– И в чем же? – Свистящие блондины. Полетаев вздрогнул. – Что, прости? Я не расслышал, какие блондины? – Свистящие. В этом деле слишком много свиста. Полковник поджал губы и закивал головой: – Это точно. Свиста больше чем достаточно. Дашенька, я сейчас еду к одному человеку, хочешь поехать со мной? По дороге мне расскажешь подробнее о своих идеях... Даша разозлилась: – Ты полагаешь, что я чокнутая? – Нет, конечно, нет... – Темнота, чему вас там в Комитете только учили, бездарей! Из-за вашей тупости такая страна погибла! Эфэсбэшник положил ногу на ногу, облокотился на подлокотник и подпер голову рукой. Даша продолжала бушевать. – Как ты не знаешь таких элементарных вещей и не замечаешь просто очевидного! У гуанчей, кроме роста и белокурых волос, был еще и свой язык... – У каждого народа существует свой язык... – Они разговаривали свистом! В комнате повисла тишина. Полетаев снял ногу с колена и подался вперед. – Что ты сказала? – Они разговаривали свистом! – повторила Даша и встала. – То есть у них, конечно, был и нормальный, разговорный язык, но, кроме него, существовал еще один – свист. Ты был когда-нибудь на Канарских островах? – Был. – Тогда представь, как должны были общаться люди на расстояниях слишком больших, чтобы докричаться, но не желающие за каждой сплетней бегать через горы. Вот они создали такой способ коммуникации. С помощью свиста можно было разговаривать на расстоянии до четырнадцати километров. Теперь понятно? Эфэсбэшник внимательно смотрел на Дашу. Лицо его постепенно принимало все более и более осмысленное выражение. – Подожди, ты хочешь сказать, что этот язык сохранился до наших дней и на кассете записан именно он? Даша хлопнула себя по коленке, словно не понимая, какие еще могут быть сомнения. – Я не думаю, я просто уверена! – И, подняв палец, добавила: – Если гуанчи сохранились хоть в каком-нибудь виде, то Элеонора там не последний человек. Ты видел ее? Она коня на скаку остановит. – Проклятье! – выругался полковник. – Значит, Макеев ездил не в Испанию, а на Канарские острова. А мы решили, что раз испанская виза... Выходит, на этой кассете что-то закодировано с помощью... свиста? Даша прищурилась: – Подожди. На какой кассете? Вы все-таки нашли ее у Максимова? – Милая моя, я тебя обожаю. – Полетаев вскочил, поцеловал ее в висок и быстро ретировался. _____________ *Я памятник воздвиг... (лат.) 8 Даша с ненавистью смотрела на дверь, казалось, еще хранившую абрис циничного эфэсбэшника. – Чтоб ты сдох, – пробормотала она и бросилась к телефону. Трубку, как всегда, снял Валера. – «Софтель», слушаю вас, – скороговоркой произнес он. – Валерочка, мне Анька нужна, срочно... – У нее сейчас... – начал было Кудрявый, но тут же переспросил: – Что-то случилось? – Да, – чуть не плача выдохнула Даша. – Я очень тебя прошу, скажи, чтобы она немедленно приехала домой. – Хорошо, – коротко ответил тот и повесил трубку. 9 Через полчаса Аня сидела в кресле и внимательно слушала сумбурное изложение произошедших событий. Даша восторженно перебивала сама себя, размахивала руками и маячила по комнате, как загулявшая кенгуру: – Ты представляешь, какие у них были лица, когда я заявила, что Пилюгина – гуанчи? – Нет, – откровенно призналась Петрова. – Даже приблизительно. Но скажу честно, отдала бы многое за это зрелище. Даша счастливо рассмеялась. Она была необыкновенно хороша в этот момент. Беспокойная московская жизнь всего за неделю вернула ее фигуре стройность, а глазам блеск. Скопившаяся за несколько лет энергия била через край. Аня поспешила угомонить подругу. – Не отвлекайся, пожалуйста, и продолжай дальше. Я никак не могу понять одного: каким таким хитроумным логическим путем ты пришла к идее, что Элеонора и есть предводитель погибшей цивилизации? – Можешь иронизировать сколько хочешь, однако против фактов не попрешь. Сначала я все никак не могла вспомнить, что же мне так напоминает сочетание свиста и высоких блондинов... – Финский кружок любителей художественного свиста, – не удержалась от иронии Аня. Даша осталась выше язвительных подколок. – Кроме того, я никак не могла понять, почему мне кажется, что это обязательно должно быть связано с Кокой. Я просто спинным мозгом чувствовала, что разгадка где-то совсем близко... – Ты можешь короче? – перебила ее подруга. – Я отпросилась с работы на час и не думай, что проведу здесь с тобой остаток жизни. Излагай коротко и по существу. – Пожалуйста. – Даша уселась на табурет и сложила перед собой руки. – Был такой археолог – Шлиман... – Короче. – ... Он раскопал Трою... – Еще короче. – Да дашь ты мне наконец сказать?! – Даша грохнула кулаком по столу. Высокая солонка подпрыгнула и упала. – А еще был археолог, которого звали Эванс. Тот раскопал дворец царя Миноса. Помнишь греческие мифы: царь Минос, бык, лабиринт, нить Ариадны? Так вот, Кока бредил тем же самым. Он тоже хотел доказать легенду. – Какую еще легенду? – проворчала Аня, отодвигая на всякий случай от подруги чашки, тарелки и прочие хрупкие предметы. – Как ты не можешь понять! – Даша зажмурилась и постучала кулаком себя по лбу. – До раскопок Шлимана и Эванса считалось, что греческие мифы – это всего лишь вымысел, легенды, и вдруг оказывается, что все они базировались на вполне реальных событиях! Следовательно, древние историки были действительно историками, а не писателями-фантастами. Понимаешь? – Понимаю, – пробормотала Петрова, украдкой посмотрев на часы. – Так вот, если Гомер описывал реальные события, то почему бы и Платону не делать то же самое? – А что у нас с Платоном? – вежливо поинтересовалась Аня. Даша осеклась на полуслове. – Ты не знаешь, кто такой Платон? – тихим голосом переспросила она. – Кто такой Платон, я знаю, я не знаю, какую роль он играет в твоей жизни и во всей этой истории. Поэтому постарайся довести необходимую, – слово «необходимую»