– Вы тоже мужчина хоть куда. Он звонко засмеялся, закончил работу, вытер руки тряпкой, а я протянула ему влажные салфетки, которые он принял с благодарностью. – Меня Олег зовут. А вас? Нет, постойте, я угадаю. – Он смотрел на меня, улыбался и явно не спешил проститься. – Юля… нет, Оля. Точно, Оля. Угадал? – Угадали, – кивнула я, следя за тем, чтобы улыбка с моей физиономии не исчезла, но теперь приглядывалась к парню внимательнее. – Спасибо, что выручили. – А если я наберусь наглости и предложу вам выпить кофе… вон там кафе, видите? – кивнул он через дорогу. – Вижу. Что ж, идемте. Он достал из машины куртку, я подхватила его под руку, и мы отправились через дорогу. До назначенной встречи оставалось еще полчаса, и я была уверена: этого времени хватит, чтобы понять, кого мне бог послал. Или черт? Внутри кафе было отделано с большим шиком, цены тоже впечатляли, но это обстоятельство вовсе не занимало Олега. Он смотрел на меня так, точно нежданно-негаданно получил подарок, о котором всю жизнь даже мечтать боялся, и изо всех сил старался меня развлечь, то есть трещал практически не переставая. В основном о том, как расчудесно я выгляжу, какой ум сквозит в моих глазах, и как он обожает людей с чувством юмора, который у меня, безусловно, есть. Поняв, что пятнадцатью минутами не обойдешься, я достала телефон и позвонила человеку, с которым собиралась увидеться, перенеся встречу на час. – Спасибо, – просиял Олег, когда я захлопнула крышку телефона. – Хотя… вряд ли это из-за меня, угадал? – Не угадал, – ответила я. – А теперь будь любезен сказать, что тебе от меня надо. – В каком смысле? – вроде бы удивился он. – То, что я девушка твоей мечты, более-менее ясно. Но есть еще кое-что. Верно? Самое время сказать об этом. Он засмеялся, весело, заразительно, глядя на меня с лукавством. – Все, что о тебе говорят, чистая правда, – наконец произнес он. – Валяй дальше. Я даже не спрашиваю, кто говорит и кому, так распирает меня любопытство. Он откинулся на спинку стула, враз став серьезным. – Я ищу одного человека, – сказал он после небольшой паузы, продолжая меня разглядывать. – Интересно. Я его знаю? – Очень хорошо. – А имя у этого человека есть? – Конечно. Саша Лукьянов. – Он криво усмехнулся, наблюдая за моей реакцией. Не знаю, чего он ожидал, но со стула я не свалилась, да и его слова удивления у меня не вызвали, подсознательно чего-то в этом роде я ожидала. – Зачем тебе Лукьянов? – хмыкнула я. – У меня к нему дело, важное. – Опоздал ты со своим делом, парень, – посетовала я. – Примерно на год. – Серьезно? – Абсолютно. Все, что осталось от Лукьянова, уместилось в целлофановый пакет, который можно было бы выбросить. Но этические нормы этому воспрепятствовали, оттого его бренные останки захоронили в безымянной могиле. Если хочешь, раздобуду ее номер. Сможешь оставить там цветок. Или у тебя другие намерения? – Я же сказал, у меня к нему дело. – Боюсь, единственный способ сообщить ему об этом, отправиться за ним следом. Так, скорее всего, и будет, если ты еще раз попытаешься мне докучать. – Тимур Вячеславович человек серьезный, – усмехнулся Олег. – Ты ведь на него намекаешь? Только я не верю, что ты поспешишь ему обо мне рассказать. Ну а если расскажешь, – вздохнул он, – тоже не беда. Как думаешь, ему понравится, что ты выгораживаешь своего любовника? – Это в прошлом. Я имею в виду нашу любовь, – ответила я. – Сомневаюсь. Для всех Лукьянов погиб. Но ты-то знаешь, что это не так. Знаешь, но помалкиваешь. – Звучит неубедительно, – сказала я с усмешкой, призывая себя к спокойствию. – Хорошо. Попробую еще раз. Я уверен, что Лукьянов жив-здоров, и ты знаешь, где он. Или знаешь, как его найти. – Ни то и ни другое. Ты можешь верить во что угодно, только вряд ли убедишь в этом меня. – Я все-таки попытаюсь, ладно? – издевательски произнес он. Ничто не мешало мне подняться и уйти, но я продолжала сидеть, ожидая, что он скажет. – Лукьянов мнит себя гением, но и гении ошибаются. В его случае это скорее от большого самомнения. – Вот с этим я готова была согласиться, самомнения Лукьянова хватило бы на десятерых придурков, впадающих в восторг от самих себя. – Так вот, полгода назад он умудрился засветиться. И хоть по обыкновению обрубил все концы, но ведь почерк гения сам по себе уже след. Как считаешь? – Я не считаю его гением, – ответила я. – Но если ты настаиваешь, что ж, готова с этим согласиться. – События, о которых я говорю, тебе хорошо известны. Для тебя они закончились скверно. Ты оказалась в больнице и лишилась ребенка. Да вот с больницей вышла какая-то путаница, – продолжал он кривляться. – Тебя привезли на «Скорой» в крайне тяжелом состоянии. Но из приемного покоя ты чудесным образом исчезла. И ни менты, ни твой выдающийся муж найти тебя нигде не могли. Пока ты сама не нашлась, появившись в один прекрасный момент будто из ниоткуда. Со странными объяснениями, точнее, вовсе без оных. В ту байку, что ты рассказала, я, извини, поверить не в состоянии. – А кто тебя просит? – удивилась я. – Вот-вот. Если учесть, что в больнице ты оказалась по вине Лукьянова, совершенно непонятно, почему ты так упорно скрываешь, что он жив? Я подумал и пришел к выводу: что-то тебя удерживает от признания. А что может заставить такую, как ты, молчать? Вот тут самое время вспомнить о твоем исчезновении из клиники. Беременная женщина, избитая до такой степени… ничего, что я об этом говорю? – Ты ж все равно не заткнешься, зачем спрашиваешь? – пожала я плечами. – Кому могло прийти в голову выкрасть полутруп, каким ты была, из больницы, а главное, зачем? – Просвети меня, я над этим давно голову ломаю. – Минуту терпения. Только ты знала абсолютно точно, что Лукьянов жив, то есть ты являлась крайне неудобным свидетелем. Шлепнуть тебя для такого, как он, дело пустяковое. С этим ты спорить не будешь? – Да я вообще спорить не люблю. – Но он почему-то этого не сделал. Трудно поверить, что такой парень способен испытывать к женщине нежные чувства. Однако в его случае это, пожалуй, именно так. Он изменил своим обычным принципам. Но… он был бы полным дураком, если б не заткнул тебе рот раз и навсегда. Вот и разгадка твоего исчезновения из больницы. Видишь, как все просто, – засмеялся он, но тут же вновь стал серьезным. – Твой ребенок у него. Или ты так думаешь. Учитывая вашу давнюю дружбу, легко предположить, что ты знаешь, где Лукьянов. Ты мать, а, значит, не имея сведений о ребенке, стала бы его искать. Но ты не ищешь. И твой муж, у которого репутация психа, очень жестко разбирающегося со своими врагами, тоже не ищет. Значит… – Ты намудрил, – нараспев сказала я, качая головой. – Он не ищет, потому что ребенок умер. Ты ж сам сказал, в больницу привезли полутруп, и у ребенка не было шанса родиться живым. Не было. И о Лукьянове мне ничего не известно. Может, ты прав, и он сумел провести всех, а сам жив-здоров. Но это меня не касается. Олег перегнулся ко мне и сказал тихо: – Помоги мне, и я помогу тебе. – С удовольствием. А как? – Намекни, где следует искать. – Ну, хорошо зная Лукьянова, я могу с большой долей вероятности сказать: везде и нигде. – Как-то ты с ним связываешься? Или он с тобой? – Телепатически. Иногда он является мне во сне, чаще всего в кошмарах. – Может, мне стоит поговорить с твоим мужем? – скривился он, а я заботливо спросила: – А у тебя со здоровьем как? – Нормально. Уверен, что твой муж хотел бы видеть твоего любовника в гробу, в настоящем, крепком, и чтоб опознали его не по какому-то там медальону… добротный, стопроцентный труп. Я это гарантирую, если ты мне чуть-чуть поможешь. – Так вот какое у тебя к нему дело, – улыбнулась я. – Чем он тебе насолил? Или это просто работа, ничего личного? – Насолил, – отрезал Олег. – Это он умеет, – кивнула я. – Значит, так. Помочь не могу, сие не в моих силах. Препятствовать тем более. К мужу моему соваться не советую, но как знаешь. Теперь нам ничто не мешает проститься навеки. – Вот это вряд ли, – усмехнулся Олег, я поднялась, взяла сумку, а он насмешливо добавил: – Я найду его, обязательно найду. – Ищи, ищи, – кивнула я. – Может, и найдешь. Хорошо, если только его, вдруг еще кого-нибудь за компанию. – О чем это ты? – О девушке в белом, с длинной косой. – Так, значит, я прав? – засмеялся парень. – Лукьянов жив. – Я по-прежнему убеждена в обратном. А что касается девушки… заваривая кашу, не худо бы знать, как ее станешь расхлебывать. Хорошо подумать не предлагаю, подозревая, что это не для тебя. Удачи в бою. – А ты мне нравишься, – хмыкнул он. – А ты мне нет. Я вышла из кафе, направилась к своей машине, мазнула взглядом по номерам «Лексуса». Вряд ли номер тачки что-то даст, но попытаться можно. В тот день человек, с которым я намеревалась встретиться, меня так и не дождался. Я перезвонила и перенесла встречу на завтра и заспешила на работу. Мне не терпелось поговорить с Ларионовым. Однако и с этим вышла незадача, он уехал куда-то вместе с Дедом. Поплотнее закрыв дверь, я мерила шагами свой кабинет, стискивая зубы так, будто намеревалась их раскрошить. «Надо звонить Тимуру», – то и дело возвращаясь взглядом к телефону, думала я, но по непонятной причине не звонила. То, что хитрости Лукьянова вышли ему боком, меня не удивило, удивляло другое: как нелегко оказалось разобраться со своими чувствами. Беспокойство, наметившееся еще в кафе, крепло и теперь напоминало легкую панику. Чего же я боюсь? Что этот тип в самом деле найдет Лукьянова? Ему же хуже. Не Саше, а этому Олегу. Даже если Лукьянову, мне что с того? Я вычеркнула его из своей жизни, раз и навсегда вычеркнула. Или нет? Даже находясь на расстоянии, он умудряется зримо присутствовать рядом, вносить беспорядок в мою жизнь, где все ясно и правильно, сводя все мои старания отгородиться от прошлого к нулю. – Вот дерьмо, – в досаде сказала я, сама не зная, что имея в виду.