Даша оскорбилась: – Ну не знаю, ты, конечно, умнее меня, но Полетаев считает, что это убийство, которое в свою очередь связано с убийством Коки, а ему я верю. Петрова махнула рукой, показывая, что эфэсбэшник может считать все, что хочет, но на ее выводы это все равно никак не повлияет. – Ладно, пока оставим Витю в покое. Что с Кокой? Может, ты неправильно поняла его слова? Ты в состоянии наконец вспомнить дословно, что он сказал тебе перед смертью? Даша обескураженно развела руками: – Я сто раз пыталась вспомнить, но ничего нового на ум не приходит... – А ты попробуй в сто первый, – с нажимом произнесла Аня. – Расслабься, закрой глаза. Может, тебе музыку включить? Или над ухом выстрелить? Даша опасливо покосилась на подругу: – Чем это ты тут стрелять собралась? Не надо. Я так попробую. Она сделала глубокий вдох, опустила вниз плечи, голову, полностью расслабляясь. Петрова поняла, что это надолго, подперла щеку рукой и уставилась в рыжий затылок. Прошло минут пять. Наконец Даша подняла голову и заговорила утробным голосом, словно медиум на спиритическом сеансе: – Ворон... возьмет зубатого Муссу. Пальма, мать твою. Миллион долларов весит почти восемь килограммов, восемь килограммов... Возьми... – Рыжая, перестань дурить, – рассмеялась Анна. – Если не помнишь, так и скажи. Чего ты здесь цирк устраиваешь? – Ничего я не устраиваю. Просто его речь была крайне невнятной. Да и представь: Кока на полу, а я хоть и присела, но все равно же в некотором отдалении... Вот, представь, что это пистолет. – Она схватила вилку в левую руку и попыталась улечься на крошечном пространстве между плитой и столом. – Нет, это не реально, пойдем в комнату, я тебе там продемонстрирую. Аня сначала хотела возразить, но потом решила, что творческие порывы лучше не сдерживать, встала и пошла за подругой в гостиную. Даша уже живописно раскинулась на полу и стонала. – Ну как, слышно? – приподняв голову, спросила она. Взгляд Петровой был устремлен на вилку. – А разве Кока был левшой? – Что ты имеешь в виду? – Ты не левша, но вилку взяла в левую руку. По привычке, как прибор, или именно так держал пистолет Кока? Даша посмотрела на вилку: – Так он держал. – Дай-ка мне телефон. По первому номеру никто не ответил, Петрова набрала следующий. – Алло, Лелька, привет! Ты еще не на работе? Забеги ко мне на секунду... Нет, все в порядке... Просто хотела задать тебе один вопрос. Давай. И, повернувшись к Даше, она пояснила: – Сейчас придет Лелька, спросим еще и у нее. – Полянская дружила с Кокой? – искренне удивилась Даша. – Конечно, – засмеялась Аня. – Лелька со всеми дружит. Кроме тебя, конечно. – Подумаешь! – Даша состроила недовольную мину. – Мне ее дружба даром не нужна. А на какой почве они общались-то? – На какой почве Кока может хоть с кем-нибудь общаться? Разумеется, на почве археологии. – Подожди, я не поняла: он приходил к Лельке беседовать об археологии? – Да нет, Кока приходил ко мне. Как только ему в голову стукала очередная безумная теория, он тут же мчался ко мне за консультацией. Или предлагал заняться моделированием исторических процессов. – Как это? – Какая тебе разница!.. Ну, например, что было бы, если бы динозавры не вымерли, а продолжили свое развитие дальше. Как развивалась бы наша планета, если бы не претерпевала метеоритные атаки. Могли ли динозавры развиться в гомо сапиенс, ну и тому подобные глупости. – А Лелька кем у вас была? Человекоподобным динозавром? – хихикнула Даша. – Слушай, а это идея. Я-то думаю, почему она такая большая и тупая, а оказывается, все просто – твоя Полянская потомок единственного выжившего динозавра. – Дурная ты, Рыжая. До невозможности, – вздохнула Аня. – У тебя просто морда смазливее, а так ты еще более бестолковая, чем она. От Лельки хоть какая-то польза была, и в отличие от тебя она давала мне работать. Тут Петрова не выдержала и рассмеялась. – Конечно, о покойниках плохо не говорят, но это был какой-то ужас. Когда от Кокиных идей у меня в глазах начинали мелькать кровавые плезиозавры, я срочно вызывала Лельку. Он ей про раскопки, а она ему про молочную диету. Так и разговаривали, как тупой с глухим. Хлопнула дверь. – Когда же это наконец кончится, – послышался из прихожей густой Лелькин бас. – Приходи, кто хочет, выноси, что хочешь... Анька, помяни мое слово, когда-нибудь тебя трахнут, даже не сказав спасибо... Ой, здрасьте! Рыжая, а ты чего тут делаешь? А малой твой где? Чего он сбежал, как ошпаренный? – Ты ж его укусила, – с трудом сдерживая улыбку, ответила Даша. – Да еще за руку. А у него их всего две. Красные щеки Полянской начали мелко трястись, и Аня поспешила разрядить ситуацию, задав соседке вопрос: – Слушай, Лелька, помнишь Коку-археолога? Который тебе истории интересные про динозавров рассказывал? Полянская сверлила ее своими круглыми пустыми глазами. – Ну помню. А что? – Скажи, пожалуйста, он не был, случайно, левшой? – Нет. – В ее ответе чувствовалась такая уверенность, что Аня ей сразу поверила. – Точно? – Уверена. – На сто процентов? – На двести пятьдесят. К допросу подключилась Даша: – Лелька, а о чем тебе в последнее время Кока рассказывал? Полянская сморгнула. – Много о чем. – О своих раскопках? – Говорил. – Что говорил? – Не помню. – А не рассказывал, что хочет поехать в Турцию? – Не рассказывал. – А в Испанию? – Нет. – А о чем же он тогда тебе рассказывал? – Ни о чем. Даша взорвалась: – Черт бы тебя побрал! Как это ни о чем?! Ты только что сказала, что много о чем. И Анька уверяет, что он с тобой часами разговаривал! Полянская начала наливаться кровью. Наклонившись всем своим могучим телом вперед, она рявкнула во весь голос: – Ты чего разоралась, как бешеная? Ща как дам по шее! Даша присела от страха. Заметив испуг в ее глазах, Лелька успокоилась. – С чего бы я стала его бредни слушать? Вон Аньке только помогала. Ей работать надо, а этот гад сидит тут и гундит. Так я включу телевизор, посажу его рядом, вроде как слушаю, а сама передачу смотрю. Мне все равно, а Анька хоть поработать могла.