Та женщина – действительно преступница. Чонхэ сказала, что ее зовут Ким Ёнён, она родная сестра убитой им Ким Сугён. Он был уверен, что она удерживает Каюн. Отыскав ее, он сможет найти сына. Когда Хангю объяснял полицейским ситуацию, они посоветовали ему обратиться в полицейский участок и официально написать заявление. Непросто будет их переубедить, что женщина с перекошенным от страха лицом является преступником. Значит, ему надо самому ее поймать. Куда подевалась Чонхэ, он не знал. Ее нигде не было видно. Вот же сволочи! Чонхэ оказалась весьма проницательной, догадавшись, что сообщение от Ынчжу было на самом деле ловушкой, подготовленной Ким Ёнён. Поэтому они заранее обсудили план действий и решили устроить засаду, для этого приехали к назначенному месту в разное время. Их план был действительно хорош, Хангю до сих пор не верилось, что они потерпели поражение. Мой сын… Мой сын… В нем клокотало желание разорвать на части Ким Ёнён. Давно он не испытывал подобных чувств. Так же было и с Сугён. По сравнению с ужасно наивной Минсо ее близкая подруга Сугён была дерзкой и последовательной. Значит, это ее родная сестра. Для нее я подготовлю такую же участь. Только тогда я смогу успокоиться. В этот момент завибрировал телефон – звонок с неизвестного номера. Хангю поспешил ответить в надежде, что это звонит управляющий детским садом. Но звонок был от нее, от похитительницы его сына: – Только попробуй заявить в полицию. Иначе твой ребенок умрет. Когда Хангю услышал это, у него перехватило дыхание. Страх, какого он еще никогда в своей жизни не испытывал, охватил все его нутро, не давая дышать. – Если хочешь увидеть сына живым, жди от меня звонка. Она оборвала разговор, не дав Хангю и шанса что-то ответить. Он тут же набрал номер 112. Руки дрожали так, что он еле справлялся с этой простой задачей. После того как он упустил Ёнён, его беспокойство еще больше возросло. Кажется, Хангю впервые был буквально парализован от страха. Но, подумав, он стер набранный номер. Вместо этого Хангю позвонил похитительнице, но она не брала трубку, поэтому ему пришлось написать сообщение: «Я не буду заявлять в полицию. Не трогай моего сына, прошу». Отправив СМС, Хангю закрыл лицо руками и упал на колени. * * * Чонхэ вернулась домой вся разбитая. Кажется, роговица левого глаза, по которому попала Ёнён, была повреждена. Чонхэ не могла открыть глаз, но, даже когда ей с трудом удалось это сделать, она не могла сфокусировать взгляд. Ее охватил страх – не ослепла ли она на один глаз? После удара твердым предметом у нее на виске появился огромный синяк. Взглянув на себя в зеркало, Чонхэ еле сдержала слезы. Все это время она жила, полагаясь на внешность, и работала в баре благодаря своему миловидному личику. – Вот же дрянь. – Когда она выругалась, ей стало немного легче совладать с гневом, бурлящим внутри. Этот недоносок Хангю ничего не может сделать как надо. Все ведь распланировали. Не смог поймать какую-то худосочную стерву. Посмотри, что со мной теперь стало. Жалкий сопляк… Стоя перед зеркалом и внимательно разглядывая свое лицо, Чонхэ от злости одним махом смела все вещи с комода на пол. Но даже это не помогло ей успокоиться. Девушка поняла: что бы она ни предприняла, Ёнён не так проста, чтобы попасться. Ее охватил еще больший страх, а вместе с ним и гнев. Каюн и Ынчжу. Обе, как наивные дурочки, попались. Надо обдумать, что делать дальше. Чонхэ пошла на кухню. В такой день, как сегодня, ее убогая квартира особенно раздражала. Плитка на кухне покрылась плесенью, а кухонные шкафы зияли посудой на обозрение всем – дверцы давно отвалились от ветхости. Противно смотреть. Но у нее в животе бушевал такой неукротимый голод, а в сердце такая ярость! Она не выдержала и достала тарелку, но вдруг резко подняла голову: в квартире кто-то был. Чонхэ обернулась и закричала: «Кто здесь?» – ответа не последовало. Глаза расширились, пульс участился. Чонхэ схватила нож и обошла квартиру. В животе урчало, но она терпела. Когда Чонхэ нашла эту квартиру по низкой цене, то не могла поверить своему счастью. Она сможет жить не в полуподвальном помещении, а в нормальной квартире с двумя комнатами. Чонхэ осматривала комнаты одну за другой, и ее охватило странное ощущение, которое было сложно описать словами. Странно, она никого не нашла в квартире, но точно почувствовала чье-то присутствие… В этот момент в окне балкона показался силуэт. В венах застыла кровь. Чонхэ постаралась развернуться, но потеряла сознание. Глава 27 Когда Чонхэ с трудом открыла глаза, вокруг была темнота. Она находилась между сознанием и забытьем. Она попыталась прийти в себя, но это было так тяжело, что вырвался стон. Голова кружилась гораздо сильнее, чем во время самого сильного похмелья, ее одолевала страшная сонливость. И крутило живот. Кажется, ее не связали, но при этом она не могла пошевелиться. Все ее тело обмякло, она ничего не чувствовала. Прежде чем отключиться, Чонхэ вспомнила, кого видела в последнее мгновение, – Ким Ёнён. Она услышала странное стрекотание, а затем последовала боль, скрутившая все ее тело, которую до этого она ни разу не испытывала. Во рту ощущался странный привкус. Наверное, Ёнён что-то влила ей в рот. Девушка вспомнила, что до того, как лишиться сознания, она слышала голос Ёнён. На вопрос Чонхэ: «Как ты вошла?» – та показала знакомый ей кошелек и указала на окно комнаты. Ёнён выбила прогнившее от старости окно и проникла в дом. А затем прикрыла шторой так, что это было не заметно с первого взгляда. Затем Ёнён показала телефон – телефон Чонхэ. – Захотела жить другой жизнью? Немного переждать, а затем устроиться в новом месте? Нет, больше для тебя нигде не будет места. Я об этом позабочусь. Это были последние слова Ёнён, которые запомнила Чонхэ. Но перед этим, кажется, произошло что-то еще… Ах да… она молила о пощаде, говоря, что совершила ошибку. Она все признала, не забыв добавить, что всем руководил Ли Хангю. Но даже после этого выражение глаз Ким Ёнён не изменилось. Ёнён позвонила Хангю с другого телефона, и Чонхэ вспомнила, что та сказала ему: «Если заявишь в полицию, твой сын умрет». Неужели это правда, Ким Ёнён похитила ребенка Хангю? В этот момент Чонхэ поняла – эту битву им не выиграть. Сознание Чонхэ охватила мысль, что жизнь окончена и перед ней разверзся ад. Чонхэ никогда не сможет забыть глаза Ёнён, наполненные презрением к ней и желанием отомстить. Она снова погрузилась в бесконечную темную бездну. * * * Хангю провел всю ночь, не выпуская телефон из рук ни на минуту, но от похитительницы сына не было никаких вестей. Он на всякий случай решил еще раз позвонить Каюн, но ее телефон оставался вне доступа сети. Проблема была в том, что и Чонхэ не брала трубку. Думая о Каюн, он уже хотел обратиться в полицию и попросить выследить ее местоположение по сим-карте, но, думая о сыне, он отгонял от себя эту мысль. Рассветало. Хангю пустым взглядом смотрел на восходящее солнце, но внезапно его охватила паника, он пришел в себя. Дрожащими руками еще раз набрал сообщение похитительнице: «Я жду от вас указаний. Мне бы только узнать, что с сыном все в порядке. Дайте услышать его голос». Ответа не последовало. Он больше не мог ждать. Хангю включил компьютер и зашел в интернет, чтобы проверить номер, с которого Ёнён отправила сообщение. Наверняка она у кого-то забрала этот телефон. Почему же ничего не выходит? Хангю оторвал взгляд от монитора – из него вырвался вопль. Он не мог терпеть и набрал номер Ёнён. После долгих гудков автоматически включилась голосовая почта. Хангю поднес телефон ближе и закричал: – Скажи же, что с моим сыном все в порядке! Ты дрянь и сволочь! В конце концов Хангю начал засыпать. Внезапный звонок сразу привел его в чувство. На экране высветился номер похитительницы. Он вскочил с дивана и как сумасшедший схватился за телефон: – Алло! Первое, что он услышал, было дыхание. Прежде чем начать, собеседник сделал паузу. Когда он заговорил, Хангю охватила паника: – Если хочешь спасти сына, приходи туда, куда я скажу. Время – пять часов. Нельзя опаздывать и нельзя приходить раньше. Нельзя никому сообщать, нельзя нарушать мои условия. Если предпримешь что-то подобное, твой сын сразу умрет. Я за тобой наблюдаю, поэтому без глупостей. – Ынгю, сынок! И звонок тут же оборвался. Это был голос Ынгю. Когда шестилетний сын, который только недавно выучил весь алфавит, запинаясь, читал указанную речь, Хангю не смог и слова вымолвить. Прикусив язык, он слушал, а по щекам текли слезы. Он слушал очень внимательно, чтобы не упустить, как меняется дрожащее дыхание сына. И когда связь неожиданно оборвалась, он сразу попытался перезвонить, но никто не ответил. Хангю, дрожа всем телом, заскрежетал зубами. Что за человек эта Ким Ёнён, раз заставила ребенка прочесть отцу такое? Что за ужасные кошмары на всю жизнь поселятся в голове его сына? Он ни за что не простит человека, который ради мести использует ребенка. Для спасения сына он был готов на все, даже больше. Больше, чем то, что он совершил в молодости. Хангю посмотрел на часы – пробило три часа. Глава 28 После звонка отцу Ынгю выпил сок, который дала ему Ёнён, и спокойно заснул. Перед тем как продолжить свой план мести, Ёнён положила на поднос нормальной еды и отнесла в комнату. Там до сих пор стояла тарелка с супом, который она приготовила неделю назад, чтобы угостить Санми во время совместного ужина. Вот уже и неделя пролетела… Ёнён поставила поднос перед Санми. Она знала, что со связанными руками та не сможет взять ложку, но у нее не было времени помогать, поэтому Ёнён оставила еду и вышла из комнаты. Передвигаться с шестилетним ребенком оказалось весьма непросто. Мальчик, несмотря на свое телосложение, был тяжелый. С сумкой на плече и в обнимку со спящим ребенком она села в такси. Таксист поинтересовался, сын ли это, видимо определив возраст ребенка. Но Ёнён ничего не ответила. Как-то раз, обходя места детства, она случайно обнаружила огромную заброшенную церковь на окраине Сеула. Обычно, когда ищешь что-то важное, то никогда не можешь это найти, а тут, можно сказать, судьба сделала подарок. Это была та самая церковь, в которую она ходила до десяти лет со своей семьей. Ёнён узнала, что десять лет назад из-за шторма башня, за которой особо не следили, обвалилась. Поэтому совсем скоро все пришло в запустение. В близлежащих окрестностях почти не осталось жителей, и начавшийся ремонт вскоре закончился ничем. Весь этот участок, на котором нет никаких домов, быстро опустел. Лишь остроконечная башня, словно стараясь уйти под землю, заполняла собой это унылое место. Пустырь казался самым заброшенным уголком на свете. Хотя это место и связано с ее детскими воспоминаниями, теперь оно изменилось до неузнаваемости, впрочем, как и сама Ёнён. Взяв на руки Ынгю и выйдя из такси, она посмотрела на разрушенную церковь. Взглянув на заброшенное здание, возвышающееся на сорок метров, она почувствовала себя маленькой. Ёнён удивилась своим результатам: никто, тем более она сама, не ожидал от нее такого. В голове промелькнула мысль, что, даже проделав все это, она не вернет сестру. Я знаю. Ничто не вернет Сугён. Но если и так, это не значит, что все впустую. Стоял последний светлый час перед заходом солнца. Именно здесь все и закончится. Это станет самым важным событием в ее жизни.