю глаза. — Ты когда-нибудь сделаешь это? — резко спрашивает он. Я смотрю на него в замешательстве. — Что сделаю? — Впустишь меня, — он щурит глаза. — Потому что это убегание, отталкивание меня, удержание меня на расстоянии вытянутой руки чертовски приедается. Особенно сейчас, когда тебе угрожают, а в твоей квартире полный разгром. Это серьёзно, Джемма. Я знаю это. В глубине души я точно знаю, насколько это серьёзно. Но сейчас, когда Чейз смотрит на меня так, словно я попросила ополоумевшего Ральфа разрушить мою квартиру, легче сердиться на него в ответ. Злость всегда лучше, чем страх. Даже если этот гнев направлен не на того человека. — Ну, мне так жаль, что не все используют твой разрушительный подход, чтобы вторгаться в жизнь других людей! — мои слова буквально сочатся сарказмом. — Не все двигаются с гиперскоростью, Чейз. Я знаю тебя всего минуту! Я не знала, что должна сообщать тебе о каждой мелочи, которая происходит в моей жизни! — Я не прошу полной прозрачности, Джемма. Я прошу тебя быть умной. Я отвечаю за тебя, и… — Почему? Его глаза вспыхивают. — Прошу прощения? — Почему ты "отвечаешь" за меня? — рявкаю я. — Ты тот, кто сказал, что у него не было отношений, кто сказал, что не ходил на свидания. И вот ты пытаешься контролировать меня, как какой-то чрезмерно заботливый, властный парень! Я практически вибрирую от гнева. — Срочная новость: ты не мой парень, ты довольно ясно дал понять, где ты стоишь на этом фронте ещё в первую ночь, когда мы встретились, так почему бы тебе не перестать вести себя так, будто это что-то большее, чем просто желание залезть ко мне в трусики и попытка отыграться за своего кузена-социопата! Я не это имела в виду, ни единого глупого намёка на это. Я хочу запихнуть эти слова обратно, как только они слетают с моих губ. Но уже слишком поздно. Они уже здесь, парят в воздухе между нами. Я наблюдаю за их воздействием. Глаза Чейза увядают, рот сжимается в твёрдую линию, и волна раскаяния обрушивается на меня. Мои губы приоткрываются, готовые извиниться, взять свои слова обратно, исправить их. — Чейз… — В верхнем ящике лежат футболки. Под раковиной должна быть дополнительная зубная щетка. — Что? Он не отвечает на мой вопрос, поднимаясь на ноги. — Не уходи. Снаружи дежурят репортёры. Твоя квартира небезопасна. И если ты уйдёшь, я попрошу Нокса выследить тебя и притащить сюда, — его слова настолько сдержанны, что можно подумать, что он разговаривает с совершенно незнакомым человеком, когда он идёт к лифту, даже не взглянув в мою сторону. — Спокойной ночи, Джемма. Двери открываются, он нажимает кнопку и уходит раньше, чем я успеваю возмутиться его приказами. И всё же, несмотря на то, что минуты проходят в одиночестве в тёмной квартире, гнев всё ещё не приходит. Всё, что я чувствую — это сожаление. * * * Я стараюсь не спать, жду, когда он вернётся, куда бы он ни ушёл, чтобы избежать моих стервозных слов. И, честно, я не могу его винить, но у меня был дерьмовый день, не говоря уже о полном стакане виски. Каждый мускул в моём теле болит от чистого эмоционального истощения. Его не было всего несколько минут, а мои веки начали опускаться. Вскоре я обнаруживаю, что выхожу из главной комнаты, настолько уставшая, что едва осознаю тот факт, что нахожусь в огромной, великолепно оформленной спальне Чейза Крофта. Я не утруждаю себя включением света, и иду через пространство. Я взглядом отыскиваю массивный комод даже в темноте. Я подхожу к нему, выдвигаю верхний ящик и беру простую чёрную футболку из верхней стопки. Несмотря на то, что его здесь нет, есть что-то интимное в том, чтобы раздеваться в спальне Чейза, я почти чувствую на себе его взгляд, когда стягиваю джинсы с бёдер, морщась, когда засохшая кровь из порезанных стеклом коленных чашечек прилипает к ткани. Я поспешно стягиваю рубашку, расстёгиваю лифчик и бросаю их на пол в кучу, чувствуя себя незащищённой и уязвимой, стоя почти голой в метре от массивной кровати Чейза. Его футболка огромна на моём теле, драпируется до середины бедра, и как только я надеваю её через голову, меня накрывает волна Чейза — его чистый, мужской запах вторгается во все мои чувства. Мгновение я просто стою, вдыхая его, обхватив себя руками, прижимая ткань к груди и притворяясь, что это он притягивает меня к себе в утешительных объятиях. Это плохая замена настоящей вещи. С сожалением вздохнув, я проскальзываю в его личную ванную, едва в состоянии встретиться с собственными глазами в зеркале, пока чищу зубы запасной зубной щеткой и умываюсь. Я писаю, выпиваю стакан воды из-под крана и гашу свет. Возвращаясь в его спальню, сталкиваясь лицом к лицу с массивной кроватью, которая доминирует в пространстве. Чёрные простыни, чёрное изголовье кровати, чёрные подушки… это мужская кровать, без всяких излишеств или женственности. От одного её вида меня бросает в дрожь так сильно, что я не могу представить, что со мной будет, если я заберусь в неё. И я не собираюсь это выяснять. По крайней мере, не сегодня. Обойдя кровать, я хватаю мягкое серое одеяло, сложенное поперек, подхожу к стеклянным балконным дверям и выхожу в прохладную ночь. На такой высоте холодно, но у меня перехватывает дыхание не только из-за холода или великолепного вида. Стоя на самой высокой точке города, со всеми огнями Бостона, раскинувшимися внизу, как одеяло из звёзд, и ничего выше, кроме облаков и открытого воздуха… Я неприкасаемая. Сам мир недосягаем, сведён к пятнам цвета и движению так далеко внизу, что я не могу разглядеть очертания. Даже звёзды над головой кажутся тусклыми и далёкими, затенёнными ровным светом бостонских огней. Ничто не может достичь меня здесь — ни Бретт, ни Ральф, ни даже мои собственные страхи или неуверенность. Я в безопасности. Защищена так, как никогда не была защищена, даже когда была ребёнком. Благодаря Чейзу. От этой мысли у меня ноет сердце, поэтому я отталкиваю её. Не обращая внимания на холод, я отворачиваюсь от перил и осматриваю террасу, мой взгляд скользит от встроенного бассейна и гидромассажной ванны на дальней стороне к набору мягких шезлонгов, зонтиков от солнца и высоких обогревательных ламп во внутреннем дворике. На противоположной стороне террасы есть полузакрытая кухня со столешницами из нержавеющей стали, гигантским грилем и мини-холодильником. Всё это место идеально подходит для летних барбекю и ленивых вечеров. Я могла бы счастливо провести остаток своих дней прямо здесь, на этой террасе, на солнце с Чейзом, и никогда не уезжать.