– Я хорошенько прибралась в квартире, после того как приехала на похороны. Меня долго не было, и накопилась пыль. – Как? Прибрались? – разочарованно сказал Митараи. – Не заметили ничего необычного? – Вроде бы нет… разве что кресло на веранде было перевернуто. – Кресло? – Да, я использую его, загорая на солнце. Должно быть, оно перевернулось во время тайфуна. – Входная дверь была заперта? – Да. И дверь на веранду тоже заперта изнутри. – Возможно ли как-то закрыть входную дверь без ключа? – Выходя из дома? Да, можно. Нужно нажать на кнопку в дверной ручке с внутренней стороны и захлопнуть дверь, чтобы сработал замок. – Все ясно! Таку хотел совершить самоубийство, спрыгнув с крыши дома Фудзинами, – воскликнул Тангэ. – Вот почему он поднялся по лестнице под проливным дождем на верхушку крыши! – Сейчас мы, пожалуй, посетим квартиру Леоны-сан. Тангэ-сан. Вы с нами? – спросил Митараи. – Нет, мы уже там были. – Тогда, Леона-сан, будем только мы. – Знаете что? Мы все же сходим с вами посмотреть на бронзового петуха, – поспешно добавил Тангэ. * * * Вечером Миюки снова засела над домашним заданием в своей комнате. Когда я, Митараи, Леона и детективы вышли на улицу, дождь уже кончился и выглянула луна. Из-за облаков звезд было почти не видно, ветер после дождя оставался сырым и холодным. Квартира Леоны выглядела впечатляюще: интерьер был совсем не роскошным, но его простота отражала прекрасный вкус девушки. Белая металлическая дверь изнутри была выкрашена в черный цвет. В прихожей нас встретили ширмы в китайском стиле, загораживавшие просторный холл с плиткой с шахматным узором. – Проходите прямо в обуви, – сказала Леона. Черная современная мебель: столы и стулья, диваны серебряного цвета и барная стойка у стены вдоль веранды, сбоку от которой стояли белое пианино и большой телевизор. Соседняя стена была полностью зеркальной. Дверь в туалет также была выкрашена в черный. Черно-белая квартира напоминала дорогой бар или модную танцевальную студию. Но я нигде не заметил компьютера. – А где же компьютер? Леона открыла еще одну дверь, также выкрашенную в черный. За ней была еще одна комната с кружевными занавесками на окнах и деревянной мебелью. Сразу было понятно, что это комната девушки. Я заметил большое антикварное зеркало. В отличие от первой комнаты, обставленной восточными ширмами, эта выглядела очень по-европейски. В углу, сбоку от двери в ванную комнату, располагалась необычная односпальная кровать: с потолка над ней свисала кружевная занавеска, которую нужно было отодвинуть, чтобы лечь спать. Совсем как в спальне арабской принцессы! – Нужно разуться? – вежливо спросил Митараи. – Нет, пожалуйста, – ответила Леона. Почти вплотную к изголовью кровати стоял антикварный оргáн, украшенный искусной резьбой. Старый и местами поцарапанный корпус инструмента, представляющего большую ценность, был покрыт поблекшими узорами и надписями на английском. Рядом стояла старая гитара. На крышке органа сидела кукла, над головой которой с потолка свисало украшение из засушенных цветов. В наполненной причудливым антиквариатом комнате была одна современная вещь – маленький настольный компьютер. – Я обнаружила его с закрытой крышкой, но включенным. Когда открыла его, то увидела текст на экране. Поняв, что это письмо, я сохранила его на дискету и распечатала, – рассказала Леона. – Компьютер всегда стоит здесь? – спросил Митараи. – Нет, я переношу его по всему дому. Оставила его здесь, на крышке орга́на, потому что часто использовала, лежа в постели. – Ха, в постели, – сказал Тангэ, словно собирался пошутить. – То есть это вы положили его на крышку оргáна? Или человек, написавший записку? – Я оставила его там перед последним отъездом в Токио. – Он был подключен к электрической сети все время? – Нет, думаю, я его отключала. – Получается, что это человек, написавший предсмертную записку, вставил вилку в розетку? – Погодите, вы все повторяете «человек, написавший записку»… Полагаете, что это был не Таку? – спросил Татэмацу. – Это мог быть не только господин Таку. Мы даже не можем утверждать, что это предсмертная записка. Советую вам проверить компьютер, розетки в комнате и веранду на предмет отпечатков пальцев. – Но мы найдем отпечатки только членов семьи, – заворчал Тангэ. Митараи кивнул. – Вероятно, да. Но я все равно настаиваю. А теперь – на веранду! Он быстро вышел в соседнюю комнату. Я на некоторое время задержался, рассматривая спальню Леоны Мацудзаки. Меня взволновала мысль о том, что героиня моих грез засыпала и просыпалась в этой комнате. – Леона-сан, у вас есть жилье в Токио? – спросил Татэмацу, явно желавший поговорить с девушкой. – Да, есть в Минами Аоки. Мне нужна квартира в Токио для работы, – холодно ответила Леона. – Конечно! – сказал Татэмацу. Митараи, обернув руку носовым платком, открыл стеклянную дверь на веранду. Стоило ему сделать шаг, как подошвы его ботинок щелкнули: пол веранды был покрыт плиткой с шахматным узором – такой же, как в комнате. – Темно? Я включу свет, – предложила Леона и прикоснулась к стене. Над головой задергались флуоресцентные лампы, а на перилах загорелся круглый шарообразный светильник. Здесь не было обычных для веранды металлических перил; вместо этого цементная конструкция, выкрашенная в белый цвет, полностью скрывала нижнюю часть тела от взглядов прохожих. Здесь вполне могли бы снять любовную сцену с главной героиней какого-нибудь романтического фильма. Митараи подошел к белым перилам и оперся на них обеими руками. Из-за его плеча я хорошо видел огромные темные руины бани Фудзидана-ю, пугающе близкий силуэт дымовой трубы. Вероятно, их было так хорошо видно из-за того, что широкий участок перед домом был пуст. Камфорный лавр и слабо освещенный дом Фудзинами тоже просматривались с веранды дома. Свет в окнах первого этажа указывал на то, что супруги Макино, вероятно, готовили еду. На третьем этаже освещенной была только одна комната: Миюки все еще делала домашнее задание. В одной из комнат на втором этаже, наверное, принадлежавшей Юдзуру, свет не горел. Отсюда казалось, что жизни людей в доме Фудзинами были целиком в наших руках. Может, именно отсюда мы сможем разглядеть ключ к разгадке этой пугающей тайны? Темный жуткий силуэт лавра возвышался над домом, подобно великану. За ним сквозь редкие просветы между ветвями виднелись огни домов, словно присыпанные легкой пылью. Однако огней было значительно меньше, чем в других районах Йокогамы. Вид на город из окон нашей с Митараи квартиры на Басямити был гораздо ярче. Прекрасный вид. Ветер, переносивший слабый аромат растений, коснулся моей щеки. Мне казалось, что вид с веранды этой прекрасной квартиры был чем-то недоступным для простого человека вроде меня. Возможно, всё из-за осознания того, что здесь жила настоящая звезда – Леона Мацудзаки. – Высоко! И темно, – заметил Митараи, глядя вниз. Леона стояла бок о бок рядом с ним, разглядывая, что там внизу. Детективы Тангэ и Татэмацу стояли рядом. – Так, погодите! – сказал Тангэ. – Разве Таку Фудзинами не планировал спрыгнуть отсюда? – Ага! – подхватил Татэмацу. – А потом передумал и пошел к дому Фудзинами. – Это – то самое кресло? – обратился Митараи к Леоне. В углу стояло белое виниловое кресло – из тех, что часто ставят у бассейнов для желающих прилечь и вытянуть ноги. Белая лента оплетала металлический каркас. – Оно было перевернуто? – Да, – ответила Леона. – Не могли бы вы продемонстрировать, как именно? – попросил Митараи. Девушка передвинула кресло на середину веранды и опрокинула его на бок. – Ага. На этой веранде больше ничего не было, совсем как сейчас? – Верно. – Когда вы вернулись сюда и обнаружили кресло?