— Программа для анализа расположения пятен крови. Мы наконец-то пришли к согласию, и теперь надо посмотреть, согласится ли с нашими выводами наука. — Соглашается, — сказал Митч, поворачиваясь на вращающемся стуле. — Боже, — вырвалось у Китса, когда Митч подошел к ним. — Ну, рассказывайте же, — Пенн встал со стула. — Кровь появилась на этой футболке не в результате применения силы во время драки — именно поэтому мы никак не можем найти объяснение рисунку расположения пятен. — Ничего не понимаю, — признался Пенн, подходя ближе к экспертам. Митч вывернул футболку наружу. — Кровь даже не проникла сквозь ткань. И футболку она не обрызгала — ее просто размазали по ней рукой. Глава 67 — А ты уверена, что это хорошая мысль? — спросил Брайант, бросая сумки в багажник. Пока они со Стейси устраивались на заднем сиденье, Тиффани не замолкала ни на минуту. Ким было трудно поверить, что между девушками всего какая-то пара лет разницы — это отлично продемонстрировал их багаж. Дорожная сумка Тиффани была покрыта безвкусными изображениями ярко-желтых подсолнухов, которые светились в темноте багажника. — Нам всем не помешает немного развеяться, — ответила инспектор, хлопнув сержанта по спине. Брайант со стоном закрыл багажник и уселся на переднее сиденье. — Детки, пристегнулись, — велел он через плечо. Застонав, Стейси застегнула ремень безопасности. Несмотря на все то, что она сказала Брайанту, Ким вовсе не хотелось сейчас сидеть в машине. Ей было бы гораздо приятнее возиться с мотоциклом у себя в гараже, зная, что Барни наблюдает за ней из своего угла. Мысль о собаке вызвала укол совести. Чуть раньше она влетела в дом, собрала пожитки пса и быстренько отвела последнего в дом Чарли, расположенный дальше по улице. Правда, перед этим она полчаса выгуливала Барни, пять минут кормила и десять минут объясняла, почему ей придется оставить его у Чарли на ночь. В самый последний момент пес заметил белку на дереве в саду Чарли и перестал слушать ее объяснения. Ким готова была поклясться, что если б собака умела закатывать глаза, то Барни делал бы это раз по двадцать в день. Чарли был счастлив оставить Барни у себя на ночь. Ким заставила его поклясться, что он не позволит собаке лежать на кровати, хотя хорошо знала, что обещание забудется, как только она закроет за собой дверь. В то же время Стоун отлично понимала, что им придется провести ночь в гостинице. Она была уверена, что убийца будет находиться на мероприятии. И одному богу было известно, кто следующий у него в списке… — Ощущаю себя немножко Хью Хефнером[53], — Брайант ухмыльнулся. — А это кто? — спросила Тиффани. Ухмылка исчезла с лица сержанта. — Знаешь, командир, а она мне больше не нравится, — громко заявил он. — Ты не волнуйся, — успокоила Ким девушку. — Мы с ним уже больше пяти лет, а я ему тоже не нравлюсь. — Вечно я ляпну что-то не то, — Тиффани нервно хихикнула. — В школьной характеристике у меня всегда стояла жирная галочка напротив такой черты характера, как готовность помочь, но… — Помолчи, Динь-Динь, — попросила ее Ким, которой пришла в голову мысль. — Простите. Я знаю, что слишком много болтаю. — Помолчала, называется… — проворчала Стоун. Она повернулась на сиденье и осмотрела трех своих пассажиров. — Все мы рассматривали знаки на шеях жертв как букву «Х» и не могли понять, что бы это могло значить… — Но ведь это и есть буква «Х», — Стейси нахмурилась. — Правильно, Стейс. А еще это крестик, который иногда заменяет в анкетах галочку. Убийца пытается сообщить им — или нам, — что эти люди сделали что-то не то. Глава 68 В две минуты одиннадцатого Ким открыла дверь — и с одобрением кивнула. Из-за мероприятия в гостинице совершенно не было свободных мест, но Вуди нажал на кое-какие рычаги, и им предоставили номер с двумя спальнями и гостиной, окна которой выходили на небольшое озерцо. — Вуди постарался, — заметил Брайант, входя вслед за ней. — Ладно, давайте пока просто забросим вещи. Ресторан закрывается через пятнадцать минут, так что если вы хотите есть, то стоит поторопиться. — А ты идешь? — поинтересовался сержант. — Да, через пару минут. Закажи мне сэндвич или что-нибудь в этом роде. Брайант кивнул и вышел вслед за остальными. Ким просто хотелось осмотреться в одиночестве. Гостиница «Виллидж» представляла собой широко раскинувшийся лабиринт из различных зданий с центральной подъездной аллеей, проходившей прямо через парковку, расположенную перед фасадом основного здания. Номера располагались по левую руку, остальные удобства и службы — по правую. Их разделял большой общий холл, в котором находились бар и кафе. Ким знала, что гостиничный комплекс включает в себя три больших конференц-зала, банкетный зал, спортивный комплекс, бассейн и большую игровую площадку для детей, мимо которой они проехали. Миновав холл, Ким через двойные двери вошла в ресторан, полный родителей с детьми, сидевших за столиками, — все в точности так, как и положено на подобных мероприятиях. Столы были завалены книгами и блокнотами с записями — казалось, что дети пытались еще что-то выучить в свое свободное время. То, что в зале стояла полная тишина, несмотря на присутствие такого количества детей, сильно нервировало. Нахмурившись, Ким прошла дальше, туда, где расположились помещения для заседаний. В первом, в которое она вошла, находились три музыкальных инструмента — пианино, флейта и скрипка. В конце комнаты, у стены, стоял стол жюри с тремя стульями. В соседнюю комнату вели еще одни двойные двери. В ней была масса шахматных досок и опять-таки единственный стол в торце помещения. В третьей комнате, расположившейся через холл, находились все тот же стол жюри и небольшой подиум перед окном. Ким поняла, что здесь или проверяли правописание, или отвечали на вопросы. И, наконец, последнее помещение — банкетный зал, оказавшийся, к ее большому удивлению, вовсе не пустым. Половина его была заполнена местами для гостей — столами и удобными стульями. Вторая половина была подготовлена к событию, которое должно было произойти вечером следующего дня. Речь шла о викторине, по результатам которой определяли ребенка года. В центре зала полукругом стояла молчаливая группа родителей, состоявшая из двадцати человек. Сделав несколько шагов вперед, Ким поняла, почему все они молчат. Клоун в ярком одеянии выступал перед тринадцатью сидящими детьми, которые выглядели слишком взрослыми для подобных развлечений. Стоун смотрела, как клоун вытащил гирлянду флажков из рукава, а потом притворился, что падает. — Хрень собачья! — воскликнул один из мальчиков, по виду лет десяти. «Очень мило», — подумала про себя инспектор. И дело было не в том, что ребенок был прав, — просто она ожидала увидеть более приличные манеры. Ей стало ясно, что дети без особого энтузиазма относились к попыткам организаторов привнести в мероприятие толику юмора и игры. Мысленно сверяя свой путь с планом здания, детектив вернулась в холл, в котором стало еще тише — по всей видимости, семьи разошлись по своим комнатам. На ее часах было уже половина одиннадцатого. Ресторан был почти пуст, но она с радостью заметила своих коллег, наслаждавшихся жизнью за счет бюджета Вуди. Перед пустым стулом стояла тарелка с сэндвичем с цыпленком и с салатом. Ким села и сделала глоток чуть теплого кофе. — Итак? — спросил Брайант, засовывая в рот вилку с пастой, покрытой томатным соусом. — Убийца уже найден? — Как-то странно тихо для мероприятия с участием детей, — заметила Ким, проигнорировав его вопрос. — По сравнению с этим «Умники и умницы» покажутся мощной шумовой атакой. — Да уж, тяжела ты, жизнь ребенка-вундеркинда… — заметил Брайант, и Тиффани чуть не поперхнулась. — А это что такое, черт побери? — поинтересовалась Ким, заглянув к ней в тарелку. — Сэндвич с рыбой, — ответила Тиффани, облизывая пальцы.