Ким шла за женщиной, высота каблуков которой нисколько не влияла на ее скорость. Они проходили коридор за коридором, спускались и поднимались по лестницам, переходили из здания в здание. — Мы старались сохранить старые добавочные, чтобы избежать путаницы, но, судя по всему, добавочный двадцать семь в список не попал. Как раз когда Фелиция распахнула тяжелые двойные двери, телефон Ким просигнализировал, что ей пришло текстовое сообщение. Она отстала на шаг и быстро взглянула на него. Увидев имя отправителя, нахмурилась. Короткое послание от детектива-инспектора Тома Тревиса наверняка не сулит ей ничего хорошего. Какого черта ему от нее нужно? — Вот старый офис биологического факультета, — показывала между тем Фелиция, — а следующая дверь — это физическая лаборатория. Вы же видите, что здесь нет помещения для еще одного добавочного. Ким взглянула на дверь в противоположной стене коридора. — А что?.. — Это просто чулан уборщицы, — пояснила Фелиция. Ким все-таки открыла дверь — и поняла, что Фелиция сказала правду: за ней не было ничего, кроме профессиональной уборочной машины, корзин для мусора и швабр. И телефона на стене. — Боже… а я и не… — Маловероятно, что это что-то нам даст, — Ким повернулась к Брайанту, — но попроси Митча приехать и снять отпечатки. Кивнув, сержант отошел. — Эту дверь необходимо запереть, миссис Астор. И никто не должен в нее входить, пока помещение не осмотрят эксперты-криминалисты. Ким не имела ни малейшего понятия, сколько раз телефоном пользовались после того звонка, не знала, имеет ли тот звонок какое-то отношение к убийству Белинды, но ничего другого у них пока не было. — Кто имеет доступ в эту часть здания? — уточнила инспектор. Список допущенных не может быть бесконечно длинным, так что у них будет с чего начать. — Студенты, преподаватели, уборщики, ремонтные рабочие. Да практически кто угодно. — Мне нужен список. — Но речь идет о сотнях людей! — возмутилась Фелиция. — Вы абсолютно правы. И не исключено, что наш убийца тоже входит в их число. В конце концов, речь не идет о населении всего земного шара. Неожиданно Фелиция стала бледнеть у Ким на глазах. — Вы говорите, что звонок был в понедельник утром? Стоун, кивнув, почувствовала, что сейчас услышит нечто неприятное. — Простите, инспектор, но боюсь, что речь действительно может идти о населении почти всей Земли. — Я не очень понимаю, что… — В понедельник у нас был день открытых дверей. И через эти двери, фигурально выражаясь, действительно прошли тысячи людей. Ким зажмурилась от охватившего ее разочарования. Потому что убийцей мог быть любой из них. Глава 31 — И он не написал, что ему нужно? — спросил Брайант, беря напитки с подноса. Ким покачала головой. В сообщении Тревиса было написано только: «НАДО ВСТРЕТИТЬСЯ. НАЗОВИ МЕСТО». Она назвала Барнетт-Хилл, садовый центр компании «Виваль» с торговым моллом, аутлетом и кафе, который находился вроде бы недалеко от границы, разделявшей территории двух полицейских управлений. Хотя в реальности территория центра находилась под полной юрисдикцией управления, к которому относилась Ким. Если ему что-то от нее надо, то пусть он сам к ней и приедет. — Обещал накормить нас ланчем, — инспектор улыбнулась. — Но ты же обычно его не ешь. — Не могу пропустить такое событие, когда Тревис готов заплатить за что-то из своего кармана. Сержант рассмеялся было, но быстро стал серьезным. — Трудно поверить, что пару лет назад вам было тесно в одном графстве и вы не могли обойтись без постоянных стычек, а сегодня он предлагает оплатить твой ланч. Да, за плечами у них долгая история. Пять лет совместной работы превратились в ничто в тот день, когда Стоун восстала против его жестокого обращения с подозреваемым. Как раз перед тем, как он ударил ее по физиономии. Она решила никому не сообщать об этом, а истинную причину произошедшего, так же как и причину его перевода в Западную Мерсию, поняла только полтора года назад, когда им вместе пришлось расследовать серию преступлений на почве расовой ненависти[31]. — А в колледже мы прокололись, — заметил Брайант. — Я-то думал, мы там что-то накопаем, но с таким количеством народа… Ким согласно кивнула. — Митчу повезет, если он обнаружит на телефоне хоть что-то стоящее. Правда, Фелиция обещала прислать записи с камер наружного наблюдения, сделанные во время мероприятия. Никогда не знаешь… Может быть, нам повезет. — Проблема в том, что мы не знаем, кого или что искать, так что убийца может пройти прямо перед камерой, показать нам большой палец, а мы так и не поймем, что это именно он. А потом, мы же знаем, что камеры наружного наблюдения вокруг научного корпуса отключены. — Это да, но откуда об этом знать убийце? — А вот это хороший вопрос, — согласился Брайант. Перед главным входом остановилась патрульная машина. — Кажется, он здорово торопится, — заметила Ким, наблюдая за тем, как Тревис входит в двойные двери. Она сделала ему знак рукой, удивившись, что на инспекторе надет светоотражающий жилет. Напряженное выражение его лица, пока он пробирался к ним между столиками, говорило о том, что Тревис приехал не за сахаром и не за информацией. Шурша жилетом, он уселся рядом с Брайантом. — Что будете пить? — поинтересовался сержант. — Ничего, спасибо… Надо торопиться. — Послушай, ты же обещал ланч, — напомнила Ким, стараясь хоть немного развеселить его. — Я оставлю деньги — у меня встреча с комиссаром в два часа дня. — Черт побери, Том, что происходит? За все те годы, что она знала Тревиса — за те, когда он ей нравился, и за те, когда она его ненавидела, — Ким никогда не видела его в таком состоянии. Во многих вещах Том Тревис был настоящим профессионалом — он отлично руководил командой, успешно раскрывал преступления, придерживался установленных правил, лизал задницу начальству, но абсолютно терялся в стрессовых ситуациях. Ким была заинтригована. — Слушание в суде на этой неделе — я о вооруженном ограблении… — И что с ним не так? — насторожилась Ким. Теперь дело касалось не только Тома Тревиса. Оно касалось Пенна, одного из ее подчиненных. — Это полное дерьмо. Пенн тебе рассказывал… — Не так уж много он рассказал, — честно призналась инспектор. Тревис заколебался и глубоко вздохнул. — Честно говоря, дело разваливается. Наша единственная свидетельница лоханулась, давая показания. Это была жена обвиняемого, и она не рассказала ничего заслуживающего внимания. Более того, у жюри создалось впечатление, что свои показания она изменила только для того, чтобы отомстить муженьку за все его измены. — А она что, действительно изменила показания? — Ну да. Отозвала свое алиби, — Тревис кивнул. — Сначала сказала, что он был дома, а потом — что его не было? — уточнила Ким. — Боже… — Брайант присвистнул. — И, давая показания, она намекнула, что сделала это из ревности? — Не в лоб, конечно, но достаточно прозрачно. — А это правда? Я имею в виду, что показания она поменяла именно из ревности? — Надеюсь, что нет, иначе мы действительно по горло в дерьме. — Но ведь это не единственная проблема?