– Думаю. – Следователь с ней не раз беседовал. – Так то следователь… – Уверен, у вас множество талантов, которые ментам и не снились, и все же… – Ее телефон был записан на стене, – перебила я. – Я ей позвонила, сказала, что я подруга Светланы, а она тут же повесила трубку. Этому должна быть причина. – Конечно. Например, такая: ее задолбали вопросами, и она от них устала. – Адрес узнаете? – посуровела я. Он поднялся и пошел в прихожую, где у него стоял телефон. Я слышала, как Ковалев разговаривал с неведомым мне Игорем, отметив, что свой интерес к Агнессе он объяснил довольно ловко, избегая упоминаний обо мне. Алексей Дмитриевич вернулся в кухню и положил передо мной листок бумаги. – Ужин за вами. – Огромное вам человеческое спасибо, – поднимаясь, сказала я. – Куда вы? – К Агнессе. – Если подождете десять минут, я поеду с вами. – Зачем? – искренне удивилась я. – Вы уже забыли про вчерашних ребят? – в свою очередь удивился он. – Кстати, о ребятах. Вам удалось что-нибудь узнать о нашем общем друге? Талызин его фамилия, кажется? – Побойтесь бога, я участковый, а не помощник президента, чтобы все мои пожелания исполнялись за пять минут. – Жаль, что вы не помощник президента, – погоревала я. – Но что-то полезное вы успели сделать? – Разумеется. Мои друзья пытаются выяснить, что это за тип. – Надеюсь, они поторопятся. – Зря вы так. У них и без того работы по горло. Пейте чай, я пошел переодеваться. Пить чай я не стала, а подошла к окну. Разглядывала двор, свою машину, мусорные баки и кота, который перебрался от подъезда к детским качелям. – Я готов, – услышала я за своей спиной и повернулась. Алексей Дмитриевич стоял в дверях в джинсах и свитере, в котором был вчера. Я вышла в прихожую, и вскоре мы покинули квартиру. Агнесса жила в спальном районе, довольно далеко от дома Ковалева. Алексей Дмитриевич смотрел в окно машины, вопросами мне не досаждал, только иногда подсказывал, где свернуть. Мы притормозили возле девятиэтажки, и я сказала: – Ждите здесь. Возражать он не стал. Хоть он и в отпуске, однако начальству вряд ли понравится, что он занялся самодеятельностью. Агнесса жила на седьмом этаже. Я позвонила в дверь и долго ждала, когда ее откроют, уверенная, что хозяйка дома. Наконец дверь чуть приоткрылась. В темной прихожей стояла женщина, которая в первый момент показалась мне старухой. Спутанные пряди седых волос, бледное лицо и взгляд… Взгляд ее мне особенно не понравился. Так могла смотреть сумасшедшая, а я надеялась встретиться со здравомыслящим человеком. – Вы кто? – спросила она и облизнула губы. – Я вам звонила. – Ну и что? «Зря я приехала», – с печалью решила я. – Нам надо поговорить, – ответила я со вздохом. – О чем? Вы ничего не понимаете… – Я постараюсь, – заверила я. – Может, мы посидим в кафе, выпьем кофе и поговорим? – Голос мой звучал умоляюще. Женщина посмотрела на меня как-то странно. Может, обратила внимание на наше сходство со Светкой? – Ладно, заходите, – кивнула она и распахнула дверь. Я вошла в узкую прихожую. На первый взгляд квартира не отличалась от большинства обычных квартир, виденных мною. Добротная мебель, салфеточки, ковер, тюлевые занавески на окнах. Никаких тебе надписей, кукол с иглами в груди и прочей чертовщины. Это порадовало. Агнесса шла за мной, хмуро ко мне приглядываясь. – Я знаю, кто вы, – вдруг заявила она. – Светлана о вас рассказывала. Поэтому и пустила вас в дом. – Вы кого-то боитесь? – Сатаны, – серьезно ответила она. – И его воинства. – Вот как? – Вы из тех, для кого это все ерунда. Думаете, я спятила? – Нет, не думаю, – ответила я серьезно. Теперь я могла ее как следует рассмотреть. Старухой она не была. Лет сорока пяти, не больше. Лицо решительное и даже властное. Но что-то безумное было в ее взгляде – возможно, некая фанатичная убежденность, что она знает то, что другим не дано. – Вы журналистка? – зачем-то спросила она, потому что тут же сообщила: – Я знаю, Света говорила. Она хотела написать вам. Была убеждена, что вы сможете помочь. – Женщина усмехнулась и покачала головой. – С сатаной можно бороться, лишь имея веру. Она ее не имела и погибла. И вы погибнете. Так что уезжайте туда, откуда приехали. – По-вашему, Светлану убил сатана? – кашлянув, спросила я. – Все-таки решили, что я сумасшедшая? Ну-ну. Сатана живет в каждом из нас, – помедлив, продолжила странная Агнесса. – Он может быть вашим соседом, добрым милым старичком. Или ребенком. – И как надо с ним бороться? Женщина прошлась по комнате, хмуро поглядывая на меня. – В вас я вижу одно: безверие. Вы слушаете и не слышите. Зря она рассчитывала на вас. Вы ничего не сможете. Ничего. – Допустим, мне сложно принять какие-то вещи, но… – Веры не бывает наполовину. Она либо есть, либо ее нет. В вас самой силен дьявол. Как вы собираетесь его победить? – Простите, следователь наверняка разговаривал с вами… – Все они – приспешники дьявола. Пляшут под его дудку. – У дьявола была причина расправиться со Светланой? Я имею в виду, особая причина? Агнесса долго не отвечала, смотрела на меня, точно прицениваясь. – Разумеется. Она хотела… Она пыталась вывести его слуг на чистую воду, показать их истинное лицо. – Вы имеете в виду вице-губернатора? – Кого? Ах, это… Нет. Он выдает себя за мессию. «Придите ко мне, обиженные и угнетенные…» А на самом деле он одержим дьяволом. Я знаю это лучше других. И Светка знала. Оттого и погибла. – О ком вы говорите? Кто этот человек? В милиции считают… – Они покрывают сатану. Они лгут. От первого слова до последнего – все ложь. И я им ничего не скажу, потому что знаю, кому они служат. Я уже потеряла терпение слушать все это. Мне стало ясно, что у Агнессы явные проблемы с головой, и вряд ли я узнаю что-то полезное. И все-таки спросила: – Вам солгали в милиции? – Все. Они скрывают. Потому что боятся. Или служат ему. – Что скрывают? – Они знают, кто убил Светлану. Должны знать, а они молчат. Они скрывают, сколько было трупов. Тех, кто погиб во славу сатаны. – Вы хотите сказать, что… что Светлана погибла не одна? – насторожилась я. Женщина скорбно улыбнулась: – Конечно. Людей убивают, чтобы сделать его сильнее.