– А вы слышали, что, по мнению историка Задорнова, слово «тёща» произошло от слов «тише» и «ещё». То есть «ещё тише», – как можно деликатнее намекнул я, впуская милую маму моей супруги в дом. Хотя лично мне всегда казалось, что «тёща» это от словосочетания «та ещё…». Поверьте, старая вешалка слишком зажилась даже по меркам Ада. Упёртая старуха, ветеран ещё демонско-ангельских войн, шесть рядов медалей на груди (по праздникам Дня независимости Пекла), спортивный образ жизни и прописка в тихом районе, куда даже я не рискую заходить без гранатомёта. Стреляет на голос, владеет ста семнадцатью ступенями рукопашного боя, ранена бог знает (даже Он не знает!) сколько раз и сшита пьяными хирургами заново. Всегда была категорически против нашего брака – семейный тотем «самка богомола», то есть после секса просто откусывала очередному мужу голову. Ну что я вам объясняю, каждый третий в России и так меня поймёт, посочувствует, хлопнет по плечу и предложит выпить. Уважаю, братаны… – Выродок ещё не сдох? Вместо ответа я просто прищемил ей дверью нос. – Ясно, – без обид ответила «наша мама». – Пусти к дочери, гад, имею право! – Азриэлла будет так рада, – ни на йоту не соврал я, дипломатично не озвучивая собственную реакцию. В смысле моё мнение относительно вызовов «любимой тёщи» вы знаете. Но, боюсь, и она тоже. – Хотя мне-то чего бояться? Я у себя дома! – Чё ты там сказал-мяукнул-прочирикал, зятёк? – Мне в живот упёрся ствол автомата «узи». – Что я у себя дома, – нежно напомнил я, вырывая чеку из гранаты и поднося ей к уху. – Если в результате случайного выстрела с вашей стороны я вдруг разожму пальцы, то, как говорят крымские татары, вам таки кирдык! – А кто к нам пришёл? Мама-а. – Из кухни высунулась всё ещё прикованная к батарее Азриэлла. Мы с тёщей переглянулись, убрали оружие и дружно сделали вид, что просто обнимаемся. – Милый, ты у меня такая прелесть. С рождением малыша Азриэлла стала неприлично сентиментальной для демонессы. В нашем кругу это выглядело как-то… слишком откровенно, что ли. В любом случае, сюсюкая с Захарией, она становилась столь наивна и беззащитна, что у меня практически замирало сердце. Её убьют… – Азриэллочка, дочечка! Ну, признавайся, плутовка, где мой внук? Если я минутой раньше говорил, что моя жена стала доверчивее, это не значит, что она безнадёжно поглупела. – Мама, родная мама! Дорогой, возьми её на прицел. Если дёрнется, стреляй без предупреждения. – Дочка-а… – Да, мамочка-а! Будь добра, надень наручники и намордник, они в правом верхнем ящике комода в прихожей. Лучше сама надень, не провоцируй. Ага. Спасибо. Я знала, что ты поймёшь. Люблю тебя, мамуля-а… Возможно, мне следует кое-что пояснить. Ну, типа там вдруг вы не знаете самого элементарного? У демонов редко рождаются дети. Просто увеличение демонического поголовья не входит в планы Всевышнего и вполне себе устраивает нашего властелина. Если же малыш чудом рождается, то родители не позволяют сожрать его другим демонам лишь потому, что сами намерены зажарить его, когда тот прилично наберёт вес. А теперь представьте себе, что должна ощущать старая, уважаемая демонесса при виде не просто ребёнка, а человеческого детёныша?! Единственное, на что остаётся уповать, так это на крепость наручников и надёжность намордника. Ну и Азриэлла, сама бдительность, разумеется, не подпустит слишком близко свою маму к колыбельке. – Да, шеф. – Телефонный звонок воззвал ко мне в самое неподходящее время. – Разумеется, но… Да. Да. Само собой, если такие шикарные предложения. Нет. Нет. Я еду. Адрес? Понял, получу у многоногой секретарши. А вы экстремал, шеф, она же… Понял. Заткнулся. Не моё дело. Отправляюсь по вызову! – Дорогой? – обернулась ко мне моя жена. – Веган, – коротко бросил я, лихорадочно переодеваясь. – Срочный вызов. Двойная премия! Парень уже почти кормится солнечной энергией, но на улице третий день дождь. Его не устраивают пункты договора, требует переписать. – Иди, любимый, тебе полезно есть поменьше мяса. – Веган, говорю же. Какое мясо по определению? Кости одни. – Будут вкусные хрящики, возьми домой. – Разумеется, милая. Мы церемонно расцеловались на расстоянии так, чтобы она не прокусила мне щёку, а я не свернул ей шею. Тёща тихо сопела в углу, пуская носом пузыри сквозь намордник, и красный шарик на ремнях, зажатый меж её зубов, выразительно говорил о том, что к вопросам сохранения семьи моя супруга подходит очень серьёзно. – Вернусь как можно скорее! – с преувеличенной бодростью в голосе пообещал я, выскакивая из квартиры в подъезд. На первом этаже уже выстроилась в ряд целая очередь из восьми бабулек с тарелками в руках. – А что ж малыша ещё не разделали?! Охти мне, тянут и тянут… – Не дождётесь, – объявил я, прямым ударом в челюсть сбивая первую так, чтобы дальше они валились на манер карточного домика. Старушки-демонессы посыпались в доминошной прогрессии, хихикая и матерясь. Что ж, и в их возрасте, да на пенсии, по зубам получить и то развлечение. У нас в Аду с культурной программой негусто, певцы рока и попсы уже и здесь всех достали, а вопящие грешники такие спектакли в котлах отыгрывают, что никакого театра не надо. За моей спиной слышалось счастливое щебетание умилённой Азриэллы и приглушённый рык её мамочки. За крошку Захарию я не волновался, если тёща покажет ему хоть один зуб – дочь не задумываясь оторвёт мамочке голову, зафутболит на Марс, и любой суд её оправдает. Хотя какие здесь суды и судьи, можно только обняться и поплакать… – Вот адвокаты у нас хорошие, – бормотал я себе под нос уже наверху, в человеческом мире, садясь за руль старенькой иномарки. – Недаром считается, что если Суд и Справедливость от Бога, то все адвокаты однозначно от дьявола. В своё время мы провели такой эксперимент в Нью-Йорке, теперь благословенные США стоят на первом месте по количеству преступников и адвокатов на душу населения. Горжусь ли я этим? О да! В этом городе мне редко нужен навигатор, я получил сюда назначение ещё во времена Ивана Грозного. Кстати, хороший был царь, истерик и психопат, но интересы государства ставил превыше всего! В сравнении с политиками современной Европы имел нереальный уровень самостоятельности. – Как он там ответил английской королеве? – пустился вспоминать я, выруливая на главную улицу, адресат находился в центре. – Великий московский государь просит вашей руки! А она ему: типа ой, я бы рада, но палата лордов против. Отказала самым деликатным английским способом? Фигу! Просто потому, что не хотела замуж за «русского тирана». А он ей в ответ: простите, ошибочка вышла! Я-то думал, что царицу под венец зову, а не служанку каких-то там лордов. Подчиняйтесь им и дальше, а нам такого добра и задаром не нать, и за деньги не нать! С трудом припарковавшись у магазина «Погребок», я оставил машину, потому что дальше проще пройти пешком. Погодка отличная, почему бы и не пробежаться? Вопреки всеобщему заблуждению приставы Ада не ведут разгульный и свободный образ жизни. Наоборот, начальство вечно гоняет нас в плане спорта, здорового питания, требуя поддерживать себя в хорошей форме. Почему? Ну, учитывая, что мы в любой момент можем столкнуться с ангелами быстрого реагирования, такие требования очень даже разумны. Хотя, по совести говоря, совершенно бесполезны. Ибо они нас били, бьют и будут бить. Это же ангелы. Что с ними сделаешь? – И всё-таки я люблю Ивана Грозного, – непонятно кому и зачем поведал я, нажимая кнопку домофона. Раз. Два. Молчание. Но ведь этот гад стопроцентно дома, уж мне-то врать не надо, я его щавелевый суп без маргарина за километр учуял. Вскоре меня впустил подошедший дед-ветеран, которому я честно сказал, что иду вытрясать душу предателя Родины из двадцать восьмой. Поднялся на лифте, кошек в подъезде не было, а они единственные, кто может видеть нашу истинную сущность. За что ж ещё, как вы думаете, их обожествляли в Древнем Египте? За нежное мурлыканье, что ли, ой, не смешите меня… – Вениамин Викторович? – спросил я, когда после восьмой длинной трели звонка за дверью раздались слабые шаркающие шаги. – Да. Кто там? – Журнал «Веган и жизнь». Вы получили бесплатную подписку на три года, набор вегетарианской посуды из экологически чистых биоматериалов и новый коврик в ванную. Надеюсь, у вас водосберегающий душ? Если да, то откройте дверь и распишитесь в получении. Через пять-шесть-семь (как он меня достал!) минут дверь наконец-то распахнулась. – Могу войти? – Да, – прошептало бледное привидение за порогом. – Простите великодушно, но наши правила очень строги на этот счёт – никакого давления! Вы меня понимаете? – Понимаю. – Отлично, тогда просто пригласите меня войти. – Да, конечно, заходите, пожалуйста, – послушно повторил этот идиот. Люблю коммунистов, веганов и родноверов – лёгкие задания, а премия двойная. В этот раз тоже никаких таких особых хлопот не ожидалось. – Вы говорили про… – Вениамин Викторович, – переступив порог, я предстал перед ним в своём истинном облике, – два года назад вы заключили договор на продажу души с целью похудения. Последний пункт гласил, что когда вы доведёте свой вес до тридцати восьми килограммов, – между нами говоря, даже суповой набор бывает побогаче, – то некая гражданка Лайма Тарасова из Минска, с которой вы поспорили, первой заценит вас на «Фейсбуке». Так она поставила свой «лайк» или у неё также нет сил нажать пару клавишей? – Она? – Молодой человек или то, что от него осталось, изобразил мыслительную деятельность. – Я её не помню. Кто она? – Мать вашу, люди?! Ты продал душу ради мнения о себе какой-то там дуры, которую сейчас вспомнить не можешь?! О-о-о, ты наш человек. Вы жмакали ворот шубы, И, целясь в мои глаза, Макали губами в губы И в то, что вааще нельзя… – запел мой сотовый. Я попросил прощения и вынужденно отвлёкся: – Да, любимая. – Абифасдон, ты уже освободился? – Нет, я ещё вовсю на работе. – Ой какая жалость. – В смысле?