– Да-да, в связь, и еще какую! – закивала женщина. – В очень интимную! – И этими тремя молодыми людьми были Энтони Форрест, Рендольф Норден и Дэвид Артур Коэн, так? – Совершенно верно. Мальчики были на редкость милы. – И вы что, бродили из комнаты в комнату? Вы все? – Ну да. – Глаза Элен горели от восторга. – У нас была оргия. Самая настоящая оргия. Карелла зашелся кашлем, и Мейер принялся стучать его по спине. – Кажется, вы простыли, – любезно заметила Элен. – Вам надо в постель – отлежаться. – Непременно, – отозвался Карелла, все еще кашляя. – Большое вам спасибо, миссис Вааль, вы оказали нам неоценимую помощь. – Беседовать с вами – сущее наслаждение, – отозвалась Элен. – Я практически забыла о той вечеринке, а ведь это была одна из лучших вечеринок в моей жизни. Она встала, взяла сумочку, достала оттуда маленькую белую визитку и положила ее на стол. – Здесь указан мой домашний адрес, – пояснила миссис Вааль, – и два телефона: рабочий и домашний. Не можете дозвониться на один, звоните на другой. Она улыбнулась и направилась к перегородке. Карелла и Мейер стояли как вкопанные, не в силах отвести от женщины глаз. У перегородки она остановилась и, повернувшись к ним, произнесла: – Надеюсь, вы сделаете все, что от вас зависит, и защитите меня от убийцы. Я ведь могу на вас рассчитывать? – Конечно же, миссис Вааль, – с жаром произнес Карелла, – мы сделаем все, что в наших силах. – Благодарю вас, – проворковала она и скрылась в коридоре. Через несколько мгновений детективы услышали, как ее каблучки зацокали по металлической лестнице, ведущей на первый этаж. – Мы сделаем все, что сможем, мадам… Клянусь Богом, убить такую женщину, как вы, было бы чудовищным преступлением, – прошептал Мейер. О том, что миссис Вааль вышла на улицу, детективы догадались по радостным воплям патрульных, поджидавших ее у дверей. XV Итак, кое-что начинало проясняться. Теперь детективы знали, что семь жертв снайпера принимали в сороковом году участие в студенческой постановке «Долгого пути домой», более того, полицейским стало известно, что после спектакля была вечеринка, на которой присутствовала вся команда, участвовавшая в постановке, а также факультетский куратор профессор Ричардсон. Кроме того, детективы были в курсе, что где-то в середине вечера профессор ушел, за ним потянулись другие, и в результате остались три девушки и три молодых человека, которые воспользовались удачным стечением обстоятельств. На следующее утро Мейер и Карелла решили еще раз побеседовать с Дэвидом Артуром Коэном – во-первых, по его собственному признанию, во время войны он был снайпером, а во-вторых, он присутствовал на той полночной гулянке, много-много лет назад. Детективы позвонили ему по телефону и попросили подъехать в участок. Коэн принялся всячески выражать свое недовольство – у него всю неделю прекрасно сочиняются шутки и хохмы, а если он потащится в участок, то угробит целый день. На это ему объяснили, что если он не приедет добровольно, то за ним отправят патрульного. Коэн приехал в десять утра. Трое детективов – Клинг, Карелла и Мейер – обступили его, сперва усадив на стул. Коэн нарядился в легкий полосатый костюм, видимо, рассчитывая на более теплую погоду. Держался Дэвид спокойно и невозмутимо. Он сидел на стуле – с недовольным выражением лица – и ждал, когда кто-нибудь из детективов начнет допрос. Первым в бой вступил Мейер. – Мистер Коэн, нас в первую очередь интересует вечеринка, которая состоялась после спектакля, – начал он. – И что именно? – осведомился Дэвид. – Мы хотим знать, что на ней произошло. – Я уже рассказал вам, что на ней произошло, – в тон детективу ответил Коэн. – Ладно, мистер Коэн, – промолвил Карелла, – скажите для начала, кто там был. – Все там были. Все, кто принимал участие в постановке. – Вы имеете в виду актеров или вообще всех, кто имел отношение к спектаклю? – Всех, кто имел отношение к спектаклю. – Кого конкретно вы имеете в виду под словом «все»? – поинтересовался Мейер. – Актеров, команду постановщиков, ну и там… прихлебателей всяких. – Коэн сделал неопределенный жест рукой. – «Прихлебатели» – это кто? – Ну, некоторые парни из театральной студии приводили своих девушек, еще пришли знакомые, друзья, короче те, кто не состоял в драмкружке, но был как-то с ним связан. – Кто был еще? – Профессор Ричардсон. – И как вам вечеринка? Удалась? – спросил Клинг. – Ну да, ничего так. – Коэн пожал плечами. – Господи, это же было больше двадцати лет назад. Неужели вы думаете, что я помню… – Знаете, мистер Коэн, к нам вчера заходила Элен Стратерс, – перебил его Мейер. – И у нас сложилось впечатление, что она вечеринку помнит прекрасно. – Да? – Да. Она утверждает, что та вечеринка была одной из лучших в ее жизни. Что на это скажете? – Это ее мнение, она имеет на него право. – Дэвид помолчал. – А как она выглядит? Я про Элен. – Выглядит она прекрасно. А по вашему мнению, мистер Коэн, как бы вы оценили вечеринку? – Ну… неплохая была вечеринка. – А Элен придерживается куда лучшего мнения о ней, – заметил Карелла. – Да? – Да, – кивнул Стив, – причем особенно яркие воспоминания у нее остались о том, что случилось после того, как большая часть народа разошлась. – Вот как? – моргнул Дэвид. – И что же она помнит? – А что помните вы, мистер Коэн? – Ну… – Мужчина запнулся. – Мы… обжимались немного… – И все? – Ну да, все. Мы же были совсем мелкими. – Знаете, мистер Коэн, несмотря на вашу тогдашнюю юность, Элен утверждает, что объятьями и поцелуями дело не ограничилось. – Вот как? Что она еще утверждает? – Дэвид поджал губу. – Она утверждает, что вы там трахались – все вместе. – Да? – Да, – с нажимом произнес Карелла. – «Самая настоящая оргия» – именно такими словами она описала случившееся. – Да? – Ага. И знаете, что самое невероятное, мистер Коэн? То, что вы об этом чудесным образом забыли. А ведь такое обычно не забывается, если, конечно, у вас нет в привычке регулярно участвовать в… – Ладно, хорошо, – оборвал детектива Коэн. – Значит, Элен сказала правду? – Да, да, – с раздражением произнес Дэвид, – она сказала правду. – То есть сейчас вы начали припоминать события того вечера? – Припоминать? – фыркнул Коэн. – Все эти двадцать три года я пытался их забыть. Я вот уже шесть лет хожу на прием к психоаналитику – все ради того, чтобы у меня стерлись воспоминания о том вечере.