* * * Лиля несла тарелку с супом, медленно-медленно, боясь пролить. – Мама, смотри – я будто море тащу. Ей было девять с половиной лет, и ее ноги и руки будто росли быстрее других частей тела. Она донесла тарелку и поставила на стол. Аня сидела рядом, склонившись над счетами для оплаты. Их было много. Она разложила бумаги по всему столу, пытаясь сообразить, может ли она что-то закрыть сейчас. От напряжения болела голова, из туалета доносился запах кошачьей мочи. Надо было оторваться от дел хотя бы ненадолго, заняться домом – хотя бы поменять коту туалет и постирать. – Влад, погуляй с детьми, пожалуйста! – крикнула она из кухни. – Мне нужна тишина! Он не ответил, и Аня продолжила разбирать бумаги. Счет из сада. Счет из школы. Счет из музыкалки. Счет из налоговой. Счет за коммуналку. Счет за мастерскую. Счет за коммуналку мастерской. Счет за материалы. Распечатанный счет за кредитку. Счет. Счет. Счет. Аня и раньше ненавидела математику, сейчас же все эти цифры прыгали перед глазами, будто какие-то отвратительные существа, вроде персонажей из фильма ужасов. Что-то типа «Зубастиков». Они прыгали с листа на лист, со счета на счет, а потом сбивались в кучу и начинали ползти один за другим, ровным строем, по ее рукам, вверх, выше и выше, по локтям, по груди, по шее. Цифры лезли в шепчущий полуоткрытый рот и забирались в гортань, цифры тихо входили сквозь белки глаз прямо в голову, в мозг, и начинали кусать ее изнутри. Нет, не кусать: грызть. Влад вошел в кухню. – Сегодня придет Женька. – В смысле? – У него днюха. Посидим, выпьем. – Давай не сегодня. – Давай сегодня. – Слушай, у меня проблемы на работе, я… – Ну это же у тебя проблемы, при чем тут мы? Аня смотрела на мужа, раскрыв рот. Он рассмеялся. – Ладно, чего ты. Я сейчас погуляю с детьми. Только потом ты потерпишь нас с Женькой. – Почему вы не можете посидеть где-то в другом месте? – Да откуда у нас деньги на это? – Ох… Хорошо. А что ты ему подаришь? – Подарю? – На лице Влада появилось недоумение. – Зачем? Вскоре он собрал детей, и они наконец вышли из квартиры. Аня сложила счета стопкой и легла на нее щекой. Бумага была теплой, пахнущей свежей типографской краской, и этот запах действовал успокаивающе. Аня заснула. Ей казалось, что она совсем маленькая и сейчас просто задремала, читая книжку перед сном. – 14– В тот вечер Аня подумала, что если даст мужу спокойно выпить, то сможет уговорить его помочь с работой. Влад выпьет, станет добрым и поймет сложность ситуации. Да еще и Женька – он вообще художник-декоратор, вполне может поучаствовать. Это стоило того, чтобы потерпеть еще одну бессонную ночь. Тем более что завтра суббота, можно немного отоспаться. Ну неужели они все вместе не придумают, как сделать этот проклятый монтаж, и не снимут шаблоны? На тот момент она обзвонила уже двадцать организаций – никто не хотел связываться. Такие заказы бывают: это вроде того, пару лет назад, в стеклорезке, с фацетами. Кроме них не согласилась ни одна «витражка», это сам клиент рассказывал. И они знали, что так и есть. Это и было главной причиной, почему нынешние клиенты так терпеливо ждали и до сих пор так вежливо разговаривали. Но Аня понимала, что в любой момент они могут потребовать возврата аванса, а она уже пустила его на закупку материала и оплату счетов. Точнее, одного из счетов. А их было значительно больше. Еще недавно она надеялась, что Петр объявится и скажет, что все в порядке, но… Аня приготовила ужин и отложила все дела, чтобы вовремя уложить детей и поздравить Женьку, а заодно и попытаться решить свои проблемы. Она как раз купала Иду, когда позвонила мама. – Привет, Анечка. – Баба! Привет, баба! Мама говорила громко, и связь была хорошей, так что Ида прекрасно слышала весь разговор. – Ай, кто там так звонко кричит? Дай-ка трубочку! – Мам, она в ванной, не надо сейчас. – Баба! Я сегодня хорошо кушала! Дашь подарочек? – Ай, ты моя умница! Конечно, когда доеду уже до вас… Дочь, ты здесь?.. Никуда сегодня не уходишь? – Нет. Правда, у нас гости будут. К Владу друг придет, день рождения у него. – Сегодня?.. Вот, я как чувствовала, потому и позвонила. – А что такое? Ида, не брызгайся! – Не надо бы сегодня… Страстная пятница. – Мам, да мы же не постимся… Ида!.. – Все равно нехорошо. Будь осторожна, и не налегайте там слишком… – Хорошо, мам. Спасибо. Давай, а то мне надо Иду помыть. Аня завершила вызов и положила телефон в карман. «Глупости. Глупости». Она мыла Иду, стараясь не думать о маминых словах, но смутное беспокойство не отпускало. Ее вывел из задумчивости залп водяного пистолета в лицо. – Пиу! Пиу! – Ах так? Вот я тебя! Аня выключила воду и накрыла Иду большим розовым полотенцем, яростно растирая. Ида визжала под полотенцем, накрытая с головой, и Аня прямо так, не позволяя ей выбраться, перевернула Иду и понесла в комнату попой кверху. * * * – Все, спит. Сонная, измотанная, но благодушно настроенная Аня села у стола. Пока Влад наполнял стопки, Женька налил Ане сока и подал ей стакан. Она взяла сок в левую руку, водку в правую, встала и сказала: – С днем рождения, Женя. Я хочу пожелать тебе радости. Я всегда желаю радости, потому что желать счастья – глупо, оно слишком мимолетно, а радость может стать жизненной константой. Да, и Констанция, конечно, тоже не повредит. Будь здоров, дорогой. Они чокнулись. Аня сделала резкий выдох, опрокинула стопку и сразу, пока горло не начало жечь, сделала большой глоток сока. В голове словно начал расти лес, и деревья его шумели. Потом что-то сказал Влад, они снова выпили. Потом пили за родителей. Потом за детей – хотя у Жени своих еще не было. – У Иды же тоже день рождения недавно был? – спросил Женя. – Да, пятнадцатого марта три года исполнилось. Выпили за Иду. Потом пили за что-то еще, вроде социалистической революции. Потом почему-то за Новый год. – А помнишь, как ты свалила елку в Арбаже? – спросил Влад, смеясь. – О-о-о, не напоминай! – Аня закрыла лицо руками и расхохоталась. – Между прочим, это был мой первый опыт вождения, так что не считается! – Женька, ты не слышал эту историю? Ха, Анька, расскажи.