– Мы не… Она захихикала: – Да ты покраснела! Нет, ну понятно… я знаю, что ничего не было. Но это же не значит, что ничего не может быть? Когда Бэйл увидит тебя сегодня вечером в твоем платье, он втрескается в тебя по уши, это точно. Я уставилась на нее, открыв рот: – В моем что? – Ну, в твоем платье! – вскрикнула Сьюзи и открыла дверцу шкафа, стоявшего около входной двери. Не хватало только, чтобы она при этом пропела торжественное та-да-а-ам. Я еще была занята тем, что переваривала все эти «благословляю», «втрескается» и «твое платье», а Сьюзи уже демонстрировала нечто огромное и блестящее, что в принципе не могло быть моим. На плечиках висело темно-синее платье, которое сверху донизу, словно повторяя форму вихря, было украшено бриллиантами, блестящими один ярче другого. Платье сужалось к талии, а затем свободно, хоть и не сильно широко, спускалось. Материал выглядел таким мягким, что мне сразу захотелось его потрогать. – Я не ношу платья, – вырвалось у меня вместо этого. Я… это была не я. Вся моя одежда в первую – а также во вторую, третью и четвертую – очередь была функциональной. В ней я могла бегать, бороться и удирать прочь, если было необходимо. – Может быть, но сейчас тебя это не спасет, – сказала Сьюзи. – Потому что Аллистер раздавит тебя собственными руками, если ты откажешься, и поверь мне, тебе не захочется испытать его гнев на себе. – Но зачем он его сделал? Сьюзи закатила глаза: – Ну как зачем? Ты ему нравишься. «Но почему?» — хотела спросить я, но промолчала. Я не была готова к ответу. Я решилась приблизиться к платью. Вблизи оно производило еще более захватывающее дух впечатление. Почти черный материал отливал синим. Блестящие камни действительно были вшиты в форме вихря. А орнаменты были так похожи на узоры на костюме Бэйла, что это никак не могло быть случайностью. – Оно… действительно красивое, – неохотно призналась я, и Сьюзи энергично закивала: – Аллистер работал над ним ночь и два дня. Я обещала ему, что ничего тебе не скажу. Это должен был быть сюрприз. И он ему удался. Мои пальцы робко пробежались по прохладной ткани. Это платье внушало мне гораздо больше страха, чем любой из вихрей. – Бэйлу оно точно понравится, – сказала Сьюзи и снова захихикала, когда я пихнула ее в бок. – Это всего лишь мое мнение! Прошло четыре часа, и я еще меньше стала понимать, как Мия и ее подружки могли так радоваться, когда красились, натягивали на себя свои платьица или укладывали свои волосы в прически. Всего этого никогда не было в моей повседневной жизни. И все же я мужественно выдержала эту процедуру и теперь стояла перед зеркалом в комнате Сьюзи, не узнавая себя. Макияж, лак для волос, высокие каблуки – Сьюзи проделала большую работу. – Ты прекрасна, – сказала она, вставая рядом со мной. На высоких каблуках она была примерно такого же роста, как я, и в своем коротком вечернем платье выглядела просто волшебно. По всей видимости, она еще и чувствовала себя в нем невероятно удобно. Я завидовала ей только из-за этого. – Ты тоже, – ответила я и, неожиданно поддавшись порыву, взяла ее за руку. – Я очень волнуюсь. – Но я же с тобой, – сказала Сьюзи с улыбкой, и мы отправились вниз. Сьюзи буквально вплыла на первый этаж. Я же была рада тому, что не споткнулась на своих высоких каблуках… благодаря тому, что на мгновение ускользнула в свою комнату и втайне поменяла туфли, которые одолжила мне Сьюзи, на сапоги бегуна. Все равно под этим длинным платьем никто ничего не заметит. Снаружи меня уже ждали обитатели гостиницы: Фагус, Сьюзи, Аллистер и… Робур. Когда я его увидела, у меня перехватило дыхание, потому что он сбрил волосы. И только посередине оставил небольшую прядку волос. Значит, он присоединился к «Зеленому трепету». Интересно, именно по этому поводу Натаниэль хотел с ним поговорить вчера? Аллистер был мрачнее обычного, но все равно они с Робуром стояли рядом и тихо о чем-то беседовали. Когда Аллистер с печальным выражением лица дотронулся до руки Робура, я отвернулась. «Должно быть какое-то другое решение», – подумала я в этот момент. Решение, которое не превратит армию Натаниэля в очередной отряд мятежников. Позади себя, в фойе, я услышала чьи-то шаги, и на пороге дома появился Бэйл. На нем был черный костюм, а еще он что-то сделал со своими волосами, так что они не торчали теперь в разные стороны. Я тут же вспомнила о том, как он выглядел сегодня утром – нежный, беззащитный и без этой своей стены из тайн. Теперь стена определенно вернулась на место. И все-таки Бэйл смотрел на меня пристальным взглядом, как тогда на ледяной улице на Аляске – взглядом, который пронзал меня насквозь. Словно он знал меня намного лучше, чем это было возможно. Мне захотелось прикрыть свое платье руками, чтобы он не видел меня в этом одеянии, но это было конечно же сумасшествием. «Все это немного похоже на вихревые гонки», – внушала я себе. Вот только моей униформой было усыпанное бриллиантами платье. По выражению лица Бэйла было абсолютно непонятно, что он думает, рассматривая меня с головы до ног. Прошло несколько секунд, затем его взгляд превратился в нечто… иное. Он улыбнулся, и я с облегчением почувствовала, что защитная стена вокруг него стала рушиться. Я подошла к нему. Когда он так ничего и не произнес, я выпалила: – Что? Бэйл удивленно поднял бровь: – Я ведь совсем ничего не сказал. – А твое лицо сказало. – Мое лицо не умеет говорить. – Он замолчал. – Я имею в виду… ну, оно, конечно, умеет, но… – Ты улыбаешься. Бэйл фыркнул, как будто только сейчас это заметил, но его улыбка при этом никуда не исчезла. Она стала только больше. – А это плохо? – Нет, – ответила я. – Совсем нет. Просто ты выглядишь… ну, как-то непривычно. Я искала подходящее слово и никак не могла его найти. Он был каким-то… освобожденным. Но такое он определенно не захочет слышать. – А это ехидство из-за моего комментария по поводу бального платья? – спросила я вместо этого. Тут он рассмеялся: – Вообще-то я только хотел сказать, что ты выглядишь очень красиво. Он провел рукой по моему плечу, и у меня по коже побежали мурашки. Через тончайшую ткань рукава я чувствовала каждый миллиметр его прикосновения. – Непривычно, – продолжил он, – но красиво. – Спасибо, – ответила я. – Особенно туфли. Чувствуется вкус. Я прищурилась, но тут же рассмеялась и стукнула своим грубым сапогом по шикарным ботинкам Бэйла: – Скажи спасибо, что я вообще пошла. Бэйл лишь усмехнулся – слишком дерзко, будто что-то задумал. – О, я и говорю. Пойдем? – спросил он. Я кивнула. И, словно мы договорились накануне, он вывел меня под руку из гостиницы, где на меня обрушилось столько комплиментов от Аллистера и остальных, что под конец у меня ужасно гудела голова. Я внушала себе, что этот вечер станет завершением этой театральной постановки. Платье принцессы, праздник – все это было заключительным актом. С другой стороны… когда Бэйл вел меня под руку по дороге под гирляндами и фонариками в кронах деревьев, мне захотелось, чтобы мы с ним были просто юношей и девушкой. И чтобы нас не разделяли никакие миры. И чтобы мы могли просто провести друг с другом этот прекрасный вечер. Пожалуй, пару часов я переживу. 25 Дерево собраний возвышалось над городом, словно огромный зеленый зонт. Сегодня от него исходило какое-то волшебство, какая-то нежная магия, с каждым шагом привлекавшая меня все больше и больше. В сумерках раннего вечера между ветками повсюду сверкали маленькие лампочки и гирлянды. Когда мы со Сьюзи гуляли здесь в первый раз, я видела их только в нижней части деревьев, но сейчас они протянулись через весь Санктум. В воздухе витали разные мелодии – это, наверное, были музыканты, игравшие в городе, – и чем ближе мы приближались к огромному дереву, тем интенсивнее становился запах еды. – И каким образом будет проходить сегодняшний вечер? – спросила я Бэйла. Мы шли в паре метров от остальных, и я прекрасно понимала, почему они то и дело оглядывались, бросая на нас любопытные взгляды. Что им сейчас рассказывала Сьюзи, я предпочла бы не знать.