Со времени Великого смешения прошло уже почти восемьдесят лет. Значит, эти животные появились на свет благодаря естественному размножению. Это было просто невероятно! Я никогда не думала, что увижу настоящих животных-мутантов. Собака Вэйла взволнованно прыгала среди косуль, которые никак на нее не реагировали и продолжали пастись дальше. Они явно ее знали. – Атлас, ко мне! – снова крикнул Бэйл. Пес круто развернулся, на полной скорости устремился к нему и решительным прыжком уложил хозяина на землю. – Великолепно, – сухо прокомментировал Бэйл. – И очень неловко. – Он покосился на меня: – Ты меня смущаешь, ты знаешь об этом? Когда-нибудь я оставлю тебя в лесу. Атлас посмотрел на Бэйла огромными глазами и попытался дотронуться лапой до его головы. – Перестань, – защищался Бэйл. – Больше этот номер у тебя не пройдет. Я уже сто раз это видел. Атлас, подражая косулям, издал тихий звук, переходящий в завывание. Я улыбнулась. Казалось, что земля у него под ногами слегка затряслась. – Ты сведешь меня с ума, – проворчал Бэйл, но погладил пса так, словно у него не было в жизни ничего более ценного. На его лице появилось что-то удивительное, светлое и теплое. Я быстро отвела взгляд и направилась к одной из белых косуль. Она вытянула голову и внимательно посмотрела на меня своими желтоватыми глазами. Удивительно, но она не пустилась наутек, когда я протянула к ней руку, а спокойно осталась стоять на месте. Дыхание ее было ледяным. Я осторожно погладила ее по голове, чувствуя прохладу, исходящую от шерсти. Создавалось ощущение, что косулю – а теперь и меня – окутало дуновением арктического ветра. Косуля сделала шаг мне навстречу, и я вздрогнула, но она всего лишь лизнула мою руку и забавно уткнулась в меня своим носом. Ее дыхание растрепало мне волосы, и несколько прядей упало мне на лицо. – Ты совсем не опасная, – прошептала я, не рассчитывая на то, что Бэйл меня услышит, но тот конечно же уже стоял около меня. – Не обманывайся. Они могут быть очень опасными, если захотят. Например, если на них напасть. Сразу после основания Санктума грундеры какое-то время охотились на диких животных-мутантов, потому что иначе им нечего было есть. Это редко заканчивалось хорошо. Однажды они швырнули целую группу охотников о склон горы, при этом один из них погиб. С вирблерами шутить не стоит. – И сколько их здесь? Бэйл провел рукой по спине косули: – Ты имеешь в виду животных-мутантов? Я кивнула. – Мы никогда не считали, но… сколько-то есть. В основном это косули, птицы, насекомые, зайцы, пара лис. Атлас по сравнению с ними уникальный. – Бэйл гордо улыбнулся и погладил собаку. – Последний в своем роде. – Последняя собака, смешанная с землей? – спросила я. – Нет. Последняя собака, смешанная с чем-то. Насколько мы знаем, на Земле таких больше нет. Собаки были слишком доверчивы, поэтому и не выжили. Я внимательно посмотрела на радостную, дружелюбную собаку и сжала губы. Я расстроилась, хотя и не понимала почему. – Пожалуйста, научи меня, – продолжила я, немного помолчав. – Если у меня будет хоть один шанс найти свою семью до того, как цюндеры найдут меня, то я должна знать, как управлять вихрями. Бэйл внимательно посмотрел мне в глаза и выглядел при этом так, словно знал, что собирался принять очень плохое решение. – При одном условии, – сказал он. Я сделала глубокий вдох. Внутри меня смешались надежда и напряжение, хотя я старалась этого не показывать. – И каком? – Я покажу тебе, как управлять вихрями, и тогда мы вместе найдем твою семью. А за это ты отдашь мне свой детектор. – Что? – спросила я. – Но почему? Я ни в коем случае не должна была отдавать Бэйлу свой детектор. Я была бегуном, с детектором я могла попасть в любой институт, а Бэйл был дезертиром! Но, прежде чем он мне ответил, мне стало ясно, чего он добивался. Когда Бэйл и Фагус спасли меня в Новом Лондоне, они начали спорить. Бэйл не хотел прыгать вместе с нами в вихрь, сказав, что хочет остаться, чтобы что-то найти – что-то, что было спрятано в кураториуме и очень хорошо охранялось. – Ты потерял что-то в Новом Лондоне, – сказала я. – Что? – Тебя это не касается, – холодно возразил Бэйл. – Я предлагаю тебе сделку: я показываю тебе, как управлять вихрями, а ты даешь мне свой детектор. Мой код доступа был стерт, когда меня объявили мертвым, поэтому мне нужен твой. Я не смогу попасть в кураториум, не спровоцировав сигнал тревоги. – Конечно же не сможешь! Ты мертв! – Тебе от меня что-то нужно. Я озвучил тебе свое предложение. Принимай его или отстань от меня. В любом случае, когда ты увидишь своего дядю, он даст тебе новый детектор. И тогда все будут счастливы. Счастливы? Это что, шутка? У меня было очень плохое предчувствие. А что, если он обнаружит там что-то важное? То, что поможет сплитам в их борьбе с людьми? Но у меня не было выбора. Я ни в коем случае не могла оставаться здесь, не узнав, что произошло с Гилбертом, Лис и Лукой. Может быть, они были в опасности, может быть, «Красная буря» похитила их. Я должна была им помочь! Единственная возможность это сделать – принять условия Бэйла. Я соглашусь… а потом надо сделать все для того, чтобы мой детектор не попал к нему в руки. Я сделала глубокий вдох и протянула ему руку: – Договорились. Бэйл уставился на мою руку и выглядел при этом таким же потерянным, как и в тот день, когда мы впервые встретились. Он медленно вложил свою ладонь в мою. Рукопожатие было теплым и крепким, а мурашки, пробежавшие по коже, я списала на ветер, исходящий от стада косуль. 17 Бэйл повел меня через лес на отдаленную поляну, с северной стороны которой шумел падающий со склона горы водопад. Он устремлялся в озеро, растянувшееся далеко вдоль поляны. Его берег был усыпан пестрыми цветами, а с противоположной от нас стороны в долину из озера утекала река. – А Санктум построил Натаниэль? – спросила я Бэйла. Бэйл кивнул: – Он и еще несколько грундеров. – А как ты с ним встретился? Бэйл повернулся ко мне и предостерегающе сощурился: – Мы что, играем в игру «Тысяча и один вопрос»… или что? Я тебе уже сказал: тебя не касается, что, как и когда я делал. Мое тело тут же напряглось. То дружелюбие, которое я начала было ощущать по отношению к нему, тут же улетучилось. – Знаешь что? Правду говорят о детях-звездах, – максимально язвительно ответила я. – Падение неизбежно. – А вот тут ты, вероятно, права, – ответил Бэйл и снова отвернулся. Тишина опустилась на поляну и освободила место нежному щебетанию птиц. Посмотрев наверх, я увидела только мелькающие пестрые пятна, и мне стало интересно, сколько же смешанных птиц, грызунов и насекомых существовало в Санктуме. Кажется, они были повсюду. Когда я снова посмотрела на Бэйла, он опустил руки в чистую воду, а затем ополоснул ею лицо. Атлас, стоявший рядом с ним, опустил голову и начал пить воду. Хотя здесь было как-то особенно душно, даже больше, чем в долине, где располагался город, я сопротивлялась искушению сделать то же самое. – Итак, – сказал Бэйл, выпрямившись. – Я предполагаю, что ты знаешь основы вихревых гонок? – Конечно, я знаю, как нужно бегать через вихри! – ответила я с вызовом. – Я хочу научиться, как ими можно управлять. И создавать. – Но ты ведь уже это делала, или я не прав? Гилберт рассказал Натаниэлю, что ты таким образом выиграла гонку. Я напряглась. Эта информация тоже не могла попасть к ним без чьей-либо помощи. Никогда. Я не стала отвечать напрямую: – Я не знаю, как это делается. – Ну, хорошо. – Бэйл скрестил руки на груди. – Тогда начнем сначала: что ты знаешь о вихрях? Он что, серьезно? Я не думала, что мы начнем настолько издалека. – Существуют порталы, которые могут переносить нас на большие расстояния, – сказала я. – И кстати, теорию я тоже сдала. – Послушай, Барби, мы будем делать так, как я скажу, понятно? Это ты меня попросила о помощи, не забыла? Итак: что ты знаешь о вихрях? О боже. Я сосредоточилась на том, что мы учили на занятиях по Энергии вихрей и Антигравитации.