На следующий год разразился новый кризис. В действительности за годы супружества Бранстонов финансовый рынок пережил немало подобных бурь, и всякий раз Дерек плакал. Тесса замечала, что слезы приносили ему облегчение, помогали собраться с силами. «Я нарочно сгустил краски! – восклицал он. – Поверь мне, дорогая, скоро все изменится! Я знаю! Только сегодня один приятель в Сити предложил весьма приличную цену за бумаги, которые большинство этих безмозглых ослов назвали бы ничего не стоящей макулатурой!» Кризисы случались с пугающим постоянством, и Тесса наконец поняла, что ее муж всего лишь мечтатель, обманутый собственными безумными фантазиями. В его воображении мудрый и проницательный Дерек Бранстон неизменно оказывался невинной жертвой капризного, непредсказуемого рынка, коварного противника, вечно нарушавшего правила игры, им же и установленные. Вдобавок рядом с Дереком всегда маячила призрачная фигура «одного приятеля в Сити», почти столь же дальновидного, как сам Бранстон. Этот безымянный приятель тайно жаждал купить у него акции, но Дереку, разумеется, хватало ума отклонить предложение. Великолепная кухарка исчезла после второго кризиса, а искусный садовник попросил расчет после третьего. С каждой новой неудачей Дерек все глубже погружался в уныние и безысходность, находя утешение в выпивке. Он не превратился в горького пьяницу, хотя выпивал часто и, по какому-то роковому невезению, всегда в самый неподходящий момент. Сознание, что он навлек на жену столько несчастий, тяжким грузом лежало на его совести. Стыд и уязвленная гордость мучили его тем сильнее, что Тесса не упрекнула его ни единым словом. Вечером, возвратившись домой, он обычно пропускал стаканчик-другой для храбрости. Тесса познакомилась с Хью Энсти вскоре после рождения Алин и сразу поняла, что тот в нее влюблен, хотя он никогда не говорил о своих чувствах. После первой бурной сцены со слезами и горького разочарования в Дереке Тесса обратила свой взор на Хью, но тоже не говорила об этом. Довольно сказать, что Энсти знал о финансовом положении Бранстонов, и Тесса видела, что с каждым новым бедствием он все больше восхищается ее преданностью Дереку. Понимая, что жестоко ошиблась в выборе мужа, она внушила себе, будто Дерек ей изменяет. Тесса жила в ожидании, что муж вот-вот сбежит от нее к другой, и не видела смысла изводить его упреками. Сварливость, как и ангельская кротость, отражается на лице женщины. Она решила, что безмятежность и неизменная мягкость еще больше возвысят ее в глазах Хью Энсти. Но Тесса вновь обманулась в своих ожиданиях, потому что плохо знала характер мужа. По мере того как слабела уверенность Дерека в себе, его романтическая страсть к жене усиливалась. Он никогда не рассказывал ей подробности своих бесчисленных злосчастий, поэтому Тесса не сознавала подлинного положения дел, пока не пришлось рассчитать двух слуг и нанять вместо них приходящую уборщицу. Но даже тогда миссис Бранстон верила россказням Дерека, что это лишь временные трудности и вскоре дела наладятся или по крайней мере пойдут лучше, чем в минувшем году, поэтому Алин в должное время отправили в дорогую частную школу, куда она была зачислена еще в пору младенчества. Вечером 6 июня 1932 года Дерек вернулся домой, насвистывая охотничью песню. Тесса хорошо знала, что это значит: мелодия предвещала беду. С охотничьей песни начинался своего рода ритуал. Вместо того чтобы поцеловать жену и задать бессмысленный вопрос, как прошел день, Дерек в подобных случаях обычно говорил: «Я весь в пыли с головы до ног! Мне нужно умыться и привести себя в порядок! Выйду к тебе через минуту. Я принес вечернюю газету», – затем шел в свою комнату и залпом выпивал пару рюмок. О боже! Тесса приготовилась выслушать весь этот вздор о рынке и таинственном злодее, который норовит пожать плоды трудов Дерека, перекупив акции. Возможно, на этот раз ей придется урезать расходы на одежду. Нет, лучше продать машину. Раскрыв вечернюю газету, Тесса прочитала о несчастном случае, унесшем жизнь двух шоферов лорда Дусестера. Глава 3 Выйдя из комнаты, Дерек с неожиданным жаром поцеловал Тессу и взволнованно заверил, что всегда знал: она замечательная жена и верная подруга. Возможно, он наконец решился сказать, что уходит к другой женщине, с надеждой подумала она, но снова ошиблась. – Кажется, шестнадцатого числа Алин приезжает домой на несколько дней перед началом нового семестра? – Да, и я попросила тетушку Би провести с ней выходные. То есть Би сама предложила, и я подумала… – Сегодня утром я получил письмо из школы. Я нахожу его тон просто оскорбительным. – Дерек! Ты отослал им чек в начале семестра?.. – Я хотел, дорогая, но что-то тогда случилось… не помню, что именно. Вот собирался сказать тебе… Словом, чертов директор пишет: если чек не придет в течение трех дней, Алин не сможет продолжить обучение. Думаю, ты согласишься со мной: это чересчур. Тесса призвала на помощь всю свою мягкость и терпение ради Хью Энсти, но в ее душу стали закрадываться сомнения, удастся ли ей когда-нибудь освободиться от Дерека Бранстона. С трудом сдержавшись, она напомнила себе, что сварливость не украшает женщину, а Хью восхищается ее преданностью мужу. – Нельзя допустить, чтобы Алин отчислили. Пока она как будто ничего не заметила, – произнесла она ровным тоном. – Вот что мы сделаем, дорогой. Знаю, ты говорил, что никогда не прикоснешься к деньгам, которые оставил мне отец, но теперь у нас нет выбора. Возьми завтра часть этих денег и заплати за учебу, а также нам следует положить тысячу фунтов на особый счет для Алин… Заметив, что он как-то странно дернулся, Тесса невольно осеклась: – В чем дело? – Я как раз собирался сказать тебе, милая моя девочка, что нам, возможно, не удастся продать твои ценные бумаги. Честно говоря, для нас настали тяжелые времена, много тяжелее, чем прежде. Видишь ли, на рынке… Итак, ее пять тысяч тоже исчезли, хотя Дерек по собственному почину обещал никогда не притрагиваться к ним! В эту минуту Тесса могла думать лишь о том, что не намерена ждать, когда в жизни Дерека появится другая женщина. – Ну что ж, к счастью, скоро приедет Би. Боюсь, тебе придется занять денег у нее, Дерек. – Увы, это невозможно. Она не смогла бы одолжить нам денег, даже если б захотела. По тону Дерека Тесса поняла, что и Беатрис пала жертвой коварного, бесчестного негодяя – рынка. – Сколько мы сможем получить, продав машину? – Мы попадем в тюрьму, если попытаемся ее продать. Она еще не выкуплена полностью, а мы в последнее время задерживали платежи. В этом месяце автомобиль придется вернуть Бузагло. – Алин должна остаться в школе. Мы продадим дом и мебель. – Дорогая, это бессмысленный разговор! Естественно, подобная мысль и мне приходила в голову. Я давно исчерпал все возможности, пытаясь раздобыть денег. – Давно? – Ну, понимаешь ли, цены на недвижимость упали просто катастрофически. Рынок лежит в руинах. Продажа дома не покроет долга по закладной. Тесса не подозревала, что дом заложен, и теперь ее одолевали самые мрачные предчувствия. Сможет ли она выдержать новый удар? – А цены на мебель тоже… упали? – Черт возьми, взгляни-ка сюда! – Дерек наклонил сервировочный столик и показал новую наклейку на обратной стороне столешницы. Тесса прочла непонятную надпись, но Дереку пришлось объяснить, что он подписал закладную и мебель уйдет в счет долгов. Тесса не поверила своим ушам: как можно было приглашать оценщиков без ее ведома? – Срок платежа по закладной наступает восемнадцатого, в понедельник. В этот день Алин возвращается в школу. Если мне не удастся уладить наши дела к тому времени, мебель увезут, но этого можно избежать. У меня есть кое-какие мысли, и поверь: в любой момент может случиться счастливая перемена. К сожалению, пока мы не можем продать мебель. Это возвращает нас к тому проклятому письму из школы. Дерек посмотрел на жену. И хотя Тесса уже догадывалась, что у него на уме, все же решила подождать, пока он сам это произнесет. – Я подумал, что, возможно, ты поможешь… в последнее время ты все равно редко надеваешь свои драгоценности. – Конечно, сделаю. Они в банке. – Ты не представляешь, чего мне стоило просить тебя об этом, дорогая. Хотя, наверное, понимаешь. Если уверена, что готова с ними расстаться, то я знаю одного малого в Сити, который… – Нет, спасибо, Дерек. Я справлюсь сама. – Смотри. Только драгоценности не так-то легко продать: здесь есть свои хитрости. – А я поступлю проще: отнесу украшения Хью Энсти и попрошу заняться этим для меня. – На твоем месте я бы не стал обращаться к нему. Возможно, тебе покажется, что все это вздор, но я не раз замечал, как этот тип на тебя смотрит. Тесса улыбнулась, решив закинуть пробный камень: – Бедный мой старичок! Возможно, развод избавит тебя от многих тревог и волнений? – Это тебя развод избавил бы от многих проблем, но ты слишком добра и великодушна, чтобы уйти от меня. Потерпи еще немного: все изменится, и удача нам улыбнется, я знаю. Вскоре он уже рыдал, обнимая колени жены, и у нее теперь не осталось даже слабой надежды, что Дерек когда-нибудь увлечется другой женщиной. А практика Хью Энсти неизбежно пострадала бы, случись ему выступить соответчиком на бракоразводном процессе. Вдобавок Тесса опасалась, что Хью скоро потеряет надежду. Недавно до нее дошли слухи, что его задумала заарканить «эта кошмарная девица Кенвуд». После ужина миссис Бранстон снова взяла в руки газету. Главной темой вечернего выпуска стала смерть несчастных шоферов лорда Дусестера. «Их трагическая участь должна послужить грозным предупреждением обществу, как опасно оставлять включенным мотор машины в маленьком гараже!» – пугала читателей статья, и дальше следовало интервью с известным ученым по поводу действия угарного газа. Тесса узнала, что газ не имеет запаха и обнаружить его присутствие практически невозможно. Вдыхая его, человек испытывает сонливость, погружается в забытье и вскоре умирает. Она почти всю ночь пролежала без сна, думая о незадачливых шоферах. Какая нелепая смерть! И всему виной простая случайность. Нельзя сидеть в тесном гараже с включенным мотором, если, конечно, вы не задумали покончить с собой. Но совершить самоубийство куда удобнее, лежа в постели, если протянуть шланг от выхлопной трубы автомобиля в окно спальни, хотя звучит это абсурдно. А что, если наполнить газом детский воздушный шар и отнести в спальню? Но куда лучше не шар, который может лопнуть в самый неподходящий момент… – Ты можешь больше не волноваться по поводу школы, дорогой, – сказала Тесса за завтраком. – Я отошлю чек сегодня днем и объясню, что ты был болен или что-нибудь в этом роде. Возможно, мне удастся достать немного больше денег. Тебе нужны средства, и, надеюсь, вечером ты их получишь. Не мог бы ты кое-что для меня сделать? Дерек охотно согласился исполнить любую ее просьбу, и Тесса добавила: – Когда будешь возвращаться вечером домой, захвати новую автомобильную камеру. Вчера я проколола колесо, и механик сказал, что резина слишком старая… – Но, дорогая, в гараже заменят камеру, так что тебе ни к чему… – Просто сделай как я прошу. Это мужлан вел себя грубо… не стану описывать подробности. Я намерена явиться в гараж с новой камерой. Знаю, это глупо: есть множество более простых путей, – но я хочу сделать именно так. Ты выполнишь мою просьбу, Дерек? Или это слишком хлопотно для тебя? В своей книге Энсти категорически отрицал, что Тесса заставила Бранстона купить камеру, желая инсценировать самоубийство, потому что слишком бесхитростна и простодушна. Даже если допустить, что хрупкая женщина могла справиться с подобной работой, разумнее предположить, что она не решилась бы извлечь камеру из запасной шины, лежавшей в гараже, поскольку Дерек легко мог обнаружить пропажу. Раздобыв камеру, Тесса поняла, что наполнить ее газом из выхлопной – задача непростая. Из школьных уроков химии она помнила достаточно, чтобы знать, как выделить угарный газ из выхлопа, однако ей пришлось провести очистку на скорую руку, воспользовавшись подручными средствами. Работа шла трудно, первые попытки оказались неудачными, но Тесса с завидным упорством продолжала свой кропотливый труд, хотя он и отнимал массу времени. Ее подгоняла мысль, что через три дня заберут машину, мебель, а возможно, и дом. А значит, в пятницу она должна убить Дерека или придумать какой-то другой способ навсегда избавиться от хнычущего мальчишки, который, вцепившись в нее, тянул их с Алин на самое дно. Глава 4 На чердак, как это обычно бывает, вел лаз в потолке, расположенный над верхней площадкой лестницы. Тесса подняла лежавшую на полу стремянку, прислонила к стене и, забравшись наверх, обвела глазами комнату. Карточный столик с шератоновскими креслами, которые им с Дереком никогда не нравились, несколько старомодных предметов мебели, лежавших там с незапамятных времен, и всевозможный хлам, скопившийся за десять лет семейной жизни. Ее взгляд скользнул по слуховым окнам. В июне на чердаке бывало светло до десяти вечера. Осмотревшись, она сходила за автомобильной камерой, наполненной угарным газом, и спрятала ее на чердаке, обтерев вначале влажной тряпкой. Ей пришлось совершить еще три таких вылазки, чтобы закончить все приготовления. Спустившись в последний раз, она оставила стремянку прислоненной к стене. Бранстон вернулся домой в половине седьмого немного навеселе, как всегда: успел перехватить пару стаканчиков в баре, – но Тесса встретила его приветливо: – Сегодня наш последний вечер вдвоем на старом месте. Давай это отметим – устроим пирушку. Бранстона уже ждал накрытый стол с самыми изысканными деликатесами. Тесса достала бутылку терновой наливки и, притворившись, что пьет вместе с мужем, ловко выплеснула рюмку в цветочную вазу. К столу она подала шамбертен, но сама выпила лишь один бокал. Супруги закончили ужинать около восьми часов.