Лукас осторожно скользнул рукой меж моих ног, его пальцы настойчиво принялись исследовать самое сокровенное. Я совершенно забыла о стыде и неловкости, полностью отдаваясь во власть новым невероятным ощущениям и чувствам. Кусала губы, изнывая от острого удовольствия. Слабые хриплые звуки слетали с моих губ, когда он умело и безжалостно дарил мне наслаждение. Наконец Лукас понял, что я окончательно готова принять его всего без остатка, и овладел мной нежно и быстро. Мимолетная боль обожгла, притупляя блаженство. Когда все закончилось, Лукас виновато зарылся в мои волосы, уткнувшись в них лицом. – Прости, я не хотел причинить тебе боль, но так всегда бывает в первый раз. – Я слышала об этом и нисколечко не виню тебя. Это было поистине чудесно. – Через некоторое время, когда все заживет, ты сможешь получать настоящее удовольствие. – Принц лукаво улыбнулся, но его радость тут же погасла, когда он увидел мое хмурое лицо. – Следующего раза не будет. – Я закрыла глаза, чтобы не видеть его разочарование. – Ты же понимаешь: то, что сейчас произошло между нами, никогда не повторится. Я не желаю быть любовницей венценосной особы. – Я вроде никогда не предлагал тебе подобного, – отозвался Лукас, напрягаясь. – Совсем скоро ты обвенчаешься с Севелиной. Как ты представляешь наше совместное существование? Поселишь меня в отдельном домике и будешь раз в неделю навещать? А если родится ребенок, он будет бастардом. – Королевским бастардом, – поправил принц, чем разозлил меня окончательно. Я села в кровати, прикрывая наготу руками. Наша страсть уже казалась далеким призрачным сном. Реальность вернулась, словно ушат холодной воды вылили на мою голову. – Это не меняет сути, – возразила я. – В любом случае не намерена делить тебя с другой женщиной, я умру от ревности, зная, что из моей постели ты уйдешь на ложе принцессы, будешь дарить ей ласки и любовь. – Моя любовь принадлежит тебе, – возразил Лукас. – А долг требует, чтобы ты был с нею, – сказала я то, что он не решался произнести. – Я могу не жениться. Не поведут же меня в часовню под конвоем? – Перестань ерничать. Король Бертолии не простит подобного оскорбления. Отвергнутая принцесса будет стоить Эктерии очень дорого, возможно, даже начнется война, тысячи погибших людей будут на нашей с тобой совести. Лукас опустил глаза, его пальцы вцепились в мое колено. С улицы донеслось протяжное ржание. Мы с принцем переглянулись и, выглянув в окно, увидели Демона. Конь Лукаса, видимо, шел все это время по нашим следам и теперь жадно пил воду из дождевой бочки. Принц накинул камзол и, выйдя к животному, подошел к старому другу и с нежностью провел рукой по его лощеной, но сейчас потускневшей спине. – Хороший мальчик, – улыбнулся он и погладил Демона. – Думаешь, Роган мог проследить за ним? – испуганно спросила я, завязывая поверх корсажа шелковую рубашку. Холодная ткань остужала разгоряченную кожу. – Не знаю, – честно ответил принц. – Но дольше здесь оставаться нет смысла, поедем во дворец. – Так ведь Демон устал, не хочу, чтобы он пал, – помотала я головой, когда принц собрался подсадить меня в седло. – Тебя он спокойно выдержит, а я пойду рядом, – отмахнулся Лукас от моих опасений. Усадив меня на коня, он подхватил уздечку и повел за собой. Часа через два блужданий мы вышли на дорогу и увидели невдалеке развевающийся флаг королевства на самой высокой башне дворца. Остаток пути преодолели в тягостном молчании. Разговор не клеился, мы были поглощены собственными мыслями. Как только достигли больших парковых ворот, я спрыгнула на землю и бросилась было бежать от принца, но он успел схватить меня за руку, не позволяя уйти. – Не надо. – В горле стоял ком, я боялась заплакать. – Будет некрасиво, если нас увидят вместе в таком виде. – Перестань, и так все знают, что я отправился за тобой. И вообще, мне плевать на их мнение. – Нет, ты не прав. Будущий король не должен иметь слабостей, будь сильным. Отпусти меня. Говоря эти слова, я имела в виду не только руку, но и мои душу и сердце. – Это еще не конец, – прошептал он. – Я найду выход. Я отвернулась, не желая больше видеть этих глаз цвета весеннего неба, и побежала к лестнице. Зайдя внутрь, сразу же была окружена слугами, но, отказавшись от помощи, поднялась наверх, в свои покои. В дверях меня встретила Миа, ее опухшие красные глаза говорили о том, что горничная все эти часы безутешно плакала. – Миледи, вы живы! – При виде меня она разрыдалась и, забыв про приличия и субординацию, заключила в объятия. – Как же мы все тут волновались! Боги, какое счастье, вы спаслись. Я знала, что моя госпожа – умная и сильная, все выдержит. – Меня спас принц. – Я рассказала в общих чертах все, что произошло со мной за этот день. Служанка помогла снять то, что осталось от платья, и бесцеремонно бросила к порогу, чтобы потом выкинуть. – Не надо нам плохих воспоминаний, – пояснила она свой поступок. Повертев в руках дорогую шелковую рубашку с искусной вышивкой эктерских мастериц, я на мгновение задумалась. Ткань все еще сохраняла запах принца, будоража воспоминания о нашей близости. Решив не бередить раны, я отправила ее к лохмотьям, которые остались от моего наряда. – Избавься от этого, – кивнула я головой на кучу рванья. Тщательно помывшись в ванне, я отказалась от обеда и легла в постель, но сон не шел. Просто лежала с закрытыми глазами, свернувшись калачиком под одеялом. Миа была рядом, я слышала, как горничная ходит по комнате и напевает под нос деревенские песенки. Вскоре усталость и переживания сделали свое дело, и я не заметила, как уснула. В полудреме слышала, как открывалась входная дверь, Миа ненадолго выходила из комнаты. Когда она вернулась, я уже не помнила, крепко уснув. Мне снился странный сон. Я стояла на поляне, вокруг было удивительно светло и тепло. Слух ласкала мелодичная трель соловья, нос щекотал приятный аромат цветов. Я с удовольствием вдыхала свежий летний воздух, собирая целые охапки ромашек и колокольчиков. Как же я была счастлива! Весело рассмеявшись, стала кружиться, подбрасывая вверх цветы. Внезапно небо над головой потемнело, тучи закрыли солнце, и разом стало холодно. Поежилась, посетовав, что на мне легкое платье из хлопка. На оголенные плечи упали первые капли дождя. – Ли-ан-дра, – приятный мужской голос нараспев произнес мое имя. Я резко обернулась, увидев за своей спиной незнакомого мужчину. От его глаз пробегали глубокие паутинки морщин, длинная седая борода достигала груди. Одет незнакомец был в черный плащ старомодного покроя. – Вы меня напугали, – укоризненно заявила я. – Нельзя так подкрадываться к девушке. – У нас мало времени. – Кажется, его губы не двигались, но я отчетливо слышала голос, звучащий прямо в моей голове. – Ты не должна соглашаться. – Что? – Я растерялась, не понимая, чего хочет от меня этот странный человек. – Не соглашайся, – повторил он и растаял в воздухе. В ту же секунду я проснулась. Вздрогнув, открыла глаза и увидела перед собой лицо горничной. Миа была очень взволнована. – Простите, миледи, не хотела вас будить. Но тут такая новость… – Говори уж, – вздохнула я, откидывая одеяло. На пол упала ромашка. – Лорд Роган во дворце. – Миа нагнулась и, подняв цветок, поднесла его к носу, чтобы вдохнуть аромат. – Его арестовали. Глава 21 Уже потом, много позже, я вспомнила про этот цветок и задумалась, каким образом он мог попасть на кровать. Но сейчас все мое внимание поглотила новость о том, что лорд Роган во дворце. Мысль, что этот негодяй находится совсем рядом со мной, пугала. Если они хотят до суда держать его в подвале дворца, то я не задержусь при дворе более ни минуты. Пришлось вставать и одеваться. Миа расчесала мне волосы, сокрушаясь по поводу того, что они немного поредели. – Знаете, мадам, есть замечательное средство, грязь с утопного болота. Там в старину потонуло много путников, да и сейчас, поговаривают, иногда находят утопленников. Но не в этом суть, дело в другом. Эти грязь и тина оказывают потрясающий эффект на рост волос, локоны становятся густыми, вьющимися и легко расчесываются. Будет выходной, обязательно сбегаю наберу для вас. – Нет, спасибо. – Я помотала головой, отказываясь от не слишком заманчивого предложения. – Ни в коем случае не буду мазать на себя эту гадость. – Ох, миледи, это ж ради красоты, – надула губы горничная. – Вот пойдут морщинки, посмотрю я на вас – не только болотную жижу, но и сопли тролля мазать будете. Я прыснула со смеху. Слова служанки немного подняли настроение, натянутая струна в моей душе слегка ослабла. Сделав прическу и обработав раны заживляющей мазью, я надела самое скромное и закрытое из своих платьев, а на руки натянула лайковые перчатки и отправилась прямиком к сэру Пиркету требовать расторжение контракта. Увидев меня, он со стоном открыл дверь, впуская внутрь. В комнате находились еще несколько человек, включая принца и придворного мага. – Вот видите, ваше высочество, а вы говорили, что я ни на что не способен, – похвалялся Эстебан. – А как ловко я нейтрализовал лорда Рогана! Мне хватило простенького заклятия, чтобы оглушить его. Он даже не успел руками взмахнуть, чтобы привести в действие свои чары. Хотя уверен, что и магии-то у него было не слишком много. А сейчас, когда я задействовал нейтрализатор, он и вовсе безопасен аки новорожденный младенец. Звучит не слишком правдоподобно, особенно если вспомнить, как Берт с легкостью играл со мною, используя темную магию. Хотя… Может, он легко справился с нами, потому что мы для него были подобны котятам, а настоящий чародей оказался не по зубам? – Наслал на него чары и победил. Нет, совершенно точно заверяю вас: я самый сильный маг в королевстве и не зря получаю жалованье за свою работу. – Эстебан был на редкость убедителен в своем красноречии, но червячок сомнения все равно грыз меня изнутри. – Роган все же должен быть сильным магом. Ведь наслать снег в середине лета на целую страну и заморозить озеро не каждому под силу, – вмешалась я в разговор, за что получила недовольный гневный взгляд от Эстебана. – Ничего сложного в использовании чар холода нет, с этим справится любая деревенская ведунья, – хмыкнул он снисходительно. – В любом случае дело сделано, я выполнил долг перед короной. Прошу покорнейше меня простить, я отправлюсь к себе восстанавливать силы. – Конечно, можешь идти, – махнул рукой принц. – Еще хотелось бы быть уверенным, что вы оценили мою работу по достоинству и выписали причитающуюся мне благодарность, – сказал елейным голосом придворный маг. – Конечно, – кивнул принц. – Пиркет, распорядитесь, чтобы Эстебану выдали пять тысяч лир. Чародей расплылся в довольной улыбке: