Лучан пожал плечами: – Во всяком случае, я о таком не знаю. Местные обычно тут объезжали мост, когда он не действовал. – Он повернул голову влево. – Слышишь музыку? Кто-то включил радио в одной из машин. – Да, слышу, но стоит им только посмотреть в эту сторону… Лучан опустил боковое стекло и выглянул из машины. – Над большей частью пути нависают деревья, а возле берегов темно. – Он повернулся к Кейт. – Тебе решать. Она ответила, почти не раздумывая: – Поехали. Лучан завел машину. Рокот четырехцилиндрового двигателя показался Кейт едва ли не ревом реактивного самолета. Лучан включил первую передачу и въехал в реку. Через считаные секунды вода доходила уже до нижнего края дверей. Погружаясь в нее все глубже, машина качалась и подпрыгивала, однако продолжала двигаться вперед. – Мы набрали воды, – прошептала Кейт, приподнимая ноги над хлюпающими ковриками. Лучан продолжал вести машину, одной рукой держась за руль, а другой сжимая рычаг. Вдруг правое переднее колесо провалилось, что-то громыхнуло по днищу, и мотор заглох. «Дачия» остановилась посреди реки. Вода захлестывала окна до половины. Они сидели, стараясь дышать не слишком громко. Со стороны моста доносились разудалые звуки цыганских напевов. Лучан вытянул рычаг воздушной заслонки и взялся за ключ зажигания. – Нет! – сказала Кейт и перехватила его руку, не дав повернуть ключ. К посту подкатил очередной лимузин. Музыка умолкла. Во внезапно наступившей тишине были слышны голоса троих солдат и даже негромкие ответы сидевших в машине. Яркий луч прожектора на одном из грузовиков пришел в движение, скользнул по «Мерседесу» и уперся в поверхность реки. Лимузин почти сразу же тронулся с места, луч прожектора опустился ниже, а музыка зазвучала вновь. Лучан повернул ключ зажигания. «О господи, – взмолилась Кейт, хотя никогда по-настоящему не верила в бога, – сделай так, чтобы катушка, свечи и все прочие штуки, про которые говорил мне Том, были в полном порядке! Аминь». Машина завелась. Лучан осторожно раскачал ее взад-вперед, высвободил колесо из ямы и выехал на другой берег. Вскоре они оказались на разбитом проселке в полумиле от поста, скрытые от взглядов густыми деревьями и холмом. Кейт почувствовала, как напряжение, сковавшее мышцы, медленно уходит. Она и не подозревала, что тело может так сжиматься в ожидании пули. – Отлично, – выдохнул Лучан, вновь выезжая на неширокое шоссе. – Пока не представляю, что мы будем делать, когда доберемся до Куртя-де-Арджеш, но… Ладно, назовем эту игру импровизацией. Годится? Куртя-де-Арджеш и две заставы, замеченные издали, они смогли объехать по железнодорожным путям, проходившим в северном направлении вдоль западного берега реки Арджеш. – Это О’Рурк придумал, – сказала Кейт. У них спустило колесо. Кейт помогла его поменять при свете немногочисленных звезд, проглядывавших между облаками. На латаную-перелатаную запаску надежды было мало. «Немножко осталось, – успокаивала себя Кейт. – Всего пятнадцать километров. Запаска выдержит…» – «В том случае, если ты не собираешься возвращаться», – нашептывала ей другая половина рассудка. Через километр железная дорога повернула на запад, уходя в тоннели под горами Фэгэраш. Они нашли в темноте две заросшие сорняками колеи заброшенной дороги, по которой добрались до моста над рекой и шоссе номер 7-С, проходившего мимо крепости. Лучан вышел из машины. Кейт последовала за ним. На шоссе было пустынно, однако чуть раньше они видели здесь машины. К востоку и к западу поднимались склоны гор, вершины которых терялись во мгле и облаках. К северу долина заметно сужалась, что вызвало у Кейт ассоциацию с приоткрытой дверью. Приоткрытой в темноту. Лучан показал на оранжевый отсвет в облаках, низко нависших над одной из вершин. – Они уже осветили место проведения Церемонии. – Он посмотрел на часы. – Пятнадцать минут одиннадцатого. Вот уж воистину: счастливые часов не наблюдают. Кейт захотелось изо всей силы стукнуть кулаками по крыше автомобиля. Но вместо этого она дотронулась до руки Лучана. – Мы не можем продолжать так же ползти. Как бы добраться побыстрее? Он улыбнулся ей. – Не возражаешь, если мы просто поедем? Будем надеяться, что здесь, поблизости от места, постов уже не будет. – А сколько еще осталось? Он посмотрел в сторону черного проема между гор. – Мили три. Или четыре. Кейт вышла на шоссе. – Я не вижу никаких фонарей, как на других дорогах у застав. Лучан кивнул. – Возможно, мы миновали все посты. Может быть, между нами и крепостью уже не осталось ни единой живой души, кроме прислужника, который расставляет на стоянке машины стригоев. Кейт попыталась улыбнуться, но оказалось, что она скорее вот-вот расплачется. Она подошла к Лучану и обняла его. – Ты что, крошка? – шепотом спросил он. Она тряхнула головой, вдруг обнаружив, какая нежная у него кожа лица. – Спасибо, Лучан. Спасибо тебе за… за то, что ты остановил его… сегодня. – У нее перехватило горло, и она больше ничего не смогла сказать. Лучан неловко погладил ее по спине. Кейт улыбнулась сквозь навернувшиеся слезы при мысли о том, как он молод, насколько полон сил и энергии. Поцеловав его в щеку, она отступила на шаг. – Ну ладно, поехали искать ту стоянку с прислужником. Меньше чем в двух милях впереди дорога оказалась перекрытой. Здесь не было ни прожекторов, ни военных грузовиков. Из леса у них за спиной выползли два черных фургона, а впереди, за поворотом, показался черный «Мерседес» и что-то вроде броневика. Лучан ударил по тормозам, и «Дачия» застыла на месте, зажатая с двух сторон. Он шепотом выругался. Поблизости не было ни съездов, ни железнодорожной насыпи, ни иных отходных путей. Стригои умело расставили капкан: края дороги круто обрывались вниз с обеих сторон футов на шесть-восемь, слева от кювета внизу протекала река, а справа отвесной стеной возвышалась скала. С броневика ударили прожекторы, и грязное стекло «Дачии» сразу же потеряло прозрачность. Кейт моргнула и прикрыла глаза рукой, но ослепительный яркий свет ощущался почти физически. Кто-то заорал в мегафон. – Они хотят, чтобы мы медленно подъехали, – шепнул Лучан. Он широко улыбнулся и помахал невидимым за прожекторами фигурам. – Они хотят видеть наши руки. Кейт подняла руки над передней панелью. Лучан положил ладони поверх рулевого колеса и стал медленно подкатываться к «Мерседесу» и броневику, стоявшим метрах в тридцати впереди. Мегафон снова рявкнул что-то по-румынски. – Они требуют, чтобы мы остановились и вышли из машины, – перевел Лучан, притормаживая. – Что-то мне не очень хочется останавливаться и болтать с этими ребятами. А тебе? – Нет, – отрезала Кейт. – Тогда поехали? – Теперь Лучан улыбался вполне искренне. – Поехали. – Сердце у Кейт колотилось с такой силой, что болело в груди. Ослепительный белый свет заполнял весь мир. – О’кей, малышка. Лучан коснулся ее руки, после чего резко включил передачу и вдавил педаль газа до пола. «Дачия» дернулась, чуть не заглохла и с визгом шин рванула с места. Мегафон снова отрывисто рявкнул. Лучан улыбнулся и помахал рукой. «Возможно, они его узнали», – мелькнула у Кейт мысль. А потом началась стрельба. Лучан бросил машину вправо, будто пытаясь объехать броневик, и луч прожектора на мгновение выпустил их из виду. В ту самую секунду, когда Кейт увидела узкую щель между «Мерседесом» и броневиком, Лучан включил третью передачу и рванул к этому просвету. Ветровое стекло вдруг исчезло, разлетевшись на тысячи мелких брызг. Кейт зажмурила глаза, а пули барабанили по капоту, крыше, крыльям. Затем раздался страшный удар в дверь, и Лучан изо всех сил вывернул руль, чтобы удержать машину. Он включил фары, и в то же мгновение режущий глаза белый свет прожекторов оказался сзади. Заднее стекло взорвалось, и осколки потоком влетели в салон. Кейт почувствовала, как что-то ударило в ее левый каблук, а что-то еще пролетело между ее приподнятой рукой и ребрами, а потом они уже миновали поворот, и машина стала набирать скорость, бешено вихляя на дороге. – Проскочили! – взвизгнула Кейт, еще сама не веря, что им это удалось. Она понимала, что своим радостным возбуждением обязана лишь избыточному количеству адреналина в крови, но не хотела об этом думать. Лучан что-то пробурчал, продолжая сражаться с рулем. Запаска на переднем правом колесе все-таки не выдержала и лопнула со звуком более громким, чем звук выстрелов. «Дачию» занесло вправо, Лучан попытался удержать ее, крутанув руль влево, но машина опрокинулась набок и закувыркалась по дороге. Кейт закрыла голову руками, колотясь коленями о нижний край передней панели, и только смотрела через разбитое окно, как меняются местами дорога, небо, дорога и опять небо. «Дачия» перевернулась в последний раз, на мгновение замерла на колесах и боком поползла по тридцатифутовому откосу вниз, к реке. Старая машина ушла под воду не полностью: она застряла между валуном и деревом, уткнувшись капотом в воду. Левое колесо продолжало вращаться, а правое представляло собой лохмотья резины на погнутом диске. До Кейт наконец дошло, что видит все это со стороны, а не из салона. Она выпрямилась и с усилием выбралась на камень размером с ее голову. У «Дачии» все еще горели фары. – Лучан! Подобравшись к машине с другой стороны, она увидела, что он зажат сверху водительским сиденьем, которое сошло со своих направляющих и придавило его. Забыв все, чему ее учили в «скорой помощи», Кейт вытащила его из груды покореженного железа. Шума погони на дороге вверху слышно не было. – Лучан, – шептала она, волоча его под деревья ниже по течению, – получилось… Мы проскочили. – Да-а, – простонал он. Она прислонила его к корням большого дерева и вернулась к машине. Здесь Кейт попыталась на ощупь отыскать пистолет, но не нашла, а вместо этого наткнулась на бинокль, лежавший на заднем сиденье. Повесив на шею кожаный ремешок, она бросилась назад, к Лучану, напряженно прислушиваясь, не донесется ли с дороги шум автомобильных двигателей. Однако вокруг было тихо. Лучан сидел под деревом. Его дыхание было глубоким и прерывистым, как после удара под ложечку. Она присела рядом с ним на корточки. – Я, кажется, в порядке. О господи, какой кошмар! А ты как, Лучан? Его лицо было очень бледным в тусклом вечернем свете. Он оперся рукой о дерево.