Демельза поцеловала золовку и поблагодарила за подарок, а потом очень серьезно посмотрела на нее своими темными глазами. Неулыбчивая Верити даже прыснула от смеха и спросила, уж не случилось ли чего. – О, ничего такого. Давай попьем чаю. – А что, уже пора? Демельза подергала шнурок с кисточкой возле камина. – После рождения Джулии я только и делаю, что целыми днями пью чай. Но уж лучше чай, чем джин. Вошла рыжеволосая белокожая служанка. – О, Джинни, будь добра, подай нам чай, – несколько сбивчиво попросила ее Демельза. – Только крепкий. И вскипяти воду, прежде чем его заваривать. – Да, мэм. – Даже не верится, что мэм – это я, – призналась Демельза, когда Джинни вышла из гостиной. Верити улыбнулась: – А теперь расскажи мне, что тебя беспокоит? – Ты, Верити. – Я? О господи, чем же я тебя обидела? – Ты… ничем. Но если я скажу… боюсь, тогда ты можешь обидеться… – Но если я ничего не узнаю, то не сумею тебе помочь. – Верити, – начала Демельза, – Росс однажды мне рассказал… Я сперва долго у него выпытывала, и он мне рассказал, что когда-то ты любила одного человека. Гостья не шелохнулась, только ее улыбка стала немного жестче. – Мне жаль, что это обстоятельство заставило тебя беспокоиться, – сказала она. Демельза понимала, что зашла уже слишком далеко и теперь поздно поворачивать назад. – Мне не дает покоя вопрос: разве правильно было разлучать вас вот так? На впалых щеках Верити заиграл легкий румянец. «Она снова стала чопорной и замкнутой, как старая дева, – подумала Демельза. – Совсем как в первый день нашего знакомства. Как будто внутри ее живут два разных человека». – Дорогая, я думаю, что нам не следует судить людей по собственным меркам. Так уж устроен этот мир. Мои… отец и брат – люди с принципами, и они действовали в соответствии со своими понятиями о чести. Правильно они тогда поступили или нет, не нам решать. И в любом случае, что сделано, то сделано. К тому же все это было так давно, что и вспоминать нечего. – И ты никогда больше о нем не слышала? Верити поднялась: – Нет. Демельза подошла к ней и встала рядом. – Ненавижу. Ненавижу все это, – сказала она. Верити погладила невестку по плечу. Со стороны могло показаться, будто это не ей, а Демельзе только что причинили боль. – Ты не расскажешь мне об этом? – спросила Демельза. – Нет. – Иногда, если рассказать, становится легче… – Не теперь. Говорить об этом сейчас… только понапрасну бередить старые раны. Верити передернула плечами, и тут Джинни внесла поднос с чаем. В тот же вечер Демельза оказалась в кухне наедине с Джудом. По их поведению никогда нельзя было понять, симпатизируют эти двое друг другу или просто сохраняют вооруженный нейтралитет. Демельзе удалось завоевать расположение Пруди, но не ее мужа. Джуд долго не мог смириться с тем, что эта девчонка, которая совсем недавно была у него на побегушках, теперь имела право им командовать. Ну сами посудите, разве это справедливо? Будь у Джуда выбор, он бы предпочел, чтобы на месте Демельзы оказалась какая-нибудь надменная избалованная мадам, привыкшая к тому, что вокруг нее постоянно суетится прислуга. Демельза положила на стол разделочную доску, насыпала муки, достала дрожжи и приготовилась месить тесто. – Джуд, а ты помнишь капитана Блейми, который приезжал сюда, чтобы повидаться с мисс Верити? – поинтересовалась она. – Чего ж не помнить, помню, – ответил Джуд. – Я тогда, наверное, тоже уже здесь жила, – сказала Демельза. – Но я ничего не помню… об этом. – Вы тогда еще шмакодявкой были, – мрачно заметил Джуд. – И место ваше было на кухне. Так-то вот. – Думаю, ты не очень хорошо знаешь эту историю? – предположила Демельза. – Как это не знаю, коли я там был и все своими глазами видел. Она начала замешивать тесто. – А что ты видел, Джуд? Слуга взял нож, подобрал с пола палку и, тихо насвистывая сквозь два зуба, принялся ее строгать. Блестящая лысина в кружке волос делала его похожим на монаха-отшельника. – Блейми ведь свою первую жену случайно убил, да? – спросила Демельза. – Вы, как я погляжу, все об этом знаете… – Нет, не все, Джуд. Только кое-что. Расскажи мне, что тогда случилось? – Ну, этот тип, капитан Блейми, он приударял за мисс Верити. Капитан Полдарк разрешил им тут встречаться, потому как больше негде было. И вот однажды мистер Фрэнсис и его папаша – старика похоронили в прошлом сентябре – заявились сюда и застукали их в гостиной. Мистер Фрэнсис сказал капитану: мол, давай выйдем из дома. Они вышли и прихватили с собой пистолеты. Те, что у окна висели. А меня взяли следить, чтоб все по-честному было, как полагается. Не прошло и пяти минут, как мистер Фрэнсис стрельнул в капитана Блейми, а тот в него. Чистая работа. – Кто-нибудь пострадал? – Ну, не так чтобы очень. Блейми руку поцарапало, а мистеру Фрэнсису пуля в шею угодила. Все по-честному. А потом капитан Блейми сел на свою лошадку и ускакал. – И с тех пор ты ничего о нем не слышал? – Ни словечка. – А он разве не в Фалмуте живет? – Ну да, в Фалмуте, когда не в море. – Джуд, позволь попросить тебя об услуге. – Чего-чего? – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал, когда капитан Росс в следующий раз поедет повидать Джима Картера. Джуд посмотрел на Демельзу. Глаза у него были красные, как у старого бульдога. – Это как? – Я хочу, чтобы ты поехал в Фалмут, нашел капитана Блейми, если он еще там, и узнал, как у него дела. Джуд молча встал и смачно плюнул в очаг. – Хватит уже воду мутить, миссис, – сказал он, когда слюна перестала шипеть. – Это не нашего с вами ума дело. Уж поверьте мне, тут не будет никакого толку. Это все неправильно и вдобавок опасно. Я там буду словно красная тряпка перед носом у быка. Высказавшись таким образом, Джуд взял свою палочку и нож и вышел из кухни. Демельза проводила его взглядом. Она расстроилась, хотя ответ старого слуги и не стал для нее неожиданностью. Потом Демельза посмотрела на тесто и медленно перевернула его обсыпанными мукой пальцами. Ее темные глаза сверкали – верный признак того, что отступать она не собиралась. Глава третья День крестин выдался погожим, и церемония в церкви Сола в присутствии тридцати гостей прошла просто замечательно. Джулия довольно жмурилась, когда кузен отца, преподобный Уильям-Альфред Джонс, окроплял ее святой водой, а потом все потянулись в сторону Нампара-Хауса. Некоторые поехали верхом, остальные шли по двое, по трое, беседовали и наслаждались теплым солнцем. Колоритная процессия гостей разбрелась по холмистой местности. Когда они проходили мимо, их с любопытством и несколько благоговейным страхом разглядывали местные крестьяне и шахтеры. И немудрено – ведь эти люди действительно словно бы явились из другого мира. Гостиная, хоть и просторная, все же была маловата, для того чтобы усадить там за стол компанию из тридцати человек, особенно учитывая, что некоторые дамы были в кринолинах, да и вообще никто из этих людей не привык к тесноте.