Пентарх не отреагировал. Зато оба мальчишки разом обернулись на крик, а белобрысый, державший руки «ступенькой», чтобы помочь старику взобраться на коня, расцепил пальцы и сделал шаг в сторону. Но насторожило пентарха не это, а то, что старик не прикрикнул на слугу, а принял это как должное. – Кто такие? – Наш господин – учёный Савел Фардский, – на хорошем ромейском ответил белобрысый. – Изучает лекарственные травы, произрастающие на здешних землях. Пентарх поглядел на мальчишку, потом на старика… Тот кивнул, подтверждая. И это тоже было странно. Пентарх насторожился, но не встревожился. Все трое были не вооружены, если не считать кинжала на поясе старика. Белобрысый шагнул вперёд и сказал тихонько: – Господин наш… Он немного не в себе. Забывает всё, кроме своих травок. Мы присматриваем, чтоб его не обижали. Выглядело правдоподобно. Пентарх перевёл взгляд на старика… И увидел страх в его глазах. Слишком много страха для законопослушного человека. С ним и мальчишками было что-то не так. – Обыскать их поклажу! – велел он, приняв решение. Дважды приказывать не пришлось. Пента дружно бросилась к лошадям. Осликов, которых держал второй мальчишка, они оставили напоследок. Понятно же, что самое ценное хранят именно в седельных сумах. – Это не по закону, начальник! – возмутился белобрысый. – Мы – граждане империи! Мой господин – гражданин империи, – тут же поправился он. Остановить почуявших наживу подчинённых пентарху было бы непросто. Свора спущена и отозвать её от добычи куда труднее, чем натравить. Да пентарх и не собирался. – Закон здесь я! – веско произнёс он, опуская левую руку на плечо мальчишки и сжимая его так, чтобы сделать больно. – Тогда это не закон, а разбой, – рассудительно произнёс мальчишка. – А разбойников – вешают. Отличная шутка. Пентарх хохотнул: – Ты хочешь повесить меня? На мальчишку он не глядел, потому что его подчинённые как раз добрались до содержимого сумок. Наземь посыпались какие-то свёртки, пучки трав… Неужели малый сказал правду, и этот старик… Впрочем, вину всегда можно свалить на соглядатая. – Ого! – Один из солдат вытащил свёрток, в котором оказалась дорогая рубаха. Вот добыча получше, чем старое сено. – Повесить – нет, – сказал мальчишка куда-то в пентархову кучерявую бороду. – Убить – да. Боль вошла между рёбер пентарха. Боль такая сильная, что спёрло дыхание. Пентарх скосил глаза и увидел, что из-под мышки у него торчит рукоять ножа. Обычного крестьянского ножика, каким режут хлеб. Это было последнее, что увидел пентарх. Ноги его подогнулись, и он осел на землю, даже не заметив, как мальчишеская рука вытянула из ножен пентархов меч. Пента не заметила смерти командира. Они были слишком заняты обыском. И были так уверены в своей безопасности, что их копья и щиты лежали на земле достаточно далеко от своих хозяев. Они оказались настолько беспечны, что спохватились лишь тогда, когда их осталось трое. Мальчишка с мечом – не слишком страшное зрелище для солдата. Даже для солдата, отложившего привычное оружие. Тем более мальчишка один, а солдат – трое. Кровь на мече и тела товарищей вовсю кричали о том, что убивать малец умеет, но бить в спину и сражаться – это не одно и то же. Надо же, как неудачно получилось. Всего лишь пятая ночёвка – и такой прокол. Можно было бы плюнуть на безобразие, учинённое солдатами местного гарнизона, но Сергей знал: плюнуть не получится. Чтобы обосновать этот грабёж, солдатам придётся их в чём-нибудь обвинить. И, как минимум, забрать в крепость для допроса. Хотя и допроса не потребуется. Достаточно распотрошить тюки, нагруженные на ослика. Спустив подчинённых на чужое имущество, пентарх определил собственную участь. Теперь всё, что требовалось от Сергея – выиграть немного времени. – Бегите, – предложил он солдатам. – Или умрёте. Не впечатлились. Пацан в одежде, мало отличающейся от рабской, даже с мечом в руке – не особо грозный противник. Двое метнулись к оружию, а третий встал на пути Сергея с солидных размеров ножом в правой руке и кожаной сумкой, которой предстояло сыграть роль щита, в левой. – Беги и умрёшь, – ухмыльнулся он. Сергей взмахнул клинком, слишком тяжёлым для его руки, изобразил, будто не справляется с инерцией оружия… И в последний момент перевёл мах в длинный укол… Успешно парированный сумкой. Прежний хозяин не потрудился как следует заточить жало клинка. Меч увяз в коже, солдат дёрнул, и Сергею пришлось выпустить оружие, чтобы не оказаться в опасной близости от противника. – Конец тебе, щенок! – ухмыльнулся солдат, энергичным подшагом сокращая расстояние между ними. Хороший выпад, быстрый. Если бы Сергей попятился, солдат бы его достал. Но Сергей шагнул вправо-вперёд, одновременно разворачиваясь на пятке, и, оказавшись у солдата за спиной, долбанул его пяткой в верхнюю часть икры. Были бы на нём сапожки с подошвой потвёрже, а не простецкие поршни, вышло бы получше. Но и так, попав в нужное место под нужным углом, Сергей сумел выбить из противника короткий вопль, а главное – заставил его потерять равновесие и пасть на три точки, выиграв лишние несколько секунд. А двое остальных уже подхватили оружие и… И уже не двое, а один. И этот тоже до Сергея не добежал, потому что Машег, на которого не обращали внимания, расчехлил лук, накинул тетиву… И, собственно, всё. Последний успел выпрямиться и даже развернуться, когда стрела разбила ему колено. И то лишь потому, что Сергей успел крикнуть: – Живым! Допрос не занял много времени. Тот, кто их выследил, сбежал. Значит, стоит поторопиться. Пока Сергей общался с раненым, лекарь тоже времени не терял: собрал то, что разбросали солдаты, и приторочил сумки к седлу. Включая и ту, которую Сергей пробил мечом. Сам же меч был теперь у старика, но держал он его, как крестьянин – дубину. Мелькнула мысль: оставить лекаря здесь. Маскарад раскрыт, а значит, старик стал обузой. Очень скоро из крепости прибегут солдаты и возьмут старика в оборот. И то, что он ничего не знает о Сергее и Машеге, не улучшит, а ухудшит его положение. Сергей бросил взгляд на хозяина постоялого двора. Вчера тот так обрадовался щедрым гостям… Сегодня радости поубавилось. Впрочем, и он, и его чадь с домочадцами стоят смирно. То, с какой быстротой русы перебили солдат, произвело впечатление. Сергей отобрал у лекаря меч, скомандовал: – На конь! И первым запрыгнул в седло. Через минуту беглецы выехали за ворота и двинулись на восток. Прочь от возвышавшейся на пути к Херсону ромейской крепости и раскинувшегося вокруг неё городка. План скрытного перемещения провалился, а новый план Сергей пока не придумал. Глава 20, в которой Сергей находит то, что искал, и узнаёт кое-что новое о политике князя Олега Возвращаться по той же дороге, откуда приехали, возможно, было не самым правильным решением. Но горы есть горы. Даже такие «скромные», как крымские. Доступны три направления: вперёд, назад и вниз. Иногда – вверх. Вперёд – нельзя. Там ромейская крепость. Вверх – не получится. Вниз – тоже. На побережье – самые густонаселённые территории. Со всеми вытекающими. А назад… Была у Сергея слабая надежда – проскочить к перешейку, соединяющему будущий Крым с будущим Керченским полуостровом. Останется только через пролив перебраться. А там либо идти к Самкерцу, либо уходить в степь. Машег считал: наилучший вариант – второй. Соваться к осаждённому Самкерцу – глупо. Но Сергея слишком многое связывало с Рёрехом, чтобы рискнуть. Тем более в той его жизни Рёрех дожил до глубокой старости. Может, и в этой будет так же? Однако Сергей – всего лишь человек. Человек же только предполагает, а располагает всё-таки Бог. Или судьба.