У Бэйла это получалось легко. – Куда мы отправляемся? – прокричала я сквозь шум. – А куда бы ты хотела? – ответил он, притянул к себе мою руку с детектором и стал нажимать что-то на дисплее. Я хотела было отдернуть руку, но сдержалась, увидев, что он открыл мой профиль бегуна и начал исследовать места вихревой гонки этого года. Сначала он нажал на Аляску, где мы впервые встретились, и я заметила, как дрогнул уголок его рта. Затем он нажал на предыдущую станцию, на Альпы. Тут же появились координаты и местное время. Он еще сильнее прижал меня к себе. – Что ты хочешь сделать? – крикнула я сквозь нарастающее жужжание. – Доказать тебе кое-что, – сказал он и потянул меня за собой в вихрь. На этот раз ощущения от прыжка были совсем другие. И не только потому, что Бэйл так крепко прижал меня к себе, что я могла только уткнуться лицом в его плечо, но и потому, что энергия вокруг нас была намного мощнее. И только когда я открыла глаза, мне стало понятно, что Бэйл приближался к краю вихря, где кружились энергии. Мы вращались вокруг своей оси, опасно отдаляясь от центра. Так бегунов выбрасывало из вихря, подумала я. И так погибали те, кто прыгал в вихрь без подготовки. А Бэйл все приближался к краю. Мы были уже настолько близко, что гудение стало оглушительным. Перед глазами проносились картинки горной вершины, замерзшего озера, визги Мии, когда она провалилась под лед. Вихрь дергался, извивался и, казалось, защищался. – Что ты делаешь? – крикнула я, поддавшись панике. – Вихрь легко может нас раздавить! – Прыжок во времени гораздо сложней, чем прыжок в пространстве, – крикнул Бэйл в ответ. Вокруг нас гремело так, словно прямо внутри вихря разбушевалась гроза. – Нужно деформировать вихрь снаружи, иначе время не изменится! Снаружи. От удивления я округлила глаза: мы уже не находились внутри вихря, а вращались вокруг него. Он все больше сгибался; словно бур, он ввинчивался в мир. Я почувствовала, что теряю сознание. И тут нас без всякого предупреждения выбросило наружу. Я приземлилась спиной на холодный снежный покров, моментально ощутив, как замерзшие кристаллы тут же впились в мою льняную одежду. – О боже, – выдохнула я, уже дрожа всем телом от холода. Бэйл приземлился рядом со мной. Он лежал на животе, ошеломленно уставившись на снег. – Ты что, серьезно направил нас в Альпы? – спросила я. – В этой одежде?! Если бы у меня сейчас была моя униформа! Плевать, что она грязная и порванная. Все лучше, чем эти тоненькие лохмотья! – Мы здесь ненадолго, – сказал Бэйл и застонал, пытаясь сесть. – А что, Альпы действительно означали горы, да? Я думал, может, вы были в долине… – Нет, не в долине! – прошипела я в ответ. При таком холоде было очень тяжело говорить. И тут я услышала крики. Внизу, должно быть, было несколько человек. Я услышала взволнованные голоса, перебивающие друг друга. – Извини, партнерша! Мои глаза округлились от удивления, когда на берегу замерзшего озера появилась рослая фигура. На ней были серебристого цвета униформа кандидата и рюкзак. Фигура карабкалась вверх по склону горы, а на вершине над ней кружился вихрь. – Это день вихревой гонки, – выдохнула я и на мгновение забыла про холод. Мы были… мы были в прошлом). Бэйл и я вскочили на ноги, и я обрадовалась, что не поменяла свои сапоги на какие-то там льняные тапочки. Мы побежали вниз в сторону озера, так, чтобы кандидаты нас не видели, но мы могли видеть их, и подняли головы как раз в тот момент, когда Лука расплавил лед, и мы с ним плавно погрузились в воду. Мне очень хотелось позвать Луку по имени – так я была рада, что увидела его лицо. Бэйл наморщил лоб. – Этот кандидат – цюндер? – удивился он. – Наполовину, – коротко ответила я, стараясь поменьше открывать рот, чтобы сохранить хоть какое-то тепло. Со стороны озера раздался резкий визг Мии. Она провалилась под лед. – А разве ему разрешено во время гонки использовать свою способность? – Эт-то д-долгая история, – дрожащими губами произнесла я. Я наблюдала за собой из прошлого: как я медлила на берегу и хотела вернуться к Мии Розе. Сверху было видно, насколько узким был край, отделявший озеро от пропасти. Было… невероятно странно наблюдать за собой со стороны, за тем, как я совершала самую большую ошибку в своей жизни. Какое-то время я раздумывала, не стоит ли крикнуть: «Просто беги дальше! Оставь ее!», но я понятия не имела, что тогда произойдет. Могла ли я настоящая встретиться с собой из прошлого? – Это неразумно с твоей стороны, – прокомментировал Бэйл. Он конечно же видел, как Мия Розе пыталась самостоятельно выбраться из озера и затем с диким криком бросилась на меня. – Теперь и я это знаю, – ответила я и вздрогнула, когда Мия всем своим телом навалилась на меня в прошлом, после чего я споткнулась и упала. И что сейчас происходило? Отсюда мне была видна вся глубина. Вплоть до острых ледяных скал. Но вихря нигде не было. Мой собственный крик эхом отозвался над вершиной, и на этот раз я увидела шокированное лицо Мии и то, как она зажала обеими руками свой рот. Ну по крайней мере, ей было не совсем все равно. Все выглядело так, будто я не выживу, но я-то знала, что это произошло. Я упала прямиком в вихрь. И тут меня осенило: а что, если этот вихрь оказался там не случайно, как я предполагала до этого? Что, если я создала его сейчас, здесь, в этот момент? Я с растерянным видом наблюдала за тем, как падаю со склона. Моя последняя попытка удержаться провалилась, и вот я уже летела вниз. – Бэйл! – крикнула я, и меня охватил настоящий страх. – Там нет вихря! Но я… я упала прямо в вихрь! Или сейчас все произойдет по-другому? Что случится, если я в прошлом умру? Я просто исчезну? – А… – протянул Бэйл, вытянул свою руку вперед и крутил ею до тех пор, пока в воздухе не появился вихрь. Он возник точно там, где я в прошлом, крича, летела в пропасть. Не веря своим глазам, я наблюдала, как вихрь поглотил меня. Затем наступила тишина. Я была настолько растерянна, что совсем забыла про холод. Одно мгновение, и я разбилась бы насмерть. – Я думала, что сама создала этот вихрь. – Ты снова хочешь, чтобы я извинился за то, что спас тебе жизнь? – спросил Бэйл. Я не знала, что сказать. Множество мыслей крутилось у меня в голове, но, прежде чем я смогла взять себя в руки, Бэйл создал еще один вихрь и потянул нас внутрь. На этот раз я сама обняла его, не потому, что хотела, а потому, что это было единственным, что могло меня согреть. 18 Когда я пришла в себя, то снова увидела перед собой глаза Атласа. Пес лизнул меня теплым языком прямо по лицу. Все мое тело дрожало, и не только из-за холода. – Если бы мы не вернулись в тот день… – сказала я, не зная, что думать дальше. – В том-то и дело, – произнес Бэйл. Он сидел рядом со мной на траве и гладил Атласа по спине. – Мы всегда были там, когда ты падала с горы. Мы только реализовали то, что потребовало от нас время. Я покачала головой: – Но если бы ты не решил вернуться туда именно к этому времени… или если бы мы приземлились на другой горе… – Но мы ведь этого не сделали, – сказал Бэйл и поднял свой детектор вверх, чтобы – как я предположила – снова включить гравитационные сенсоры. Сейчас я с удовольствием сорвала бы у него с руки этот детектор. – И только поэтому ты сейчас жива. – Если все предопределено, – сказала я, – почему тогда вообще нужно было возвращаться в прошлое? Или… или в будущее? – Есть что-то, чему можно научиться и у прошлого, и у будущего. Ну круто. Сейчас он начнет разговаривать с помощью житейских мудростей? Нет, спасибо. Мне хотелось схватить Бэйла за плечи и потрясти как следует, пока он не откроет мне все свои секреты или не даст мне карту, с помощью которой я могла бы подобраться к его настоящему «я». – Пойдем уже, – сказал Бэйл. Он встал и протянул мне руку. – Нам нужно поменять одежду. – Но я даже не попробовала создать вихрь, – возразила я, хватая его руку, чтобы он помог встать мне на ноги. – Завтра продолжим. Ты едва держишься на ногах, – возразил мне Бэйл, и в этом он был прав. В кураториуме нам постоянно говорили, как сильно передвижение в вихре влияет на тело. Многих кандидатов рвало после первых упражнений на симуляторах. Этот прыжок во времени, как Бэйл его назвал, был на самом деле намного серьезнее, чем все прыжки, которые я совершала до этого. Мое тело сжалось, мускулы напряглись, словно я несколько часов занималась спортом, а желудок неприятно скрутило.