— Что случилось с неуважением? Да, я не думаю, что это произойдёт. — Парень может трахнуть тебя всевозможными, разными способами и при этом быть уверенным, что ты действительно этого хочешь. — Я хочу увидеть эти «всевозможные способы», – говорит она, ухмыляясь. — Тогда, возможно, нам придётся это повторить. – Я несу Лили к её кровати, ставя её на ноги. — А кто сказал, что это будет один раз? Трахни меня. Лили снимает, сползающие с неё леггинсы и толкает меня на кровать. Она садится ко мне на колени, обхватывает моё лицо ладонями и снова прижимается губами к моим, страстно целуя меня, пробуя мой язык на вкус. Она открывает мне новую сторону собственничества, о которой я никогда не думал. Её руки блуждают по моему телу, как будто она изучает меня. Именно сейчас, я даю возможность её горячим, гребанным прикосновениям изучать каждый дюйм моего тела, которые посылают электрические разряды к моему члену. Я должен остановить её, когда её руки, которые опускаются к моим штанам собираются расстегнуть их. Не потому, что я не хочу, чтобы её руки касались моего члена, а потому, что я боюсь слишком быстро потерять контроль над собой, когда она это сделает. По некоторым причинам её руки воздействуют на меня сильнее, чем кто-либо когда-либо мог. Всего лишь мягкое и крошечное прикосновение Лили, и мне конец. Я хватаюсь за край её – или, скорее, моей – майки и быстрым движением снимаю её через голову. — О, чёрт. – Я провожу губами по её горячей коже, покрывая поцелуями ложбинку между грудями, по ключицам и обратно к губам. Я нашёл новую зависимость для моих губ. Эта зависимость: она. Её пальцы цепляются за материал моей рубашки, дёргая её, когда она стягивает её через мою голову, швыряя через всю комнату. Она на мгновение задерживает взгляд на мне, скользя взглядом по верхней части моего тела, как будто никогда раньше его не видела. — Я думаю, тебе нужно ещё немного потренироваться. – Она проводит кончиками пальцев вниз по моей груди, останавливаясь на животе. — Я бы не хотела, чтобы у моего нового сексуального парня был пресс меньше, чем у моего брата. Она шутит, я знаю, что это так. — Господи, мы можем не говорить об Аароне прямо сейчас? – рассмеявшись сказал я. — Только потому, что ты так любезно попросил. – Она лучезарно улыбается мне, снова кладёт руки на мой подбородок и целует меня. Мои руки тянутся к её спине, чтобы расстегнуть лифчик. Расстегнув его, я спускаю бретельки с её рук. Я снова выругался. — Чёрт, ты такая красивая. Её щеки вспыхивают. Я уже понял, что она не очень хорошо воспринимает комплименты, но, чёрт возьми, я должен сделать комплимент этой девушке. Потому что. Лили. Чертовски. Прекрасна. — Прекрати восхищаться. Ты обещал проявить неуважение. — Рейес, чёрт возьми. – Я провожу подушечками больших пальцев по её соскам, чувствуя, как они немного твердеют. — К черту неуважение. Ты потрясающая. Лили кладёт свои руки поверх моих, которые находятся прямо на её груди, сжимая их моими руками. Намёк понят. Я позволяю своим рукам скользнуть по её груди, сжимая их, перекатывая соски между пальцами, слыша несколько всхлипываний, исходящих от Лили. — Невероятно потрясающая, – шепчу я, покрывая поцелуями её тело, пока мой рот не накрывает один из её сосков. Мой язык мягко скользит по затвердевшему бугорку. Она издаёт стон, крепко вцепившись руками в мои волосы. Я знаю, что этого не должно произойти, потому что это полностью усложнит следующие шесть дней. ГЛАВА 16 «Она направляется к тому, чего никогда не забудет» – Night Changes by One Direction. Лили Колин плавно меняет нашу позу, стаскивает меня с колен и кладет на кровать. Он вытаскивает бумажник из штанов, достает пластиковую обертку и кладет ее на мою тумбочку. Колин дергает меня за нижнее белье, спуская его вниз по ногам, оставляя меня полностью открытой для него. Я смотрю, как его голова откидывается назад, издавая протяжный стон, скользя руками по лицу. — Я собираюсь сломать тебя. — Не обольщайся, фея-крёстная, – смеюсь я. Но я думаю, что он может быть прав. В ту же секунду, когда он стягивает штаны и боксеры, стоя передо мной таким же голым, как и я, из моего горла вырывается вздох. К его большому удовольствию. Он посмеивается над моей реакцией, заползая на меня сверху, оставляя следы поцелуев, начиная с моего живота и заканчивая тем, что его губы снова касаются моих. Его поцелуи должны быть одержимые. Лучшие поцелуи, которые я когда-либо испытывала. Горячо, со страстью и похотью. Они соблазнительны, собственнические; не слишком много языка и не слишком неаккуратно. Его рука, проводящая по моему телу, ощущается, как огненные кусочки ада, ласкающие места, которых он касается. Жгучий жар, но он прикасается ко мне с такой нежностью. Это почти неуважение. Вздохи и стоны вырываются из меня, когда он обхватывает мою киску, скользя пальцами по складкам. — Ах, черт возьми, Лилибаг. – Он чувствует, насколько смущающе я мокрая. — Это горячо. – Его голос внезапно становится более глубоким, звуча более хриплым, чем обычно. Удовольствие течет сквозь меня, как хлопающие камни, покалывает мое тело, щекочет поверхность моей кожи, когда Колин вводит в меня палец. Мне нравится, что он не тихий. Это вдохновляет меня принять вызов быть громче, чем он. Не могу поверить, что он еще едва коснулся меня, а я уже такая мокрая. Это действительно смущает, но Колину, кажется, это нравится. — Мне нужно попробовать тебя на вкус, – его голос хрипит, когда он тихо говорит мне в губы. Он отрывается от меня, и было бы ложью, если бы я сказала, что не чувствую себя одинокой, когда часть его веса больше не давит на меня. Но эта мысль быстро исчезает, когда Колин раздвигает мои ноги шире, целуя мою киску. — О, Боже, – выдыхаю я. — Колин. Он снова целует меня, затем решает добавить свой язык, скользя от моего ядра к моему клитору, вызывая у меня стоны. Я чувствую, как он вибрирует на моей коже, как будто он что-то напевает. Но если да, то я либо не слышу этого, потому что он слишком тихий, либо мой разум слишком занят обработкой и смакованием каждого прикосновения, каждого движения его языка, всего. Как раз в тот момент, когда я собираюсь запутаться пальцами в его волосах, Колин останавливается и перемещается к моим бедрам. Колин целует внутреннюю часть моего бедра подозрительно долго и двигается только полукругом, посасывая, кусая. — Ты делаешь мне засосы? – спрашиваю я, несколько затаив дыхание. Интересно, куда ушло мое дыхание? — Я мог бы, – бормочет он, и я чувствую его улыбку на своей коже. Честное слово, пусть так. В любом случае, никто не увидит моих внутренних бедер. А затем Колин поднимает мои бедра, мои пальцы вцепляются в его волосы, когда он прижимает язык к моей киске, проталкиваясь мимо моего отверстия, облизывая его, пока не сосет мой клитор. Снова засунув язык внутрь меня, он снова мычит – удовлетворенное мычание, когда я выкрикиваю его имя. Два его пальца обводят мой вход, прежде чем он вставляет их, из-за чего мне становится все труднее сдерживать себя. Стоны и полные удовольствия крики слетают с моих губ, наполняя комнату звуками. Я хочу поцеловать его, снова ощутить его губы на своих, но я также хочу, чтобы он продолжал работать над моим телом так, как он это делает. — Колин! – В этот момент мой голос едва слышен даже шепотом. Я стону громче, он бормочет что-то неразборчивое о мою кожу, продолжая сосать мой клитор, пока его пальцы входят и выходят из меня. Мое тело кажется горячим, как будто у меня лихорадка, но на самом деле я не чувствую себя плохо. На самом деле, я чувствую себя хорошо. Даже отлично. — Тебе это нравится, милая? – Голос у него низкий, хриплый, наполненный похотью. Моя спина выгибается, я прислоняюсь головой к подушке, прижимаясь к ней, когда моя хватка сжимается в его волосах, полностью взъерошивая их. — Пожалуйста, – умоляю я, всхлипывая. Я тяну его за волосы, молясь, чтобы ему не было больно. К счастью, он только ухмыляется мне, снова нависая над моим телом. Меня даже не волнует, что его рот и части его носа покрыты моей влагой, мне нужно чувствовать его губы на своих. Так я и делаю. Положив руки ему на затылок, я притягиваю его лицо к своему, собственнически прижимая свои губы к его губам, прижимая язык к его.