– Морковка, хватит капризничать, пойдем. – Я попыталась уговорить животное, но получила в ответ лишь недовольное фырканье. Лошадь мотала головой, словно хотела что-то сказать. Только через пару минут до меня дошла причина ее недовольства. Нос защекотало, а глаза заслезились от дыма. Конюшня, до которой нам оставалось пройти всего несколько десятков метров, горела. Глава 12 Я вбежала в конюшню и сморщилась: в нос ударил резкий запах гари. Лошади жалобно ржали, перебирая копытами. Понимаю их волнение, у животных еще более обострен нюх. Они чуют опасность. В горле запершило, и я прижала к носу шелковый платок, но меры предосторожности не помогли. Я все равно зашлась в продолжительном кашле. По полу белой змеей стелился дым, постепенно наполняющий собой все пространство. В самом углу стойла в куче соломы лежала перевернутая масляная лампа, от которой в смертельной пляске бежали дорожки огня. Они грозились вот-вот перекинуться на деревянные стены. Нельзя было медлить ни секунды. Я схватила ведро, стоящее на большой деревянной бочке, и, зачерпнув воды, бросилась к источнику начинавшегося пожара. Пришлось сделать несколько подходов, прежде чем языки пламени погасли. Теперь можно распахнуть ворота, чтобы ядовитый запах поскорее выветрился. Слава богам, я вовремя заметила беду, лошадям больше не грозила смерть. Странно, что конюха нет поблизости, куда же он мог подеваться? Неужели надышался дымом и упал в обморок? Я устало облокотилась о стенку стойла, чтобы перевести дух. Только сейчас заметила, как сильно трясутся руки, просто ходуном ходят от волнения. Тыльной стороной ладони отерла пот со лба, а когда отняла руку от лица, то увидела слой черной копоти. Да уж, представляю, какой у меня вид, выгляжу, наверное, сейчас как трубочист. Неожиданно конь, стоявший позади меня, встал на дыбы. Его протяжное ржание заполнило конюшню, через секунду ему стали вторить и остальные животные. – Тише, тише – хрипло кричала я, пытаясь успокоить разволновавшихся лошадей. – Уже все позади, вам ничего не грозит. Неожиданно слева от себя я заметила какое-то движение. Кажется, за корытом лежал мужчина, по крайней мере, я видела торчащие ноги в коричневых кожаных сапогах. Решила сначала убедиться, что он жив, а потом выбежать и позвать на помощь. Я сделала несколько шагов, но кое-что заставило меня настороженно остановиться. Конечности мужчины неестественно подергивались, отчего казалось, что он танцует, но только в горизонтальном положении. Раздался протяжный стон, и я все же бросилась к несчастному, но тут же ошарашенно отпрянула. Конюх лежал лицом вверх, его безжизненные стеклянные глаза уставились в потолок. На животе была огромная рваная рана, из которой торчали внутренности. Рядом сидело ужасное существо, когда-то бывшее человеком. Сейчас же это был полуистлевший скелет, обтянутый серой пергаментной кожей. Драугр, оживший мертвец. Он запускал свои руки с острыми длинными пальцами в тело несчастного и вырывал куски мяса. Темная кровь растекалась огромной лужей под ними. Драугр вгрызался зубами во внутренности и смачно пожирал их прямо на моих глазах. К горлу подступила тошнота, голова закружилась. Я сделала шаг назад. Мерзкое существо было увлечено поеданием своей жертвы. От страха я, казалось, перестала чувствовать собственные ноги. Боги, бежать как можно скорее! Я сделала второй шаг и чуть не упала, запнувшись о железное корыто с овсом. Раздавшийся звон привлек внимание драугра. Он замер, и я увидела темные глаза, наполненные синим свечением. Все, мне конец. Я с ужасом наблюдала, как существо поднимается с колен и через пару мгновений уже встает рядом со мной, скаля окровавленную пасть. Мои глаза наполнились слезами, которые скользнули по щекам солеными мокрыми дорожками. Я задыхалась от зловония, когда мертвец открыл рот и оскалился, готовясь впиться в мою шею. Внезапно пронзительный свист отвлек драурга, и он, отвернув от меня морду, уставился в дверной проем. Я даже охнуть не успела, как железные вилы пронзили мерзкое существо. Он шипел и барахтался, пригвожденный к стене, пытаясь дотянуться до деревянной рукоятки. – Миледи, вокруг вас, как всегда, очень весело. – Теплая рука схватила мою ладонь, а я во все глаза взирала на своего спасителя. – Лукас, как ты тут оказался? – Ты же меня позвала, – ответил он. Принц достал висевший на стене серп и одним движением отрубил голову драургу. – Он не успел тебя укусить? – Нет, даже не коснулся, – отрицательно помотала я головой. – Слава богам. – Лукас за шутками скрывал свой страх. – Нужно срочно вызвать придворного мага, я его с утра не видел. Как сквозь землю провалился. Отец будет в бешенстве, когда узнает, что нечисть добралась до дворца. – Ты меня спас. – Я готова была расплакаться, как кисейная барышня, но изо всех сил сдерживалась и, кивнув на конюха, сказала: – Бедняга, он всегда был таким милым со мной и о Морковке хорошо заботился. – Лиандра, если ты хотела увидеться, то нужно было выбрать место во дворце. – Лукас впился в меня колючим взглядом, его сильные пальцы стиснули запястье. – О чем ты? – Я не понимала, что имел в виду принц. – Час назад я получил от тебя письмо, оно лежало под дверью. Назначила свидание в конюшне. – Его голос смягчился, он притянул меня к себе. Мои растрепанные волосы задели его щеку. – Лиа, милая, я сам давно хотел сказать тебе… – Я не писала тебе записок, – перебила я принца и нахмурилась. Лукас недоуменно отстранился. – Ты понимаешь, что кто-то воспользовался моим именем, чтобы заманить тебя в ловушку? – Сейчас я была напугана не меньше, чем несколько минут назад, когда драугр чуть не лишил меня жизни. – Права была тетушка Тилли, у тебя есть враг. – Еще хуже, – глухо отозвался принц. – Он во дворце и в курсе всех слухов о наших отношениях. Я порылась в складках своей юбки, нашла потайной карман и вытащила на свет медальон. Металлический круг на мгновение сверкнул красным отблеском и тут же потух. – Надень, это для защиты. – Откуда он у тебя? – спросил Лукас. Принц расстегнул камзол и, сняв его, бросил под ноги. Теперь он стоял передо мной в одной рубашке, влажные пятна пота проступали под мышками, заставляя ткань липнуть к телу. Лукас наклонил голову, и я надела на его обнаженную шею кожаный шнурок. – Знахарка сегодня передала, когда я отвозила к ней Наулу, – отозвалась я, предвидя вспышку гнева. – Могла бы и мне сообщить. – Зачем? – внезапно с вызовом спросила я. – Ты был так увлечен своей невестой, что не хотелось мешать. К тому же я прекрасно справилась без посторонней помощи. – Что еще сказала Тилли? – спросил принц виновато. – Только то, что королевству грозит опасность. Но какая именно, знахарка не знает. – Понятно, – кивнул Лукас, хотя по его виду было ясно, что он понимает не больше моего. – Ваше высочество, что вы здесь делаете? – В конюшню вошел кучер, нагруженный тяжелой сбруей, посмотрев на нас, он покраснел и опустил глаза. – Прошу прощения, что помешал. – Позови стражников. – Голос принца стал серьезным и жестким. – Я только что собственными руками прикончил драугра, но, к сожалению, он до этого успел разделаться с конюхом и напасть на леди. Слуга округлил от ужаса глаза, на резко побледневшем лице не было ни кровинки. Несколько мгновений он колебался, надеясь, что принц шутит. Но переведя взгляд на стену, в страхе попятился назад и выбежал из стойла, только пятки засверкали. – Я провожу тебя до комнаты. Боги знают, сколько еще таких чудовищ разгуливает по дворцовой территории. – Я попрошу помощи у стражников, – отказалась я. – А ты лучше приглядывай за Севелиной. Развернувшись, выскочила вслед за кучером. На улице глубоко вдохнула свежий воздух, отчего закружилась голова. К горлу подступил комок. Я думала, он станет оправдываться, скажет, что долг вынудил пойти с невестой на свидание. Убедит меня, что ради королевской чести еле вытерпел ее компанию, но Лукас не стал этого делать. Просто промолчал. Мне навстречу шли стражники, держа в руках оружие. Во дворце царил переполох, слуги жались по углам и переговаривались. Испуганные придворные попрятались в своих спальнях, было объявлено, что общий ужин сегодня отменен. Миа позже, чем обычно, ушла на кухню, где трапезничала прислуга. Вернулась она мрачнее тучи. Сама я даже не притронулась к ужину. Тарелка, на которой остывало жаркое, вызывала отвращение. Я нервно стянула с себя платье, на которое попали брызги зловонной крови, и бросила его на пол. К горлу подступала тошнота от мерзкого запаха, который, казалось, проник даже мне под кожу. Плеснув в таз ледяной воды, я смочила губку и, морщась от холода, принялась смывать с себя все свои страхи и душевную боль. Миа как раз и застала меня за этим занятием. – Миледи, вы бы уж из комнаты-то своей не выходили, – вздохнула она, помогая мне вытереться. Горничная усадила меня на стул и расплела волосы, высвобождая из прически шпильки и расправляя мягкие локоны по плечам. – Упырь этот пролез через сад, прямиком в конюшню. По пути успел двух стражников прикончить и нашего конюха. Ох, какой же мужик-то он был хороший, всегда слово ласковое скажет. Помню, еще когда была совсем девчонкой, часто меня сахарком угощал, который для лошадей выделяли. Знаете ли, породистых скакунов балуют больше, чем деревенских детей. – Очень жаль его, – отозвалась я, кусая губы. Стоило мне опустить веки, как передо мной вставала жуткая картина: окровавленное тело конюха и чудовище, разрывающее руками и клыками мягкую плоть. Миа взяла в руки расческу из жесткой конской щетины и принялась расчесывать мои локоны, периодически сбрызгивая их эссенцией из алоцвета, для того чтобы прядки не путались. – Вы же сами чуть жизни не лишились! И какой нечистый понес вас в деревню к вечеру! Разгуливаете все время по потемкам. Что ж утра было не дождаться, чтобы Наулу увезти. – Ты же сама понимаешь, чем могло все закончиться, если бы девочку нашли здесь. – Да все я знаю, леди Лиандра, вот только переживаю за вас шибко. Неприятности к вам так и липнут. Я печально улыбнулась. Очень непривычно иметь такую теплую поддержку во дворце, пусть даже от служанки. Хотя ее сердце гораздо больше, чем у всех придворных дам, вместе взятых. Неприятно поразило то, что Дивея не пришла меня проведать. Ведь наверняка до нее долетели слухи о нападении драугра. – Так упырь этот, говорят, одного-то стражника в клочья порвал, аж кишки потом по всей земле были разбросаны, – продолжила рассказывать горничная, в красках описывая все ужасы. – А второй еще живой был, когда его нашли, а потом уж помер. Их сейчас всех в лес повезут да сожгут. Боязно всем, вы ж знаете, что после укусов драугра бывает. Через некоторое время жертва таким же упырем оборачивается. Меня передернуло от одних только воспоминаний: земля, пропитанная кровью, ошметки мяса, застрявшие в гнилых зубах, и отвратительное зловоние. Этот запах, кажется, останется со мной на всю жизнь – запах свежей крови и липкого страха. – Совсем забыла рассказать вам новости про Марту, – внезапно встрепенулась Миа, когда зажигала еще одну лампу по моей просьбе. – Нашли убийцу? – Я замерла в ожидании. – Куда там, – махнула рукой Миа. – Хотя, кажется, есть подозреваемый. Сегодня же ее тело отправили в деревню. У бедняжки сестра там живет с племянниками. Так вот, та и сообщила очень интересную подробность. Выяснилось, что накануне к ней приезжала Марта и сообщила новость, что беременна. Я ахнула, совсем не ожидала такого услышать. – Это что же получается: душегуб не только девушку лишил жизни, но еще и ее нерожденное дитя? – Выходит, так, – согласилась служанка. – Ее сестра так убивалась по Марте. Плакала, что расстались они в ссоре, кому ж понравится, что незамужняя девица принесет в подоле. Я ее не осуждаю, та, видать, разозлилась да высказала Марте все, что о ней думает. Кто ж знал, что Марты не станет, теперь вот сестра до конца жизни будет корить себя за это. – А отца ребенка она не назвала? – В том-то и дело, что нет, – покачала головой Миа. – Хотя есть там один парень из деревни, ухаживал за Мартой. Все время таскал ей сладости из лавки. Вот на него и думают. Только знаете что, миледи: не он это! – Почему? – Я нахмурилась, лихорадочно пытаясь собрать обрывки воспоминаний в одну общую картинку. – Так Марта нос от него воротила. Говорила, что прислуживает во дворце и достойна большего, чем сын кузнеца, – отозвалась горничная и, чуть понизив голос, добавила: – Только, боюсь, не станут особо разбираться и упекут парнишку в тюрьму. Под пытками ж он во всем признается. Мысленно я согласилась со словами служанки. Иногда правосудию легче упечь за решетку крестьянина, чем начать расследование в отношении аристократа. А в том, что Марта в день смерти собиралась на свидание с одним из придворных, я не сомневаюсь. Легкое желтое платье предполагало встречу в пределах дворца, куда влюбленный в нее деревенский юноша попасть ну никак не мог. Нет уж, искать убийцу нужно именно здесь. Я села у окна, вглядываясь в ярко освещенный полной луной двор. На улице не было ни души. Стояла пронзительная тишина, не слышался даже привычный лай собак. Я размышляла, вспоминая последние слова умершей служанки. Кому нельзя доверять? Неужели я знаю убийцу? Кто это? К кому так торопилась Марта? А если преступник все-таки не ее возлюбленный, которому не понравилось известие о беременности любовницы? Может, причина совершенно в другом?