Сидя в старенькой, но ещё очень бойкой серебристой "Импале", Матвей думал, что, пожалуй, работа – это как раз то, чего ему не хватало. Работа отвлекала его от разного рода мыслей, от тяжести и бренности бытия. Может быть, стоило начать заниматься делами раньше? Вдруг Матвей обернулся и уставился на заднее сиденье: перед глазами снова появилась та страшная картина, когда он был на грани жизни и смерти. Никита, заметив это, не придумал ничего лучше, чем озвучить очевидное: – Свозил в химчистку. Теперь как новенькая. И правда, после химчистки салон "Импалы", обитый светлой кожей выглядел, как новый, не осталось ни следа крови. Матвей вздохнул и сказал: – Сдать бы мне мозги в химчистку, чтобы тоже были как новые. Никита криво улыбнулся. Они подъехали к новому пятиэтажному дому без лифта, поднялись на второй этаж. Никита сразу постучал в одну из дверей. – Это соседка. Сначала с ней поговорим. Она мне и позвонила, – пояснил Никита. Он постучал ещё раз, и дверь вскоре открыла девушка лет двадцати с небольшим. Она улыбнулась, увидев Никиту, и поправила упавшую на лицо прядь светлых волос. Сегодня утром она уже виделась с ним, поэтому сразу же узнала. А вот второго угрюмого парня, который выглядел болезненным и уставшим, она стала с любопытством рассматривать. Лицо Матвея показалось ей знакомым, но девушка так и не вспомнила, где могла его видеть. Она наклонила голову набок, всматриваясь в его синие глаза, и протянула руку: – А, вы, наверное, Матвей. Меня Лаура зовут. Матвей нерешительно пожал руку Лауры, и она жестом пригласила их войти. – Не люблю разговаривать в подъезде, пойдёмте. Заходя в уютную однокомнатную квартиру Лауры, Матвей невольно подумал: "Почему она всё время улыбается? Или ей всё равно на пропавшего старика?" Лаура тем временем пригласила их сразу в гостиную, которая была по совместительству и спальней. – У меня на кухне сейчас ремонт, не перепрыгнешь, – сказала Лаура. – Но я могу предложить вам чаю. Или кофе? Сыщики присели на диван. – Нет, спасибо, – ответил Никита. – Мы ненадолго. Как видишь, я привёл своего коллегу, как и говорил. Расскажи ему ещё раз всё, что ты видела. – Ну, – Лаура подвинула стул, на спинке которого висела какая-то одежда, и села напротив детективов. – Вчера вечером, когда я вернулась с учёбы, я видела, как Степан Николаевич уходил. Он как раз спускался, а я наоборот поднималась. В общем, я поздоровалась, но он не ответил. Матвей достал блокнот и сделал заметки. – Во сколько вы возвращались домой? – Нас отпустили в шесть… – она задумалась, – где-то в половину седьмого. Матвей кивнул. – Давно вы знакомы с семьёй Короленко? – Я уже два с половиной года здесь живу и помогаю им по дому за небольшую плату. А вообще, мы хорошо ладим, бабушка Липа добрейший человек! – А об её муже вы так не скажете? – Что? – удивилась Лаура. Матвей вздохнул, поднял глаза от блокнота. Лаура ведь выглядит не глупой или Матвей действительно задал странный вопрос? Он снова вздохнул и спросил, но медленнее: – Считаете ли вы, что Степан Николаевич такой же добрейший человек, как его жена? – А, – Лаура кивнула. – Ну, я бы так не сказала. Точнее, я не знаю. Он вообще не особо общительный. Матвей записал всё, проверил и сказал: – Вопросов больше нет. Спасибо. Сыщики попрощались с Лаурой, и пошли в соседнюю квартиру. Дверь открыла Олимпиада Елисеевна или баба Липа, как её называл весь подъезд. Она была одета в теплый халат и шерстяные носки. – Здравствуйте, – Олимпиада Елисеевна окинула сыщиков усталым взглядом. – Проходите. Сыщики поздоровались и Никита сказал: – Это мой коллега, Матвей Лебедев. – Пойдёмте на кухню, у меня чайник как раз закипел, – сказала старушка. – Олимпиада Елисеевна… – начал Матвей. – Нет, – она остановилась, обернулась и одарила Матвея взглядом своих добрых карих глаз. – Нет, сынок, зови меня баба Липа. – Хорошо, – отозвался Матвей. – Чаю? – предложила баба Липа. Матвей только хотел отказаться, но Никита пихнул его локтем в бок и сказал: – Да, конечно. Они сели за стол, баба Липа налила ароматный чай, поставила на стол печенье и конфеты. – Угощайтесь, пожалуйста, – она присела на стул у окна. – И, скажите мне, Матвей, что я должна рассказать, помимо того, что уже рассказала вашему коллеге? Сыщики уже располагали информацией о том, что баба Липа искала своего мужа вместе с соседкой Лаурой. Они обзванивали старых друзей Степана Николаевича, его бывших коллег, а также обошли ближайшие несколько улиц, но всё было безуспешно. – Скажите, куда ваш муж обычно ходил рыбачить? – поинтересовался Матвей. Баба Липа устало улыбнулась, восприняв этот вопрос как некую шутку. Но потом она, неторопясь встала, вышла из кухни, а через пару минут вернулась с большим альбомом в руках. – Как только мы купили первый фотоаппарат, большая часть пленки уходила на фотографии рыбин, которых ловил мой Степан, – листая альбом, баба Липа рассказывала и улыбалась. – Где он только не бывал, куда только не ездил с друзьями на рыбалку. Вот, посмотрите. Матвей стал внимательно рассматривать старые фотографии, а точнее, обстановку на них. – Вы знаете, что это за место? – Да, это его любимое. Там ещё в советские времена был детский оздоровительный лагерь "Черноморская чайка", но потом всё развалили, – с грустью сказала баба Липа. – В общем, недалеко от лагеря большая горная река, вот там он и любил рыбачить. Честно сказать, я не думаю, что он мог туда добраться… Это далеко, в районе Мысхако. – А как он раньше туда добирался? – На машине друзей или на своем мотоцикле. Мотоцикл мы давно продали. Матвей сделал заметки в блокноте, а затем спросил: – Давно вы живёте в этой квартире? – Уже лет десять, наверное. С тех пор, как дом построили. Матвей протянул Липе Елисеевне свой блокнот и карандаш. – Напишите, пожалуйста, адрес вашей старой квартиры и гаража. – Вы думаете, мой Степан мог пойти туда? – баба Липа записала адреса и вернула блокнот. – Честно сказать, я понятия не имею… – Матвей вздохнул, – но мы с напарником постараемся сделать всё, чтобы найти вашего мужа. – Спасибо вам, детективы. Спасибо, что согласились помочь, – в голосе старушки прозвучали нотки надежды. – А теперь, извините, нам нужно ехать, пока не стемнело, – сказал Матвей. – Да-да, конечно. Сыщики попрощались с пенсионеркой, вышли из дома и направились к припаркованной неподалёку машине. Погода оставляла желать лучшего: дул холодный ветер, а на пару с ним летел противный мокрый снег. Матвей укутался в шарф и надел капюшон, чтобы не заболеть ненароком. Никита же шёл, как ни в чём не бывало, погода его совершенно не волновала, он просто рад был снова вернуться к работе. Во дворе играли мальчишки, лет примерно семи-восьми. Вероятно, из-за непогоды у них отменили занятия. Но разве снег может помешать веселью? Наоборот, снег детям был только в радость. Они собирали его отовсюду: с земли, скамеек, машин, и кидались друг в друга подобием снежков. Увидев сыщиков, дети собрались в кучку и начали что-то бурно обсуждать. Никита краем глаза заметил это, но не придал значения, подумав: "Ну, играют и пусть". Матвей вообще не замечал ничего, что происходило вокруг, так как старался максимально сосредоточиться на деле. Сейчас им предстояло поехать за город и искать старика где-то на заброшенной турбазе, а до этого ещё нужно посетить гараж и старую квартиру пенсионеров. Вдруг прямо под ноги детективам что-то прилетело. Это была петарда. Детвора с громким хохотом разбежалась врассыпную, когда петарда взорвалась, заставив Матвея замереть от страха. Он стоял как вкопанный, машинально закрыв лицо руками, и часто дышал. Никита, малость оглушённый хлопком, быстро нашёл глазами мальчишек и пригрозил им кулаком. Увидев его, они снова залились смехом и побежали в соседний двор. – Ты в порядке? – поинтересовался Никита. – Хотелось бы быть, – почти шепотом ответил Матвей, убирая трясущиеся руки в карманы. – Вот же маленькие засранцы, – выругался Никита. Ещё пару минут они стояли на холодном ветру, пока Матвей,наконец, не сдвинулся с места. Когда они сели в машину, Никита сказал: – Знаешь, хоть я и оптимист по жизни, но тот убитый мужик снился мне в кошмарах. Я не стал мучить себя и решил пройти курс терапии. До сих пор ещё прохожу, но мне стало легче. Правда.