Глава XXI Выданный одним взглядом Разговор с торговцем состоялся в его личном кабинете, где сидел за столом какой-то молодой человек. Прежде чем начать свой рассказ, детектив вопросительно посмотрел на него, но мистер Шосс его успокоил: – Все в порядке. Продолжайте, как если бы мы были одни. Наш герой пришел к выводу, что этот молодой человек был сыном коммерсанта, и рассказал только то, что он должен был рассказать. И как только он заявил, что все состояние будет возвращено, в кабинете сгустилась та самая тень, на которую намекал финал нашей предыдущей главы, и Хармон напал на самый странный след из всех возможных. В кабинете возле мраморной раковины висело зеркало, а молодой человек сидел так, что его профиль отражался в нем. Детектив сделал свое последнее заявление о том, что все состояние мисс Шарман будет восстановлено, и как раз с этот момент случайно заглянул в зеркало. И лицо замаскированного жулика было раскрыто. Не было никаких сомнений в истинности мгновенно возникшей у офицера догадки. Отражение лица юноши было поймано как раз в тот момент, когда оно открыто выражало живущее в его душе зло. «Разрази меня гром, кто этот молодой дьявол?!» – вспыхнула в сознании нашего героя удивленная мысль. – Вы думаете, что вы находитесь на пути грабителей? – спросил, тем временем, Шосс. Фриц решил испытать юношу и устроился на своем стуле так, чтобы лучше видеть его лицо в зеркале. – Я знаю грабителей и могу схватить их в любой момент! – ответил он. – Вы можете поймать грабителей, но можете ли вы поймать их с украденным состоянием, которое сейчас у них? – Я точно восстановлю состояние мисс Шарман, это так же верно, как то, что я дышу в этот миг! – Это будет замечательная часть детективной стратегии. – Я способен это. Я уже встал на след облигаций, и в течение часа я мог бы получить часть «добычи», но я хочу получить все. И я получу все, это так же верно, как то, что меня зовут Фриц! Во время разговора детектив наблюдал за лицом в зеркале. Он не мог представить, какой интерес был в этом деле у молодого человека. Но то, что интерес у него был, не вызывало никаких сомнений, и тот факт, что этот интерес был зловещий, тоже проявился очень ясно. – Вы получите большую награду, если вам это удастся, – сказал мистер Шосс. – Но ведь это не ваши деньги, как же вы можете обещать мне награду? – возразил сыщик. – Да, формально у меня нет такого права, но, можете поверить, я использую свое влияние, чтобы побудить мисс Шарман щедро вам заплатить. – Я хотел бы попросить вас об одолжении, мистер Шосс, – сказал вдруг детектив резким тоном. – Что вы хотите попросить? – Я бы попросил вас совсем не использовать свое влияние для моей пользы. Я сделаю свое дело только за гонорар от мисс Шарман. По лицу, отраженному в зеркале, пробежало выражение, которое можно было описать, только как судорогу. «Ага! Я буду наблюдать за тобой, молодой человек», – мысленно сказал сам себе наш герой. Теперь он начал задумываться об особом интересе этого юноши к делам Агнес Шарман. Мистер Шосс выразил некоторое раздражение, услышав резкую просьбу офицера, сделанную таким грубым образом. – Я, безусловно, в чем-то буду влиять на мисс Шарман в этом вопросе, но раз вы отказываетесь от любого желания, которое я мог бы для вас исполнить, я, конечно, прислушаюсь к вашей просьбе, – пообещал он. – И очень обяжете меня. – Конечно, сэр. Но я должен сказать, что ваша просьба странная и наводит на мысль о некоторых самонадеянных притязаниях на мою опеку. – На вашу опеку! – Ну да, сэр – в моральном смысле. Я единственный знакомый молодой леди в этой стране и моя бывшая близость к ней и к ее отцу в сложившихся обстоятельствах привела меня к очень близким отношениям с ней. – Ваша близость не помешала вам помочь фальшивой мисс Шарман, чтобы получить большую долю состояния этой леди. Если бы мистер Шосс осмелился, он пригрозил бы полностью забрать это дело из рук нашего героя. Но в сложившихся обстоятельствах он не решился на это и не побоялся сделать только одну вещь: торговец решил, что будет мешать всему тому, что, как он ожидал, будет игрой детектива. Фриц же сперва намеревался раскрыть часть фактов, сопутствовавших его успеху, но теперь решил попридержать эту информацию и через несколько минут удалился из конторы бизнесмена. Сыщик направился прямо к его дому. Он позвонил в звонок, и когда дверь открылась, спросил, можно ли увидеться с мисс Шарман. Его попросили сообщить ей свое имя, и через несколько секунд после того, как он сделал это, слуга, как и в прошлый раз, вернулся с информацией о том, что мисс Шарман помолвлена и не может никого принять. Детектив чувствовал, что в этом было что-то очень странное – этот отказ встретиться с ним – и решил принять меры, чтобы увидеть Агнес в тех обстоятельствах, в которых невозможен «блеф». Выйдя из дома торговца, Хармон заметил следящего за ним мужчину. Человеку, который сам выследил так много людей, не требовалось в такой ситуации бежать, надолго выходя из игры. Он прошел некоторое расстояние и обнаружил, что незнакомец все еще занят слежкой. Игра за лидерство и последующие действия продолжались еще некоторое время. Фриц добрался, наконец, до «Гранд Централ Отеля» и, пройдя через длинный зал, направился к великолепному мраморному ресторану в конце этого зала. Он плюхнулся в одно из кресел, предназначенных для бездельников, и стал ждать результатов. Но прошло и несколько секунд, как человек, который преследовал его, тоже вошел в ресторан. Детектив некоторое время бездельничал, притворяясь, что он просто наблюдает за происходящим в зале, хотя на самом деле он внимательно изучал человека, который изображал идущую по его следу собаку. Вскоре Хармон обнаружил, что этот человек «в маске», то есть, другими словами, изменил свою внешность. Не так уж часто бывает, что кому-либо, кроме детектива, нужно выследить его самого «под маской». Обычный человек, замаскировавшись, естественно, попадает под подозрение. Если бы Фриц пожелал, он мог бы разоблачить этого мужчину и полностью прекратить слежку за собой, то есть изменить ситуацию: перестать быть подопытным и сделаться тем, кто сам анализирует других. Однако ему было любопытно изучить игру молодого человека, когда у него будет достаточно времени для «работы по прекращению». Замаскированный мужчина некоторое время прогуливался вокруг великолепного бара, а потом, наконец, уселся рядом с сыщиком. Это не было необычным случаем – незнакомцы вполне могли обращаться друг к другу в гостиных больших отелей. Обычно считается, что все они находятся в чужом городе, так что между ними возникают общие узы симпатии. Вскоре замаскированный человек обратился к нашему герою. – Это великолепный отель, – сказал он. – Да, – ответил Фриц лаконичным тоном. – Я чувствую себя совершенно потерянным в этом великом городе, – добавил незнакомец. – В самом деле! – Да, я раньше никогда не был в Нью-Йорке. Детектив небрежно оглядел своего нового знакомого. «Ага! Мой юный друг, вы затеяли глубокую игру, но увы! Ваша маскировка не скрывает от меня лица, отраженного в зеркале в офисе мистера Шосса», – сказал он мысленно. Глава XXII Разоблачение детектива-любителя У Хармона с самого начала были серьезные подозрения насчет личности молодого человека, который его преследовал. Когда этот парень заговорил, Фриц придвинулся к нему вплотную. Прежде чем покинуть контору торговца, детектив небрежно поинтересовался у швейцара, кем был молодой джентльмен, сидевший в кабинете, и узнал, что его звали Юджин Шосс и что он был племянником мистера Шосса-старшего. Разговор между двумя мужчинами продолжился, пока, наконец, молодой Шосс не пригласил детектива в бар. Сыщик же был не прочь принять это приглашение. Дело принимало такой оборот, что его это полностью устраивало. Фриц решил немного развлечься. Хотя на самом деле он еще и намеревался преподать умному молодому любителю хитростей урок, которого ему хватило бы очень надолго. Не прошло и часа, как двое мужчин уже вели себя, как хорошие знакомые. Шосс-младший рассказал целую историю о том, что он сын богатого коммерсанта из Сент-Луиса и что он приехал в Нью-Йорк только ради приятной поездки и осмотра достопримечательностей. Он также намекнул, что готов съесть целый зверинец: слона, тигра и всех остальных, независимо от расходов. После того, как молодой человек закрыл таким образом свой бюджет, настал черед детектива поведать ему свои надежды и страхи. Фриц мог в совершенстве сыграть роль человека, находящегося «слегка под влиянием». В том, что касается изучения человеческой природы, он был равен Макиавелли. Поскольку Юджин уже знал, кем он был, у нашего героя не было повода изображать вымышленного персонажа. Однако он решил дать мистеру Шоссу-младшему «слабую зацепку» и сказал ему, что он сыщик. – Ничего себе! – воскликнул его собеседник, назвавшийся Фрицу ложным именем. – Вот же повезло! – А что такое? – Вы можете показать мне все вокруг лучше, чем любой другой человек в Нью-Йорке, если, конечно, вам самому этого хочется. – Я бы с радостью, если бы у меня было время, но я работаю над одним крупным делом. – Убийством? – Ну, нет, не совсем так, но это почти столь же важно. Вид у Хармона внезапно сделался очень доверительным. Он напустил на себя всю эту легкую манерность, типичную для хитроумного сыщика: поджал губы, закрыл один глаз, выпрямился во весь рост с важным видом и стал делать руками разные жесты в соответствии со своей ролью. – Вы все больше мне нравитесь, – сказал он, хлопая молодого человека ладонью по плечу, – и я не прочь посвятить вас в то милое маленькое дело о вымогательстве, которым я сейчас занят. Молодой Шосс играл свою роль, но когда детектив, как ему показалось, выдал себя, Юджин забыл о своем вымышленном персонаже и попал в расставленную для него ловушку. Он отбросил свой юношеский взгляд и выражение интереса, и на его лице обосновались беспокойство и проницательность. Поскольку молодой человек знал историю мисс Агнес Шарман, Хармону было очень просто изобразить доверившегося ему человека. Он рассказал всю историю спасения девушки и мысленно похвалил сам себя за то, каким этот рассказ получился удивительно захватывающим. Затем двое мужчин вернулись в ресторан, и заняли столик в отдельном кабинете, заказав шампанское и устриц. – На самом деле, – сказал Фриц, закончив рассказывать историю, – я уже получил часть этого состояния, но это секрет.