В приемной Смирнов сказал секретарше высокомерно: — Доложите. Смирнов ждет. Секретарша исчезла в дверях кабинета — в эдаком начальственном шкафу. Вернулась и сказала, глядя только на Смирнова: — Он вас просит зайти. Смирнов открыл дверь и шагнул в кабинет. Казарян вошел туда же без спроса. — Здравствуйте, — сказал, не выходя из-за стола, генерал. И персонально Казаряну: — А я не просил вас, товарищ Казарян, меня навещать. — Зато у меня такое желание возникло, — грубо отпарировал Казарян и решительно уселся на один из стульев, плотным рядом стоявших у стены. Во избежание скандала генерал достойно смирился: — Ну, что ж, коли так… И вы присаживайтесь, Александр Иванович. — Проследил взглядом за тем, как усаживается рядом с Казаряном Смирнов, затем добавил: — Прошу простить меня, на несколько минут отвлекусь на небольшое дельце. — Ткнул пальцем в кнопку и приказал в селектор: — Махова ко мне. Махов остановился посреди ковровой дорожки и доложил: — Капитан Махов прибыл по вашему указанию. — Кто позволил вам, капитан, нарушать служебные инструкции? — спросил Ларионов. — Я, наверное, чего-то не понимаю, товарищ генерал, но я ничего не нарушал… — По какому праву вы занимаетесь делами, не относящимися к порученному вам расследованию? — тихо, совсем тихо начал генерал. Постепенно его голос обретал оглушающую мощь: — По какому праву вы посвящаете в ход розыска посторонних людей?!! — Виноват, товарищ генерал, — обреченно признался Махов. — Идите. На вас будет наложено дисциплинарное взыскание, — устало закончил Ларионов, и, подождав, пока выйдет Махов, обратился к Смирнову: — Как дела, Александр Иванович? — Дела, как сажа бела, Сережа, — ответил Смирнов, а Казарян взъярился: — Спектакли нам устраиваешь, да? На реплику Казаряна Ларионов никак не отреагировал. Он делами Смирнова был озабочен: — Да, дела неважнецкие! Вы что, частным сыском занялись? Так у нас это законом воспрещается. Ваши действия, Александр Иванович, антиконституционны. Сегодня, в период кардинальных, я бы сказал, революционных перемен, нарушение не то что духа, буквы закона будет караться самым решительным образом. Я не собираюсь вас стращать, но запомните: никакие старые заслуги, никакие связи не дают вам права попирать социалистическую законность. — Опомнись, Сережа, — попросил Смирнов. Но Ларионов не опомнился: — Вы, кажется, живете теперь в Москве? Где остановились? В гостинице? — Я живу у своего друга журналиста Спиридонова. — Там и прописаны? — Я не прописывался. — Так вот, Александр Иванович. Еще одно противозаконное ваше действие, и вы будете высланы из Москвы. В двадцать четыре часа. Генерал встал за своим столом. Встал и Смирнов. — Будь здоров, Сережа, — попрощался он и направился к двери. — Советую не забывать, что я вам сказал, — в спину Смирнову, вдогонку напомнил генерал. Смирнов исчез за дверью. Казарян вдоль стола для заседаний прошел к генеральскому письменному и через него, схватив Ларионова за лацканы тужурки, притянул к себе: — Учти, генерал, если ты сделаешь какую-нибудь пакость Саньке, я тебя под землей найду и размажу по первой попавшейся стенке, — и оттолкнул Ларионова так, что тому ничего не оставалось, как усесться в свое служебное кресло. В дверях Казарян остановился и, умело копируя ларионовские интонации, закончил: — Советую не забывать, что я вам сказал. Не принимая во внимание уши секретарши, Смирнов спросил: — Порезвился? — Самую малость. Они вышли из приемной и поспешили навестить Махова вторично. На этот раз Махов сидел барином, засунув руки в карман брюк и далеко вытянув ноги. — Как насчет завтрашнего? — спросил Смирнов. — Только что звонил Демидов. Рабочие будут после обеда. — Ты, я вижу, своего генерала не боишься. — А я его никогда не боялся. Уважал, это было. А после сегодняшнего, боюсь, перестану. — А ты давай в адвокатуру! — темпераментно предложил Казарян. — Дело по нынешним временам весьма и весьма перспективное. Могу содействовать. Руководство коллегии — все мои кореши по юридическому. — Есть над чем подумать, — Махов улыбнулся. А Смирнов все в одну дуду: — От Сырцова пока ничего? — Пока ничего. Вы домой езжайте, Александр Иванович. Отдохните, вам, я так понимаю, тоже было отпущено. Если что — я звоню. — Все-то ты сечешь, сыщик, — с одобрением заметил Казарян. У «восьмерки» маялся Алик. — Ну, что там? — азартно полюбопытствовал он. — Там — ничего хорошего, — Казарян обошел машину, сел за руль. — Садись, поедем. — Куда? — обиженно спросил Алик. — К тебе! — заорал Казарян. — Садись, кому говорю!!! — Нервные все очень, — ворчал Алик. — Что там Ларионов, можете сказать? Они выехали к Пушкинской площади. У светофора остановились, и тогда Казарян удостоил его ответом: — Скот твой Ларионов. — Ну, допустим, он не мой, а ваш… — Санька, — Казаряна вдруг осенило. — Не мог он так, ни с того, ни с сего. Может, откуда-нибудь надавили? — Все может быть, — вяло согласился Смирнов. И тут Казаряна осенило еще раз: — Алик, а твоего однокашника Грекова Владлена за бока взять можно? — Владлена Грекова можно взять за бока, — подчеркнуто официально ответил Алик. — Только вот на какой предмет? Вы же не изволили мне ничего объяснить. — Приедем к тебе — объясним, — пообещал Казарян. Приехали и объяснили. Алик взялся за телефон. Помощник Грекова сказал ему, что Владлен Андреевич проводит ответственное совещание, и, как только он хоть ненамного освободится, то он — помощник — доложит ему. — А как скоро это может произойти? — Не ранее, чем через час, — не порадовал Алика помощник. — Как только это произойдет, я немедленно вам позвоню. Продиктуйте, пожалуйста, ваш телефон. — Алик продиктовал и повесил трубку. — Он кто теперь в нашей конторе? — спросил Смирнов. — Большой бугор. Начальник нашего любезного Сережи, — ответил за Алика Казарян. — Начальники растут, как грибы, — непонятно, радуясь или огорчаясь, — ответил Смирнов. — Ни дня оперативной работы, и гляди-ка ты — наш профессионал номер один! — прямо-таки задыхаясь от восторга, воскликнул Казарян. — Да ладно, ребята — попытался утихомирить их Алик. — Сами же на прием к нему напрашиваемся и сами загодя обсираем. — А мы что? А мы ничего, — ернически обнародовал их общую со Смирновым лояльность Казарян.