Глава 29 — Зачем нам сюда? — спросил Пенн, когда они свернули за угол и оказались на Керзон-стрит. Но еще не успели дойти до машины, как их маршрут был изменен — на этот раз с помощью текстового сообщения, поступившего на телефон Дуга. — Понятия не имею. Босс просто… Твою ж мать… Это еще что такое? Через дорогу, между двумя фонарными столбами была натянута полицейская лента. За ней стояли три патрульные машины, машина «Скорой помощи» и детектив-инспектор Тревис, говоривший по телефону. Сама улица была тихой, застроенной не слишком дорогими жилыми дуплексами и отдельно стоящими домами и располагалась в трех милях на север от Киддерминстера. Не говоря ни слова, Линн припарковала машину, и все они вылезли наружу. Дуг врезался в толпу. Линн с криками «прошу прощения!» последовала за ним, а Пенну осталось только извиняться перед людьми, которых они сметали на своем пути. Он сразу понял, что преступление совершено на территории, относящейся к юрисдикции полиции Западной Мерсии. Чего он не мог понять, так это почему его тоже пригласили сюда. И что, черт возьми, могло быть важнее суда над убийцей? — Командир? — произнесли они хором, и Пенн почувствовал себя как в старые добрые времена. Тревис закончил разговор и мрачно уставился на них. — Суд временно приостановлен, — сказал он и показал им свой телефон, как бы подтверждая то, что ему только что сообщили. — Командир? — повторила Линн. Инспектор посмотрел на трех окончательно запутавшихся детективов. — За мной, — приказал он и направился по дорожке, разделявшей два отдельно стоявших дома. В конце дорожки обнаружился крутой склон, по которому шла тропинка, проложенная среди разросшихся сорняков. Все вместе они взобрались по тропинке и остановились на вершине склона. Сначала Пенн заметил руку, отрезанную на уровне локтя и валявшуюся футах в двадцати от проходившей недалеко железнодорожной колеи. Обрубок был телесного цвета и покрыт темно-красной засохшей кровью. Обрывки кожи создавали впечатление, что обрубок вот-вот уползет. Торчали разорванные сухожилия. За отрезанной рукой виднелась скрученная кровавая масса в остатках светлой одежды. Еще одна такая же куча лежала чуть дальше — это говорило о том, что беднягу волокло по рельсам футов семьдесят-восемьдесят. — Твою ж мать… — вырвалось у Дуга. — Вот именно, Дуг. Всего семь фрагментов, разбросанных вдоль полотна. Но, хотя сама по себе сцена и была ужасна, Пенн все еще не мог понять, почему он здесь находится. Если суд над Григорием Нориевым приостановлен, то ему пора возвращаться к своей команде. — А ты посмотри получше, — предложил Тревис. Пенн внимательнее пригляделся к отрезанной руке. Рубашка, обрывок костюма… Неожиданно к горлу подступила тошнота. — Боже, неужели это… — Именно, Пенн. Мы все смотрим на то, что осталось от мистера Декстера Макканна, свидетеля защиты на нашем судебном заседании. С искаженным яростью лицом Тревис повернулся к ним. — А теперь, ребята, расскажите мне, как вы умудрились все просрать? Глава 30 Чарльз Блант проводил их в администрацию. Ида подняла на них глаза, и Ким улыбнулась ей. — Лу может рассказать вам гораздо больше, чем я. — Блант сложил руки на груди. Стоун заметила, что, услышав его голос, все женщины в комнате подняли на него глаза. А еще она поняла, что ни у одной из них, кроме Иды, не было никаких шансов — никто из них не был старше тридцати пяти лет. — Могу я поинтересоваться, что здесь происходит? — спросила Фелиция Астор, стоявшая в дверном проеме в противоположном конце помещения. — Если вам ничего больше от меня не нужно, я, пожалуй, вернусь к работе, — сказал Чарльз, собираясь уйти. Ким поблагодарила его, а Брайант подошел к директрисе, которая, хотя и улыбалась, судя по всему, была не в восторге от того, что детективы еще не убрались восвояси. — Из этой комнаты Белинде звонили в день убийства, и нам необходимо узнать, кто ей звонил, — объяснила Ким. Фелиция посмотрела на только что закрывшуюся дверь. — Принимая во внимание то, что вы мне только что рассказали, это, на мой взгляд, совершенно очевидно. — А вот мне так не кажется, — возразила инспектор. Чарльз уже подтвердил, что не контактировал с Белиндой в течение последнего месяца, и, принимая во внимание то, что он был с ними честен во всех остальных вопросах, у Ким не было никаких причин не доверять ему. Его алиби они проверят позже, вместе с алиби всех остальных присутствующих. — Но я с удовольствием выслушаю ваши доводы. В списке телефонных номеров, по которым разговаривала Белинда, был зарегистрирован только основной телефонный номер колледжа, но Ким догадывалась, что в здании существовала добрая сотня добавочных и все они имели выход на городскую линию. — Все входящие и исходящие звонки проходят через компьютеризированный коммутатор, — объяснила Фелиция, щелкнув по экрану компьютера на свободном столе. — Любой звонок в город будет зарегистрирован как сделанный с основного номера, но в здании существует более трех сотен добавочных номеров. — А теперь скажите, что вы записываете все звонки, — с надеждой произнесла Ким. — Это было бы слишком, инспектор, — директор покачала головой. — Записываются только звонки в коммерческом отделе и на номера спасательных служб. — То есть нет никакой возможности узнать, кто звонил? — Я не сказала, что мы вообще не фиксируем звонки, инспектор. Нам ведь хочется быть уверенными, что сотрудники не проводят дни напролет, сидя на телефоне. — Значит… — Значит, у нас есть программа, которая собирает данные по всем исходящим звонкам — время, продолжительность, вызываемый номер и так далее… — И ее можно посмотреть? — В голосе Ким опять появилась надежда. — Мне кажется, что Луиза уже ждет от вас номер, по которому звонили. — Это номер Белинды… — Здесь у нас нет информации о ее номере — закон о защите личных данных. Брайант достал свой блокнот и продиктовал телефон. Луиза ввела номер в компьютер и подождала, пока он загрузится. — Ну вот, — сказала она, — на этот номер звонили в понедельник, в девять пятьдесят пять утра. — Именно, — подтвердила Ким. — Разговор продолжался две минуты тридцать три секунды и был сделан с добавочного двадцать семь, а это у нас… Ой… Луиза сняла трубку с телефона на своем столе и нажала на кнопки два и семь. Подождав несколько секунд, покачала головой. — Линия работает, но… — Что «но», Луиза? — Фелиция нахмурилась. Было ясно, что сюрпризы она не любит. — Но такого добавочного не существует. То есть его нет в списке. — Не говорите глупостей. — Фелиция подошла к столу Луизы. — Такого быть не может. — В списке его нет, — упрямо повторила та, пожимая плечами. Фелиция взглянула через ее плечо. — Добавочный двадцать шесть — это офис биологического факультета, а двадцать восемь — физической лаборатории. — Но они все перепутались, да так и остались после… — Я прошу прощения, — напомнила им Ким о своем присутствии. — Вот смотрите, научный корпус — один из старейших в колледже, — объяснила Фелиция, возвращаясь к двери, через которую она вошла. Стоун и Брайант последовали за ней. — Отсюда и двузначные номера. Сейчас мы переводим все лаборатории в новый корпус, но переселение еще не завершено.