Она сделала так, как советовал Ян: вызвала такси. За ней могли наблюдать из клиники, и глупо было выдать себя сейчас, когда у нее все получилось. Она села в подъехавшую машину и назвала адрес торгового центра, расположенного неподалеку. Водитель наверняка был возмущен тем, что кое-кто не смог процокать туда на своих каблучках сам, но тактично промолчал – и за это был вознагражден щедрыми чаевыми. Она отпустила такси и осталась ждать на парковке, но одна она пробыла недолго – очень скоро подъехал Ян, а за ним и Александра. Он казался взволнованным, сразу же засыпал ее вопросами, и это несколько успокоило Алису. Илона ни черта о нем не знает! Кто вообще будет в здравом уме слушать преступницу? Алисе не очень хотелось болтать о таком в общественных местах, поэтому они направились в ее квартиру, и уже там она рассказала близнецам все – от непростой чашки кофе до ненавязчивого давления Илоны. – Она сказала «санаторий», но я думаю, имелось в виду сами знаете, что, – завершила свой рассказ Алиса. – Ненавязчивая реклама совместного предприятия! – Это была не реклама, – покачала головой Александра. – Она тебя вербовала. – Чего? Как она могла меня завербовать? – Ты правильно подумала: она наверняка выяснила, где ты работаешь. А такая клиентка ей нужна – и нужна довольной. Думаю, в доме отдыха тебя ожидал совсем не отдых, а знакомство с тем, кто заменит тебе твоего необязательного бойфренда. Вполне возможно, с Вадимкой Яковлевым собственной персоной. – Они бы не решились на изнасилование помощницы прокурора, ты что! – А кто говорит об изнасиловании? Было бы соблазнение – не знаю уж, какого качества. Сегодня Илона прощупала почву. Если ты запишешься к ней снова, это будет означать, что почва очень даже плодородная. Где-то в глубине души ты уже готова покинуть Яна и рожать деток от стабильного муженька. Алиса бросила быстрый взгляд на Яна, надеясь понять, что он чувствует сейчас, как относится к словам сестры. Но Ян был верен себе: его лицо оставалось маской непробиваемого спокойствия, за которой ничего не разглядеть. – Они рисковали с кофе. – заметила Алиса. – Не сильно, и ты сама это знаешь. При самом плохом раскладе, если бы ты отказалась верить любым объяснениям и потрясала топором войны, они свалили бы все на козочку отпущения в лице администратора. Мол, не виноватые мы, это она, дура тупая, по своей инициативе клиентов травит и деньги крадет. Администратор получает судимость, небольшой срок и внушительную компенсацию от работодателя. – Александра права, – подтвердил Ян. – Вряд ли они так поступают с каждым клиентом, но твоя связь с прокуратурой заставила их ходить на цыпочках. – А потом – пустить слюни, – фыркнула его сестра. – Я тебе говорю, в «Долине вереска» на тебя наверняка положил бы глаз и другие органы Вадим! Ты умная, влиятельная и очень красивая. Илона бы не отказалась от такой невестки! Но не сразу, конечно, проверяли бы тебя долго, прежде чем подпустить к настоящему семейному делу. – Я не буду выходить в этой игре даже на второй уровень, – поежилась Алиса. – Я туда не вернусь! – Никто и не подталкивает тебя к этому, – поспешил заверить ее Ян. – Даже о повторном визите речи не идет! – Но из этого визита давай извлечем как можно больше. – Александра протянула ей ручку и лист бумаги. – Постарайся вспомнить планировку клиники и расположение дверей с электронными замками. – Попробую, хотя я видела не так уж много. А наркоман? Он тоже был частью плана? Меня вроде как пытались запугать? – Маловероятно, наркоши – штука придурковатая и непредсказуемая. Скорее всего, он действительно сам выполз из загона, когда не ждали, – пояснила Александра. – И кто-то за это получит по шапке. Но нам важно, что он там есть. А знаете, кто еще связан с наркотиками? – Эдуард Дежуров, – напомнил Ян. – И его машина как раз осталась возле «Амелии». Возможно, его смерть была несчастным случаем – передозировка. Хотели все скрыть, но каким-то образом помешала его невеста, пришлось убирать и ее. – Красивая история, – оценила Александра. – Романтичная. Вот только Риту убили раньше. Да и труп Дежурова после случайного передоза можно было сбросить изящней, а не устраивать хрен знает что с привлечением нашего любимого племянника. – Вы можете проявить побольше уважения? – возмутилась Алиса. – Люди же умерли! – Так нас на украденную жвачку и не вызывают, – указала Александра. – Нам чаще всего приходится иметь дело с преждевременно мертвыми людьми. Алиса, мы вынужденные циники, потому что наша работа это предполагает, иначе – никак, кукушечкой тронуться недолго. Но еще мы добрые циники, потому что мы действительно хотим разобраться в этом деле. А ты просто молодец, причем совсем не циничный. Спасибо, что помогла. – Это было несложно. Алиса записала и зарисовала все, что могла. После этого Александра уехала первой, сославшись на то, что она задолжала Гайе, запертому в машине, прогулку. Ян же ненадолго задержался. Он пробыл с ней меньше, чем ей хотелось бы, а значит, ему действительно нужно было спешить. Но перед уходом он поцеловал ее непривычно нежно, так, что по телу разлилось спокойное тепло, окончательно развеявшее ее страхи. Илона просто стерва, которая умело манипулирует людьми. А Ян не такой, скоро он и сам поймет, что ему не нужны открытые отношения. Что он любит ее! Алиса держалась за эту мысль весь день, таскала ее с собой повсюду, как любимую игрушку, и настроение у нее было отличное. Она даже надеялась, что Ян снова заедет к ней, останется на ночь или хотя бы позвонит, но вместо этого позвонила ее мать. – Где ты была весь день? Я звонила утром в твой офис, а там сказали, что ты будешь к обеду! – Я просила тебя не звонить на рабочий номер, у меня мобильный есть! Если тебе интересно, где я, почему бы не воспользоваться телефоном, который всегда при мне? – Потому что так я не узнаю, врешь ты про работу или нет, – парировала мать. – Где ты была? – Ян попросил меня помочь ему с одним делом! Это должно было успокоить ее мать, впечатлить даже. Вот, Ян не просто с ней спит, он ей доверяет! Однако мать умиляться не спешила: – Тебе от этого хоть какая-то выгода была? – Ну-у-у. – Значит, нет. Он начал использовать тебя не только ночью, но и днем, просто прекрасно! – Мама! – Алиса, я желаю тебе добра, – заявила мать тоном, которым иные зачитывают смертный приговор. – И я вижу, что ты сама не замечаешь, в какой ты беде. Сейчас все привыкли смеяться над фразой про то, что часики тикают – но ведь они действительно не останавливаются! Молодость не вечна, а твоя молодость, скажем прямо, началась уже давно. Чем дальше начало, тем ближе конец, правда? – Спасибо, ободрила! – А я не затем тебе звоню, чтобы навешать лапши на уши, с этим успешно справляется твой Ян. Я пытаюсь открыть тебе глаза! Если ты не возьмешься за ум и останешься со своим полоумным следаком, который уже начал втравливать тебя в какие-то непонятные дела, где ты будешь через год, Алиса? Хорошо, если не в могиле! Глава 11 Больше всего на свете Инна Дмитриевна Токарева не любила мажоров. Когда она говорила об этом, – что случалось редко, – многие удивлялись. Почему именно мажоров? Ведь по долгу службы Инне доводилось сталкиваться и с грабителями, и с насильниками, и даже с убийцами. На их фоне богатенькие малолетки вроде как терялись. Но это только с точки зрения обывателя. Инна-то знала, что мажоры – это те же убийцы, насильники и воры, только в будущем. Мало кому из них удается стать полноценным человеком, это скорее исключение из унылого правила. В большинстве своем они не ценили человеческую жизнь и с детства привыкали добиваться своего любыми способами. А раздражали они Инну потому, что их все считали нормальными. Полноценными! Преступников осуждают и наказывают. А на мажоров не обращают внимания, пока гром не грянет. Хотя если бы все относились к ним так, как Инна, многих трагедий удалось бы избежать. Если бы нашелся человек, который знал Инну Токареву много лет, с самой юности, он бы наверняка заподозрил, что у такой нелюбви есть и другие причины. Например, то, что Инна когда-то была влюблена в жениха старшей сестры – типичного «золотого мальчика». Но поскольку дочери у одних родителей получились очень разными, на Инну он не обращал внимания, она страдала молча. А когда он бросил ее сестру перед самой свадьбой, они страдали громко и уже вдвоем. С тех пор в каждом новом мажоре, попадавшемся на ее пути, сорокалетняя Инна видела того, единственного, так и не разлюбленного до конца, и злилась все больше. Но никто не знал эту часть ее биографии. Никто не общался с ней достаточно долго для этого, потому что выносить ее жалобы на жизнь дольше месяца было проблематично. Даже родители готовы были терпеть Инну разве что по большим праздникам – на Новый год и в ее день рождения. На восьмое марта – уже нет, мелковат повод. А когда исчезают семья и друзья, остается только работа. Это и стало центром жизни Инны, причем уже давно. Она прекрасно понимала, что многие считают ее беспомощной, но в основном те, кто судит только по внешности. А посмотрели бы они, сколько дел она раскрыла, сколько наград и повышений получила! Но чужое мнение волновало Инну лишь до определенного предела. Она была своим главным авторитетом и судьей. Так что она не сомневалась, что доведет дело Эдуарда Дежурова до конца. Он, кстати, тоже был мажором, да еще и не самым приятным – наркоманом. Но он вроде как не успел натворить ничего серьезного, а за свои мелкие грешки расплатился сполна: умер. Значит, теперь нужно было разбираться с его убийцей. В том, что это Кирилл Эйлер, Инна не сомневалась с самого начала. Мажорчик из семьи со связями решил поиграться чужой жизнью! Поверил, что ему все можно… Но это он зря. Хотя следы он замел ловко, это нужно было признать. Как он очистил машину и свою одежду – Инна не представляла. Но ее это не смущало, она лишь жалела, что юного подонка нельзя судить без доказательств. Она провела несколько допросов и каждый раз убеждалась в своей правоте. Эйлер нервничал все больше. Если сначала он был спокоен, то теперь начал строчить на нее жалобы и заявлять, что она его изводит. Задергался, значит! А дыма без огня не бывает, если бы он был невиновен, он бы спокойно вынес и два допроса, и три. Если так пойдет и дальше, скоро он сам выдаст чистосердечное. С Эйлером была связана и еще одна проблема: его дядюшка. Этот тип возомнил, что он – единственный следователь на планете Земля! Он дошел до того, что пытался красть улики чуть ли не из-под носа у Инны, чтобы защитить своего родственника. Но она это пресекла! Правда, Яна Эйлера вроде как не наказали, но под ногами он больше не путался, и этого было достаточно. Инна пребывала в полной уверенности, что больше вообще никогда его не увидит – пока он вдруг не завалился в ее кабинет. А в кабинете Инна проводила большую часть времени. Она не обязана была бегать за свидетелями и подозреваемыми, она вызывала их к себе на допрос. С уликами работали эксперты, ей предоставляли отчеты. Вот так положено, а не как в фильмах показывают! Типчики вроде Эйлера могут метаться повсюду, но это их личное дело. Инна покидала кабинет, только если это было необходимо, и проблема не решалась по телефону. Она воспринимала этот кабинет как свое маленькое личное царство и строго следила за тем, кто получает сюда доступ. Приглашать Яна Эйлера она не собиралась, да он вошел бы в список десяти человек, которым она запретила бы на километр приближаться к этой двери! Но такой список никого не интересовал, а отказать Эйлеру она не могла, они оба были на работе. – Что вы здесь забыли? – поинтересовалась Инна, надеясь, что в ее голосе сейчас достаточно холода, чтобы погрести Эйлера под десятью лавинами. Но лавины так и не появились, а Эйлер как ни в чем не бывало плюхнулся на стул. – Я пришел не просить, а подносить, – отозвался он. – Вы предлагаете мне взятку?! – Боже упаси, я ж не самоубийца! Я предлагаю вам помощь. – С чего вы взяли, что мне нужна ваша помощь? – Потому что расследование – это не ваш личный крестовый поход. Вы убийцу должны найти, вот и все! – Вы опять пришли просить за своего племянника. Мы можем пропустить скучную часть и сразу перейти к тому моменту, когда вы уходите? – Нет, начнем все-таки с этого. Он бросил ей на стол карту памяти, но Инна не спешила касаться ее. Она в очередной раз попыталась испепелить Яна взглядом, раз уж холод в голосе не сработал. Но это она напрасно. Смотреть в его призрачно-серые глаза оказалось куда тяжелее, чем она ожидала. У Эйлера вообще было лицо аристократа в изгнании. Он вроде как ничего не делал и не говорил, а у собеседника уже складывалось ощущение, что ему трижды плюнули в душу, да еще и комками грязи присыпали для усиления эффекта. И все же Инна не могла не думать о том, что он чертовски красивый мужик. Это отвлекало. Кто вообще таких в полицию пускает? Ходил бы себе по подиуму в модельных трусах и не отвлекал серьезных женщин от серьезных дел! – Что это такое? – спросила Инна, первой отводя взгляд. Чтобы ее капитуляция не выглядела совсем уж жалкой, она сделала вид, что разглядывает флешку. – Это запись с видеокамеры, установленной в ветеринарной клинике «Аргос».