— Замёрзли все, — взволнованно бубнил Рори, ходя взад-вперёд. — Хоть бы огонёк сообразить. — Вон, за дверь выйди, погрейся, — огрызнулся Марх. Илан рассмеялся. Да так заразительно, что остальные заулыбались. — Ох, ну ты скажешь! Я же правда чуть не вышел! — Да у тебя совсем в голове тю-тю! — вставил Генхард, продолжая всхлипывать. — Так это ты нас всех развязал! — обрадовалась Яни. — Дай я тебя обниму! — Кшы от меня! Кшы! — Ой! Девочка споткнулась обо что-то в темноте. Слышно было, как Генхард спешно отползает в сторону. После случившегося ноги его не держали. — А ну уйди! Уйди, уродка! — Вот я тебя обниму, и согреешься, не плачь! — Яни, оставь его, — посуровела Сиина. — Он теперь мой спаситель! Яни изловчилась звонко чмокнуть Генхарда в мокрую, солёную от слёз щёку. — Ай! Фу! — Бедняга подпрыгнул от неожиданности. — Дуй уже от него! — не выдержал Марх, оттаскивая девочку в сторону. — Поищите какие-нибудь небольшие деревяшки, — попросила Сиина. — Нужно Рори руки перебинтовать хорошенько. — Надо бы. Ты мне на корабле хорошо сделала. Не болели почти. Их, наверное, когда к столбам нас вязали, выкинули. — Деревяшки — это моя работёнка! — оживился Илан. Он нащупал какой-то ящик и попытался оторвать от него дощечку. Дёрнул раз, другой, но слабость давала о себе знать. — Крепко сидит, чтоб её. Надо попробовать разбить чем-нибудь тяжёлым. Яни деловито отпихнула брата. — У тебя руки сломаются быстрее, чем эта дощечка! Она поднатужилась и вырвала боковину ящика вместе с гвоздями. — Эта малявка меня пугает, — признался Марх. — Когда вырастет, силища будет похлеще, чем у Рори. — Она и плачет меньше, чем Рори, — хохотнул Илан. — Боевая девка! — Я нашёл тут вонючий мешок! — гордо сообщил здоровячок Дорри. Они за руку с Бусинкой исследовали комнату. — Мешки — это хорошо, — отозвалась Сиина. — Ими можно укрыться. Она резала на лоскуты подол платья. Ткань была плотная, руками такую не порвёшь. Нож Генхарда пригодился как никогда. — Мне кажется, тут крысы сдохли! Воняет их какашками и чем-то тухлым! — как всегда честно заявил Дорри. — Я не заболею? — Меньше пальцы в рот суй, и не заболеешь! — фыркнул Марх. — Дай сюда. — Вот. — Ух! И правда вонища. Сиина вздрогнула, не завязав последний узел. Выпрямилась. — Тихо! Все замолкли. — Ты чего, сестрица? — удивился Марх. — Что-то будет сейчас… — Успокойся уже. Всё прошло. — Жмитесь к стенам! Скорее жмитесь к стенам! — закричала Сиина, толкая Рори. Все застыли в недоумении, но тут завопила Бусинка, и в головы ударил приказ Астре: — К стенам! Наверху раздался оглушительный треск. Крыша проломилась. Полетели щепки и камни. Дети завизжали. Часть рухнувшей балки пробила пол. Гнильё досок ощерилось по краям. Наверху зияла огромная дыра, сыпалась черепица. Комнату заполнила пыль. В брешь заглядывал мутный свет чёрного солнца. Он пронзил нутро мельницы от остова трубы до пролома в полу, где виднелись обглоданные водой старые сваи. Меж ними рябили и мерцали чешуйки серебристых бликов. Все сидели неподвижно, не произнося ни звука. Сбившиеся у стен дети прятали головы под передник Сиины. Юноши стояли поодаль. Кто в углу, кто возле окна. Генхард натянул до головы мешок. Вверх смотрел один Астре. Он знал — небо такое непроглядное не из-за туч. Комната казалась мертвенно-серой. Сияние чёрного солнца мягко падало на ящики и подпорки, искало добычу в груде прелых мешков. Астре не давало покоя странное чувство. Некто невидимый, неосязаемый появился здесь вместе со страхом Сиины. Это его мощь обрушилась на старую мельницу. Это он стоял в круге пепельного света и смотрел на Астре. Тот, что быстрее звука, прозрачней воздуха, сильнее шторма. Калека знал — он рядом. И с ним ещё один, возникший в миг, когда дух Астре почти слился с окружением. Плотное кольцо, не позволившее калеке умереть, создал он. Хотелось верить в дух Иремила, пришедший на защиту семьи. Но прималь погиб далеко на севере, обернулся вихрем и бродил по равнинам в поисках носящего. А может, смешался со снегом в ожидании весны. Астре спас не он. Пыль оседала на влажную грязь пола, истоптанного башмаками, тонула в сонном речном потоке, липла к развороченному нутру хижины. Воздух терял влагу, становился горячим. От мокрой одежды поднимался пар. Астре глядел на мир глазами прималя. Пространство вокруг зарябило, мириады крупинок сталкивались друг с другом, рождая тепло. Сверху упал ещё один обломок. Накренилась и ухнула в протараненную балкой брешь труба. Камни полетели в стороны. Вода выпрыгнула из ложа, залила часть досок. Борьба песчинок усилилась. Это был уже не танец, как показалось Астре, а настоящая буря. Лоб покрылся испариной. Губы высохли. Становилось невыносимо жарко. Дети начали выть в голос, и тут что-то ударило воздух, разошлось по комнате ослепительным кольцом, впечатало детей в стены. И всё утихло. Вместо мельтешения частиц Астре увидел только густой пар, клубами поднимавшийся к небу. Сиина наконец подняла голову. Чуть дыша проговорила: — Наконец-то. Спрятала лицо в ладонях. — Не двигайтесь, — предупредил Астре. — Сидите в тени. Пятно света почти касалось жмущихся по углам. Ближе всех к нему оказалась Яни. Она стояла, прильнув к двери, и не отводила глаз от подступившей к ногам смерти. — Не бойтесь, всё закончилось. Теперь нужно только переждать чернодень, — попытался успокоить всех Астре. — Да что это в-вообще т-такое б-было? — проговорил Генхард. — Я в-в жизни стра-астей таких н-не видал. Астре не мог объяснить то, что увидел. Он и сам не понимал произошедшего. Только одно знал точно — первое существо пыталось разрушить мельницу. Второе помешало ему. Теперь Астре не чувствовал посторонних. Словно лёд и пламя бились меж собой, пока не превратились в пар. Не осталось ни того, ни другого, лишь жаркое дыхание битвы спешно покидало мельницу через проделанную в потолке дыру. Жар спадал. Астре снял куртку, чтобы рубашка и жилет подсохли. Марх, глядя на него, сделал то же самое. Остальные сидели неподвижно. — Само небо нас ненавидит, — прошептала Сиина, глядя в пол. — Тогда мы были бы уже мертвы, — возразил Астре. — Я хотел рассказать вам кое-что на корабле, но не стал. Теперь скажу. Никто не ответил, но явно прислушались. — У Иремила есть брат на Валааре. Его зовут Зехма. Он тоже отшельник, но не прималь. Живёт где-то на восточной окраине острова. По крайней мере, лет пять назад жил. Мне кажется, мы должны поискать его. — И что же? Он примет толпу порченых с распростёртыми объятиями? — слабо огрызнулся Марх. — Он хотя бы не самый чужой. Нужно попробовать. Податься нам больше некуда. — Да он нас в шею погонит! — Мы этого не знаем. — В том-то и беда, — вздохнул Рори. — Как бы не продал нас Валаарию. — Зехма знал о нас. Иремил иногда прятался у него, пока был на Валааре. Он, конечно, брата недолюбливал, но тот никогда его не предавал. — Ты не Иремил, — отрезал Марх. — С нас спрос другой. Мы чужие. — Ну, не спорьте, — вклинился в разговор Илан. — Есть у кого мысли получше? — В леса надо уходить. Тут пока ещё зимы нет. Успеем что-нибудь соорудить.