– Нет? – Мы не занимаемся наркотиками, Марк Анатольевич. – Мы опасаемся за его жизнь. – И вы по-прежнему не скажете, что происходит? – Не имеем права. – И прежде чем толстячок вновь принялся возмущаться, поинтересовался: – Когда вы видели Платона Викторовича в последний раз? Маша открыла было рот, однако толстячок этого не заметил и с напором продолжил: – Почему вы решили, что жизни Тоши что-то угрожает? – Есть основания. – Какие? Вы понимаете, что мне достаточно просто набрать один номер и все ваши основания… – Нет, недостаточно, – отрезал Колыванов, жёстко глядя толстяку в глаза. – Не в этот раз. – А вот вы не понимаете, что каждая потерянная минута может стоить Платону Викторовичу жизни, – веско добавил Вербин. И лишь на этот раз до Марка Анатольевича дошло, что оперативники предельно серьёзны, не шутят и не пытаются его обмануть, а у Брызгуна и в самом деле неприятности. – Тошу могут убить? – Да. – За что? – Когда вы видели его в последний раз? – В прошлый понедельник. – Одиннадцатого июля? – Раз вы так говорите… – Вы встречались с Платоном Викторовичем или говорили по телефону? – Мы виделись. Завтракали и обсуждали ближайшие планы. – Каким он вам показался? – Для утра понедельника Тоша выглядел потрясающе хорошо. – А если серьёзно? – Куда уж серьёзнее? – Толстяк нервно потёр руки. – Тоша действительно очень хорошо выглядел и пребывал в приподнятом настроении. Я решил, что он задумал новый проект, спросил об этом, Тоша ответил, что я угадал, но подробности рассказать отказался. Тоша не любит делиться замыслами, особенно теми, которые кажутся ему потрясающими. – Понятно… Во сколько вы расстались? – Примерно в пять. – В пять пополудни? – уточнил Феликс. – Ну, да, – протянул толстячок, удивлённый удивлением оперативника. – А что не так? – Вы сказали, что встретились позавтракать. – У творческих людей утро начинается часа в два дня, – объяснил Марк Анатольевич. И снова потёр руки. – Таков их удел – творить, невзирая на время. – Теперь понятно. С тех пор вы больше не виделись? – Нет. – И не созванивались? – Нет. – Вас это не насторожило? – Во время встречи Тоша предупредил, что собирается отдохнуть. – Что это значит? – Небольшой загул. – В понедельник вечером? – изумился Колыванов. – Выходные же только что были. – К творческим людям подобные желания приходят непредсказуемо, – вздохнул Марк Анатольевич. – К тому же Тоша очень плотно работал три предыдущие недели… «Создавал задел на следующие две, – понял Феликс. – Прагматично». – Не выбился из графика, а даже опередил его, поэтому я не стал возражать. А даже если бы и стал – это ничего бы не изменило. Когда Тоша собирается «отдыхать» – его никто и ничто не способно остановить. – У Платона Викторовича есть шофёр? – Водитель Тоши сейчас в отпуске. «Так совпало!» – Как долго обычно продолжается «отдых»? – По-разному, от пяти дней до двух недель. В этот раз Тоша написал, что уезжает на две недели. У меня сохранилась переписка в мессенджере, можно уточнить… – Обязательно уточним, но чуть позже, – сказал Вербин, чем помешал разговорившемуся толстяку достать телефон. – Он всегда во время «отдыха» отключает связь? – чуть резче, чем следовало, спросил Колыванов. – Часто. – Марк Анатольевич выразительно посмотрел на Гену, но замечания делать не стал. – Но бывает, что иногда Тоша проверяет сообщения, даже отвечает на них, если есть настроение и желание, иногда просто проверяет, не отвечая даже на самые важные, иногда на связи постоянно. Но последнее – очень редко. Тоша едет на «отдых» не для того, чтобы работать. – Спасибо. – Вербин повернулся к домработнице: – Маша, скажите, когда вы видели Платона Викторовича в последний раз? – В прошлый понедельник, одиннадцатого июля. – Всхлипывать домработница давно перестала и на вопрос ответила настолько чётко, что Феликс слегка оторопел. – Я убираюсь по понедельникам и четвергам и пришла в квартиру к двум часам дня – Платон Викторович как раз собирался на встречу с Марком Анатольевичем. – Больше вы не виделись? – Нет. Когда я уходила, он ещё не вернулся. – У вас свои ключи? – Конечно. – Платон Викторович говорил, что собирается уехать на «отдых»? – Платон Викторович никогда не ставит меня в известность заранее. Или пишет потом в мессенджере, или мне рассказывает Марк Анатольевич. На этот раз он написал. Домработница заранее приготовила телефон и показала Феликсу экран: «Меня не будет недели две». – Но в четверг вы приходили? – Конечно – это моя работа. – Маша помолчала. – В четверг я не стала готовить, но убрала квартиру. И в этот понедельник – тоже. И сегодня собиралась, но мне позвонил Марк Анатольевич и сообщил, что предстоит встреча с вами. – Когда мы поднимемся в квартиру, пожалуйста, осмотритесь очень внимательно и скажите, не изменилось ли что-либо после вашей последней уборки, хорошо? И самое главное, нас интересует, какие вещи Платон Викторович взял с собой. – Никакие, – тут же ответила домработница. – Я ещё в четверг обратила внимание, что Платон Викторович уехал на «отдых» в том, что было на нём надето. – И вы никому об этом не сказали? – Такое уже случалось. «Ах, да – творческая личность!» – Тогда просто проверьте изменения. – Хорошо. Вербин вновь повернулся к толстячку: